Деньги, банковский кредит и экономичские циклы
Шрифт:
Прежде всего необходимо отметить, что большую часть потребительских кредитов банки предоставляют домохозяйствам для покупки потребительских благ длительного пользования. Мы уже установили, что потребительские блага длительного пользования фактически представляют собой истинные капитальные блага, которые позволяют оказывать прямые потребительские услуги в течение весьма продолжительного времени. Поэтому с экономической точки зрения предоставление кредитов для финансирования покупок потребительских благ длительного пользования неотличимо от непосредственного предоставления кредитов капиталоемким стадиям, наиболее удаленным от потребления. Фактически смягчение условий кредита и снижение процентной ставки в числе прочих эффектов вызовет увеличение количества, качества и срока службы так называемых потребительских благ длительного пользования, которые одновременно потребуют расширения и удлинения связанных с ними производственных стадий — особенно наиболее отдаленных от потребления.
Следовательно, мы должны рассмотреть лишь то, каким образом модифицировать нашу теорию экономических циклов в том случае, если значительная часть кредитной экспансии приходится, в отличие от обычной практики, на финансирование не потребительских благ длительного пользования, а текущего потребления каждого финансового года (в форме товаров и услуг, которые непосредственно удовлетворяют человеческие потребности и за рассматриваемый период используются полностью). В этом случае наше исследование также не нуждается в существенных поправках, так как возможны только две ситуации: либо кредитная экспансия удовлетворяет более или менее постоянный спрос на кредит для финансирования существующего в экономической системе непосредственного потребления и в условиях кредитных рынков, работающих как сообщающиеся сосуды, такая экспансия высвобождает способность предоставлять кредиты в пользу наиболее отдаленных от потребления стадий, провоцируя таким образом знакомые нам стадии экспансии и спада, либо кредиты оказывают свое влияние на текущее потребление, не высвобождая дополнительных возможностей для предоставления кредитов для отраслей, принадлежащих к стадиям, наиболее отдаленным от потребления.
Лишь во втором случае, не имеющем особого практического значения, присутствует прямое воздействие на денежный спрос на потребительские товары и услуги. Действительно, новые деньги немедленно толкают вверх цены на потребительские блага и понижают относительные цены факторов производства. С приведением в действие «эффекта Рикардо» предприниматели начинают нанимать относительно больше рабочих, заменяя ими машины. Тем самым тенденция к уплощению структуры производства формируется без предшествующего бума на стадиях, отдаленных
380
Пожалуй, наиболее четко и исчерпывающе этот феномен объяснил Фриц Махлуп:
«Взгляд, будто расширение кредита для финансирования производства потребительских благ не приводит к диспропорциям, связанным с инфляцией, может быть опровергнут следующим аргументом. Либо в отсутствие расширения банковского кредита отрасли, производящие потребительские блага, делали заимствования на кредитном рынке (то есть на рынке капитала), в каковом случае удовлетворение их спроса на фонды через кредитную экспансию со всей очевидностью подразумевает, что на кредитный рынок теперь оказывается меньшее давление и некоторые отрасли, производящие блага производственного назначения, которые в противном случае не получили бы кредита для финансирования расширения, теперь смогут получить его подобным образом… Либо отрасли, в отсутствие кредитной экспансии производящие потребительские блага, не имели стимула к расширению производства, и в этом случае тот факт, что теперь они выходят на рынок средств производства, обладая относительно увеличенной покупательной способностью по сравнению со всеми другими отраслями… может привести к изменению в распределении факторов производства, сдвигающем их от стадий, удаленных от потребления, к стадиям, близким к потреблению».
В работе «Цены и производство» (с. 68–71 русск. изд.) Хайек использует трехкоординатные диаграммы для объяснения того, каким образом производственная структура неизбежно станет более плоской и менее капиталоемкой и потому менее производительной и более бедной, если потребление поощряется через предоставление кредитов для финансирования товаров и услуг недлительного пользования.
