Дэн Сяопин

Панцов Александр Вадимович

Часть шестая

СОЦИАЛИЗМ С КИТАЙСКОЙ СПЕЦИФИКОЙ

«ПУСТЬ СНАЧАЛА ЗАЖИТОЧНОЙ СТАНЕТ ЧАСТЬ СЕМЕЙ»

Взойдя на Вершину, Дэн, как и любой авторитарный лидер, начал сразу же расширять и укреплять свою бюрократическую элиту. Иными словами, стал везде расставлять надежных людей. «После того как определена политическая линия, решающим фактором становятся кадры» — эту мысль Мао, заимствованную у Сталина ¹, он помнил всегда.

Прибыв через несколько дней после прогулки по Хуаншани в Циндао, на базу Военно-морского флота, он 29 июля выступил на приеме участников расширенного бюро парткома

флота. Свою речь он целиком посвятил вопросу о правильном подборе и расстановке кадров. «Если говорить о стране в целом и констатировать главное, то вопрос о нашей идеологической линии уже более или менее решен благодаря дискуссии относительно практики как единственном критерии истины и „двух абсолютах“, — сказал он. — …Идеологическая и политическая линии… уже утвердились. Какой вопрос ждет теперь разрешения? Вопрос об организационной линии». Он призвал всех ветеранов, разделяющих идеи модернизации, «сознательно подобрать себе смену из молодежи» прямо сейчас, «при нашей жизни, ибо в дальнейшем, без нас, сделать это будет очень трудно». «Если мы не разрешим этот вопрос, то нам [ветеранам] не с чем будет явиться к Марксу», — добавил он. При этом впервые после договоренности с маршалом Е Цзяньином о разделении функций с Хуа Гофэном вновь подверг серьезной критике «абсолютистов», которых даже сравнил с Линь Бяо и «группой четырех» ². Стало понятно, что Дэн возобновляет открытую борьбу с уже поверженным противником, чтобы окончательно с ним расквитаться.

Сам Дэн собирался теперь уйти на покой в 1985 году и своим преемником уже выбрал Ху Яобана, несмотря то что тот, с его точки зрения, был излишне либерален. Тем не менее он поручил ему ежедневный контроль за партийно-политическими делами и уже редко посещал Чжуннаньхай, предпочитая работать дома.

Сферу же экономики, где господствовал почтенный Чэнь, он, понятно, с одобрения последнего, запланировал разделить между двумя другими «молодыми людьми»: 63-летним Вань Ли, тем самым секретарем Аньхойского парткома, который организовал его подъем на Хуаншань, и шестидесятилетним секретарем сычуаньского провинциального комитета партии Чжао Цзыяном. Оба зарекомендовали себя как активнейшие сторонники модернизации еще в 1975 году. А в 1977-м начали экспериментировать в своих провинциях.

Сначала отличился Вань Ли. Этот высокий и статный уроженец Шаньдуна по характеру был резким и вспыльчивым. Уже в ноябре 1977 года, пораженный неимоверной бедностью аньхойских крестьян, он открыто выступил с предложением вернуться к семейному подряду, практиковавшемуся в начале 1960-х годов, — по крайней мере, в наиболее бедствующих местах ³. Напомним, что при таком подряде крестьяне арендовали землю у производственных бригад, после чего либо сдавали весь урожай государству, за трудодни, либо — б'oльшую его часть, оставляя себе излишки (разумеется, без права продажи их на рынке). При этом сами они не могли решать, что выращивать, получая указания от руководства бригад, снабжавшего их инструментом, удобрением и семенами. Коллективная собственность на землю, как видно, от этого ничуть не страдала, но материальная заинтересованность крестьян возрастала.

Идея Вань Ли, однако, почти никого тогда не увлекла: холодный душ, которым Мао окатил сторонников семейного подряда в июле 1962 года, многие коммунисты хорошо запомнили, и хотя в Компартии Китая шла кампания за раскрепощение сознания, люди не хотели прослыть откровенными «каппутистами». Даже на знаменитом рабочем совещании ЦК в ноябре — декабре 1978 года семейный подряд дружно подвергли осуждению. Вань Ли вспоминает: «В ноябре 1978 года на рабочем совещании ЦК во время обсуждения проекта документа [„По некоторым вопросам ускорения развития сельского хозяйства“] я выразил несогласие. В проекте говорилось… о „двух нельзя“ [„нельзя делить землю для единоличного хозяйствования и нельзя закреплять производственные задания за дворами“]… Я не согласился… [но] руководители, занимавшиеся разработкой этого документа, не приняли мою точку зрения» ⁴.

Рабочее совещание внесло на утверждение 3-го пленума весьма умеренный документ, и пленум одобрил его в качестве проекта наряду с «Опытным вариантом положений о работе сельских народных коммун». В обоих документах говорилось только об усилении хозрасчета на уровне производственной бригады и допущении в лучшем случае звеньевого подряда. В январе 1979 года документы разослалина места «для обсуждения и проведения в опытном порядке» ⁵.