В любом случае кредитная экспансия всегда вызывает широкое распространение все тех же ошибочных инвестиций в производственную структуру, будь то искусственное удлинение существующей структуры (когда, финансируя потребительские блага длительного пользования, экспансия напрямую затрагивает стадии капитальных благ) или ее укорачивание (когда кредитная экспансия напрямую финансирует обычные потребительские блага) [381] .
Саморазрушительная природа искусственных бумов, вызванных кредитной экспансией: теория «вынужденных сбережений»
381
В 1970-х годах этот феномен, наряду с нуждой в упрощенном объяснении процесса ошибочных инвестиций без обращения к сложным рассуждениям, присущим теории капитала, привел Хайека к некоторому изменению принадлежащего ему популярного изложения теории экономических циклов. В статье «Inflation, the Misdirection of Labor, and Unemployment» написанной в 1975 г. (и включенной в книгу New Studies in Philosophy, Politics, Economics and the History of Ideas, p. 197–209), он пишет:
«Это объяснение массовой безработицы приписывает ее несоответствию между распределением труда (и других факторов производства) между различными отраслями (и местностями) и распределением спроса на их продукцию. Такое несоответствие вызвано искажением системы относительных цен и ставок заработной платы»
(р. 200). В недавней «биографии» Хайека мы видим, что в последние годы своей жизни он считал, что современные экономические циклы должны характеризоваться весьма характерными формами ошибочного инвестирования — не только кредитной экспансией в отдаленные от потребления стадии, но и в искусственное стимулирование потребления и вообще всех государственных расходов, порождающих в производственной структуре изменения, которые в конечном счете не могут стать постоянными, так как они не поддержаны поведением потребителей. Хайек заключает:
«Кредитная экспансия в такой огромной степени идет туда, куда ее направляет государство, что неправильная ее адресация перестает проявляться как переинвестирование в промышленный капитал и может принять любые формы. Их следует изучать раздельно для каждой конкретной фазы и ситуации… Но при всех изменениях получаются весьма сходные явления»
«Вынужденные сбережения» в широком смысле слова возникают всякий раз, когда происходит увеличение количества денег в обращении или расширение банковского кредита (не поддерживаемое добровольными сбережениями), впрыснутое в экономическую систему в определенной точке. Если деньги или кредит распределяются между всеми экономическими агентами равномерно, то «экспансионистский» эффект не проявляется, за исключением снижения покупательной стоимости денежной единицы пропорционально росту количества денег. Однако, когда новые деньги вливаются в рынок в конкретных точках, как всегда и происходит, то в действительности новые кредиты достаются относительно небольшому числу экономических агентов. Тем самым последние временно получают большую покупательную способность, поскольку они обладают большим числом денежных единиц для покупки товаров и услуг по рыночным ценам, при том что инфляция еще не оказала воздействия на эти товары и услуги и их цены еще не повысились. Следовательно, процесс вызывает перераспределение дохода в пользу тех, кто первым получит новые порции денежных единиц, в ущерб остальной части общества, которая обнаруживает, что при прежнем денежном доходе цены товаров и услуг начинают расти. Второй группе экономических агентов (составляющая большинство) не остается ничего иного, как осуществлять «вынужденные сбережения», так как их денежный доход растет медленнее роста цен, и при прочих равных условиях они принуждаются к сокращению потребления [382] .
382
Следовательно, в самом широком смысле слова термин «вынужденные сбережения» обозначает принудительную экспроприацию, которой банки и финансовые власти подвергают большую часть общества, когда они решают расширить кредит и деньги, что посредством диффузного эффекта снижает покупательную способность денежных единиц во владении индивидов относительно ценности, которую эти денежные единицы имели бы в отсутствие кредитной и денежной экспансии. Средства, получаемые подобным социальным грабежом, могут быть либо полностью истрачены (если их получатели расходуют их на потребительские товары и услуги или помещают их в глубоко ошибочные инвестиции), либо могут стать предпринимательскими и другими активами, которые прямым или косвенным образом де-факто попадают под контроль банков или государства. Схоласт Хуан де Мариана был первым испанцем, исследовавшим этот инфляционный процесс экспроприации в своем труде De monetae mutatione, вышедшем в 1609 г. Он пишет:
«Если государь не господин, а распорядитель товаров, принадлежащих людям, то ни силой, ни как-то иначе он не может завладеть частью их собственности, как случается всякий раз при порче денег, когда им дается меньше взамен большего, и если государь не может ни ввести налоги против желания его вассалов, ни создавать монополии, то в этом качестве он также не сможет сделать этого, потому что это все суть одно и то же и все это лишает людей принадлежащих им товаров, даже будучи хорошо замаскировано приданием монетам ценности большей, чем их действительная ценность, и все это обман, блестящая фальшивка, и все ведет к одному и тому же»
Безотносительно того, приводит ли феномен вынужденных сбережений, вызываемый впрыскиванием новых денег в определенные точки рынка, к чистому увеличению или уменьшению сбережений в обществе в целом, добровольные сбережения будут зависеть от обстоятельств, специфичных для каждого исторического случая. Фактически, если те, чьи доходы растут (то есть те, кто первыми получают вновь созданные деньги), тратят относительно больше, чем прежде тратили те, чьи доходы ныне упали, то общие сбережения уменьшатся. Понятно и то, что у тех, кто извлек выгоду, могут существовать сильные побуждения сберегать, и тогда конечный объем сбережений может увеличиться. В любом случае инфляционный процесс высвобождает другие силы, которые препятствуют сбережениям: инфляция искажает экономические расчеты, порождая фиктивные бухгалтерские прибыли, которые в большей или меньшей степени будут направлены на потребление. Поэтому невозможно заранее теоретически установить, приведет ли впрыскивание в конкретные точки экономической системы новых денег к увеличению совокупных сбережений общества или к их уменьшению [383] .
383
В книге The Theory of Economic Development, впервые вышедшей в Германии в 1911 г. [Шумпетер И. Теория экономического развития // Шумпетер И. Теория экономического развития. Капитализм, социализм и демократия. М.: Эксмо, 2007. С. 31–360] Йозеф Шумпетер приписывает выражение «вынужденные сбережения» (по-немецки Erzwungenes Sparen или Zwangssparen) Людвигу фон Мизесу (указ русск. изд. С. 181 сн. 14). Мизес признает, что он описал это явление в 1912 г. в первом немецком издании его книги «Теория денег и фидуцинарных средств обращения», хотя и указывает, что не думает, что использовал конкретное выражение, приписываемое ему Шумпетером. В любом случае Мизес тщательно проанализировал явление вынужденных сбережений и теоретически показал, что невозможно предсказать, приведет ли увеличение количества денег в обращении к увеличению добровольных сбережений. По этому вопросу см.: Mises, On the Manipulation of Money and Credit, p. 120, 122 и 126–127, а также: Мизес. Человеческая деятельность. С. 512–513, 518–521. Мизес впервые упоминает эту тему на с. 386 книги The Theory of Money and Credit. Продолжая приписывать термин «вынужденные сбережения» Мизесу, укажем на весьма похожее выражение «вынужденная умеренность», которое использовал Иеремия Бентам в 1804 г. (см. статью Хайека «A Note on the Development of the Doctrine of ‘Forced Saving», напечатанную в качестве главы 7 работы Profits, Interest and Investment, pp. 183–197). Роджер Гаррисон весьма к месту показывает, что между концепцией вынужденных сбережений Мизеса (которую мы понимаем «в широком смысле») и концепцией Хайека (которую мы будем называть «узким смыслом» этого термина) существует определенное несоответствие, и, таким образом, «то, что Мизес назвал ошибочными инвестициями, Хайек называет вынужденными сбережениями». См.: Garrison, «Austrian Microeconomics: A Diagrammatical Exposition,» p. 196.