Но тут в самом конце декабря 1978 года в деревне

Сяоган аньхойского уезда Фэнъян произошел настоящий бунт крестьян. Бунт, конечно, сильно сказано, но вот что случилось. Как-то вечером жители 18 дворов (21 человек), собравшись в покосившемся сарае, приняли решение разделить между собой землю производственной бригады на условиях полного индивидуального подряда. Этот подряд подразумевал не работу за трудодни, а настоящую аренду земли, находившейся в собственности бригады: излишки продукции крестьяне постановили оставлять только себе, не исключив их возможную продажу на рынке. При этом решили, что сами будут определять, что им выгоднее выращивать сверх плана. Составили небольшой документ, и каждый не только поставил подпись, но и скрепил ее кровью, приложив к бумаге порезанный ножом палец.

Они просто больше не могли терпеть: за все годы народной власти жители этой бедной деревни так и не выбились из нищеты. В годы Великого голода 1959–1961 годов из 120 проживавших тогда в Сяогане человек скончались 67, а те, кто выжил, продолжали балансировать на грани голодной смерти. Так, впрочем, жили все в уезде Фэнъян, считавшемся беднейшим во всем Восточном Китае чуть ли не со времени императора Чжу Юаньчжана, основателя Минской династии, который, кстати, именно здесь и родился. Характерно, что мать будущего императора тоже умерла от голода — во время страшного наводнения в начале XIV века. Как видно, с тех давних пор мало что изменилось в жизни окрестных жителей. Люди спасались в основном попрошайничеством в близлежащих городах ⁶. Вот и пошли на крайние меры.

Они, правда, опасались расплаты, а потому поклялись держать всё в тайне. Но весной их «ревизионистский» поступок вскрылся, и бригадир сяоганцев был вызван «на ковер». К его удивлению, секретарь уездного комитета партии не стал метать гром и молнии. Очевидно, «видел поляну» (на языке партийных бюрократов это означало чувствовать настроение начальства). Он ведь не мог не знать, что его непосредственный босс, Вань Ли, усиленно пробивал семейный подряд: Вань поставил об этом в известность всех уездных секретарей еще в конце 1977 года. В общем, секретарь разрешил бригадиру заниматься подрядом в течение трех лет ⁷. А Вань Ли, узнавший о почине сяоганцев, посетил их деревню в июне 1979-го и, порадовавшись перспективам на хороший урожай, поддержал крестьян ⁸.

Одобрил он и действия членов одной из бригад аньхойского уезда Фэйси. Там производственные задания стали закреплять за дворами даже на два месяца раньше, чем в Сяогане, в октябре 1978 года. Но пошли по проторенному пути, апробированному в начале 1960-х, тому, за который, собственно, и ратовал сам Вань Ли, уступавший сяоганцам в отваге. Крестьяне просто разделили между собой землю бригады, решив обрабатывать ее индивидуально, а весь урожай сдавать государству за трудодни ⁹.

После этого Вань навестил Чэнь Юня и рассказал ему об экспериментах. Тот, понятно, высказался «за», причем «двумя руками», но только в частном порядке. Не решился открыто одобрить семейный подряд и Дэн, хотя тоже дал понять Ваню, чтобы действовал на свой страх и риск ¹⁰. Кстати, Дэн, давно знавший Вань Ли по совместной работе в Юго-Западном регионе (Вань до 1953 года был заведующим отделом промышленности Юго-Западного Военно-административного комитета), с пониманием следил за его борьбой в вопросе о семейном подряде с начала 1978 года. Именно тогда он обсудил меры, принимавшиеся Вань Ли, с сычуаньским секретарем Чжао Цзыяном, которому по секрету сказал: «Надо немного расширять пути [развития] сельского хозяйства, раскрепощая сознание. Если вопрос не решается по-старому, его надо решать по-новому… Если [нынешняя] система собственности не работает, чего бояться! И в промышленности, и в сельском хозяйстве — везде надо делать именно так» ¹¹.

Между тем воодушевленный разговорами с Чэнь Юнем и Дэном, Вань Ли стал уговаривать чиновников Госсовета внести изменения в проекты документов по сельскому хозяйству, принятые 3-м пленумом. Он хотел, чтобы они по крайней мере удалили «два нельзя» из проекта постановления ЦК «По некоторым вопросам ускорения развития сельского хозяйства». Этот документ планировалось официально утвердить на 4-м пленуме. Но не тут-то было: столичные бюрократы встали в оппозицию. Горячий Вань вскипел. «Ты свинья! — рявкнул он на заместителя министра сельского хозяйства. — Сам жрешь от пуза, а крестьяне — тощие, потому что им нечего есть. Как смеешь ты запрещать людям искать способы пропитания?» ¹²