В узком смысле «вынужденные сбережения» обозначают удлинение (продольное) и расширение (поперечное) стадий капитальных благ в производственной структуре — изменения, порождаемые развязыванием банковской системой кредитной экспансии, не поддержанной добровольными сбережениями. Как нам известно, этот процесс вначале ведет к увеличению денежного дохода первичных средств производства, а позднее — к более чем пропорциональному росту цен на потребительские блага (или, если увеличивается производительность, к росту валового дохода отраслей, производящих потребительские блага). Фактически теория экономических циклов, основанная на фидуциарном кредите, объясняет теоретические микроэкономические факторы, которые обусловливают, что попытка внедрить более капиталоемкую производственную структуру без соответствующего обеспечения добровольными сбережениями, обречена на неудачу и неизбежно завершится откатом назад, вызвав экономические кризисы и спады. В конечном счете этот процесс почти несомненно повлечет за собой перераспределение ресурсов, которое некоторым образом изменяет общий коэффициент добровольных сбережений, существовавший перед началом кредитной экспансии. Однако, если процесс в целом не сопровождается одновременным, независимым и стихийным ростом добровольных сбережений в объемах, по меньшей мере равных кредиту, вновь созданному банками из ничего, то поддержание и завершение предпринятых новых, более капиталоемких стадий будет невозможно, и в полном объеме проявятся подробно изученные нами типичные эффекты разворота тенденции [удлинения стадий производственной структуры], а также кризис и экономический спад. Кроме того, этот процесс вызывает проедание бесчисленных капитальных благ и редких ресурсов общества, что делает общество беднее. В результате в целом добровольные сбережения общества в конечном счете сокращаются, а не растут. Как бы то ни было, исключая случаи значительного, стихийного, непредвиденного увеличения добровольных сбережений, которые мы здесь в порядке дискуссии исключаем из нашего теоретического анализа (каковой анализ, кроме всего прочего, всегда основывается на допущении прочих равных условий), кредитная экспансия вызовет самоуничтожающийся бум, за которым рано или поздно последует откат назад в форме экономического кризиса и спада. Это показывает невозможность форсирования экономического развития общества путем искусственного поощрении инвестиций и их стартового финансирования с помощью кредитной экспансии, если экономические субъекты не желают добровольно поддерживать эту политику увеличением сбережений. Поэтому инвестиции общества не могут превысить его добровольные сбережения на продолжительном отрезке времени (как верно замечает Хайек, эта фраза может служить альтернативным определением «вынужденных сбережений», больше соответствующим кейнсианской традиции [384] ). Напротив, безотносительно конечного объема сбережений и инвестиций в обществе (которые ex post всегда равны), все, чего достигает попытка принудительно установить уровень инвестиций, превышающий уровень сбережений, — это общее ошибочное инвестирование ресурсов страны и экономический кризис, делающий ее беднее [385] .
384
См.: Hayek, «A Note on the Development of the Doctrine of ‘Forced Saving’», p. 197. См. также комментарии относительно вклада Кантильона и Юма в главе 8, с. 466–469.
385
Фриц Махлуп собрал более 34 различных определений «вынужденных сбережений» в статье «Forced or Induced Saving: Ап Exploration into its Synonyms and Homonyms,» The Review of Economics and Statistics 25, no. 1 (February 1943); reprinted in Fritz Mach- lup, Economic Semantics (London: Transaction Publishers, 1991), pp. 213–240.
5
Растранжиривание капитала, простаивающие мощности и ошибочное инвестирование производственных ресурсов
Главное воздействие, оказываемое кредитной экспансии на производственную структуру, в конечном счете состоит в том, что она нарушает координацию поведения различных экономических агентов. Действительно, предприниматели спешат удлинить и расширить производственные стадии и сделать их более капиталоемкими, а остальные экономические агенты не желают сотрудничать, жертвуя своим потреблением и увеличивая совокупные добровольные сбережения. Эта рассогласованность, проистекающая из систематической атаки на процесс общественного взаимодействия (привилегии, которую государство предоставляет банкам, позволяя им использовать частичное резервирование по вкладам до востребования), неизбежно запускает кризисный процесс, который в конце концов исправляет просчеты, совершенные предпринимателями. Однако этот процесс требует времени, и к его финалу непременно будут совершены серьезные ошибки, что сделает сам процесс необратимым.
Эти ошибки состоят в запуске и попытке завершения ряда инвестиционных проектов, направленных на удлинение и расширение структуры капитальных благ, — проектов, которые, однако, неосуществимы ввиду недостатка реально сбереженных ресурсов. Более того, как только ресурсы и первичные факторы производства оказываются трансформированы в капитальные блага, последние становятся в определенной степени неадаптируемыми. Иными словами, многие капитальные блага теряют всю свою ценность, когда становится ясно, что на них нет спроса. Они были произведены по ошибке. Их вообще не следовало производить. Другие капитальные блага можно будет продолжать использовать, но лишь после больших расходов на их перепрофилирование. Производство же третьих может быть завершено. Однако в условиях, когда структура капитальных благ требует, чтобы капитальные блага были комплементарными, т. е. дополняющими друг друга, капитальные блага третьего типа, возможно, никогда не будут пущены в ход, если не произведены необходимые комплементарные ресурсы. И, наконец, понятно, что определенные капитальные блага можно приспособить к новым целям с относительно низкими затратами, хотя таких благ, несомненно, меньшинство [386] . Следовательно, широкое распространение получают ошибочные инвестиции редких ресурсов общества, что ведет к потере большого количества капитальных благ. В этом ущербе повинна искаженная информация, которую в течение определенного периода получают предприниматели в форме смягченных условий кредита и относительно низкой ставки процента [387] . Многие инвестиционные процессы могут быть брошенными наполовину законченными, когда реализующие их предприниматели осознают, что не смогут продолжать получать необходимые для их завершения новые финансовые ресурсы, или если они решат, что проект экономически нежизнеспособен, даже при том что у них есть возможность продолжать получать кредиты. Короче говоря, широкое распространение ошибочных инвестиций проявляется следующими способами: многие капитальные блага остаются неиспользованными, многие инвестиционные процессы невозможно завершить, а произведенные капитальные блага используются непредусмотренным способом. Значительная часть редких ресурсов общества растрачивается впустую, а в итоге общество становится беднее и уровень жизни падает в относительном выражении.
386
По общему правилу, чем ближе капитальное благо к конечному потребительному благу, тем труднее его адаптировать [к новому назначению]. В сущности, чем ближе любые человеческие действия к своей конечной цели, тем они необратимее: ошибочно построенный дом представляет собой почти необратимую потерю, в то время как использование кирпичей изменить легче, если в ходе строительства становится очевидно, что использовать их для строительства конкретного дома является ошибкой (см. выше комментарии на с. 210–212).
387
Таким образом, теория экономических циклов является просто приложением к конкретному случаю воздействия кредитной экспансии на производственную структуру теории раскоординирующего влияния институционального принуждения, представленной в нашей работе «Социализм, экономический расчет и предпринимательская функция» (М., Челябинск: Социум, ИРИСЭН, 2008. С. 127–132). К тому же самому выводу приходит Лахманн, когда утверждает, что «ошибочные инвестиции — это пустая растрата капитальных ресурсов в планах, вызванных вводящей в заблуждение информацией», добавляя, что, хотя производство многих капитальных благ удается завершить, «им будет не хватать комплементарных факторов в остальной части экономики». Отсутствие комплементарных факторов вполне может проявиться в отсутствии спроса на услуги этих капитальных благ, например, когда эти факторы займут «более поздние стадии производства». Поэтому для неподготовленного наблюдателя этот случай часто неотличим от «недостатка эффективного спроса» (Lachmann, Capital and its Structure, p. 66 и 117–118.)
Многие экономисты неверно понимают тот факт, что значительное число совершенных ошибок проявляется в виде завершенных капитальных благ, которые тем не менее не могут быть использованы из-за отсутствия комплементарных капитальных благ или необходимого оборотного капитала. Действительно, многие видят в этом феномене «простаивающих мощностей» ясное свидетельство необходимости повысить потребление в целом для того, чтобы загрузить простаивающие мощности, которые были созданы, но все еще не используются. Они не понимают, что, как указывает Хайек [388] , наличие «простаивающих мощностей» во множестве производственных процессов (а особенно в наиболее отдаленных от потребления, таких как высокие технологии, строительство, и индустрия капитальных благ в целом) никоим образом не свидетельствует о чрезмерных сбережениях и о недостаточном потреблении. Совершенно наоборот, это симптом того, что мы не можем полностью использовать произведенный по ошибке постоянный капитал, потому что непосредственный спрос на потребительские товары и услуги настолько неотложен, что мы не можем позволить себе ни роскоши производства комплементарных капитальных благ, ни оборотного капитала, необходимого для того, чтобы извлечь пользу из простаивающих мощностей. Короче говоря, кризис вызван относительно избыточным потреблением, то есть относительным дефицитом сбережений, что не позволяет ни завершить начатые процессы, ни произвести комплементарные капитальные блага или оборотный капитал для поддержания текущих инвестиций и использования капитальных благ, которые предпринимателям по каким бы то ни было причинам удалось завершить во время экспансии [389] .
388
Вот что пишет Хайек:
«Впечатление, что уже существующая структура капитала может позволить нам почти бесконечно увеличивать производство, обманчиво. Что бы ни говорили нам инженеры о предполагаемых огромных неиспользуемых мощностях существующего производственного оборудования, в действительности увеличить производство в такой степени невозможно. Эти инженеры и те экономисты, которые считают, будто у нас есть больше капитала, чем нужно, введены в заблуждение тем фактом, что многие из существующих зданий и видов оборудования могут выпускать гораздо больше того, что они выпускают фактически. Эти инженеры и экономисты упускают из виду, что средства производства с длительными сроками службы не исчерпывают всего капитала, который необходим для увеличения выпуска, и что для того, чтобы существующие заводы могли использоваться на полную мощность, необходимы инвестиции — в виде значительных количеств других средств производства — в производственные процессы повышенной длительности, что может принести свои плоды лишь в сравнительно отдаленном будущем. Таким образом, существование неиспользуемых мощностей не доказывает того факта, что имеется избыточный капитал или что потребление является недостаточным. Наоборот, они являются симптомом того, что мы не в состоянии использовать основной капитал в максимально возможной степени потому, что текущий спрос на потребительские блага является слишком настоятельным, чтобы мы могли позволить себе направить текущие производственные услуги в длительные процессы, для которых — вследствие „ошибок в размещении капитала“ — имеется необходимое капитальное оборудование с длительным сроком службы».
389
Что делать с ошибочными инвестициями после того, как бум заканчивается? Ответ зависит от прибыльности их будущего использования, т. е. от того, насколько фатальны уже совершенные ошибки. От некоторых ошибочных инвестиций следует полностью отказаться, так как доходы от потребительского спроса не покроют даже текущих затрат на их функционирование. Другие, пусть даже они служат памятником совершенным ошибкам, могут приносить прибыль сверх текущих затрат, хотя их замена по мере износа не окупится. Их временная работа служит иллюстрацией экономического принципа, гласящего, что даже из плохой сделки следует извлечь всё хорошее. Однако из-за ошибочных инвестиций бум всегда приводит к общему обеднению, т. е. снижает уровень жизни по сравнению с тем, каким он был бы в отсутствие бума, поскольку в ходе кредитной экспансии растрачиваются редкие ресурсы и капитал. Некоторые ресурсы растрачиваются впустую полностью, и даже те инвестиции, использование которых продолжается, удовлетворят потребителей в меньшей степени, чем это было бы в отсутствие кредитной экспансии. (Rothbard, Man, Есопоту, and. State, p. 863.)