Деньги для Мишель
Шрифт:
— Я не совсем понимаю, в чем вы меня обвиняете, — наконец проговорила она. — Но каковы бы ни были ваши подозрения, я действительно сестра Авриль. Мужчина, с которым вы видели меня, не мой сообщник, как вы выразились, а человек, нанятый моим адвокатом для поисков сестры. — Она взглянула на Харви, и опять ее охватил гнев от его полного безразличия к ее словам. — Я объяснила в письмах, что получила небольшое наследство и использовала его на то, чтобы отыскать своих двух сестер. Одна живет в Англии… — Голос Кэрри потонул в непроницаемом молчании. — Доказательства, в конце концов, могут быть предоставлены, я понимаю, но я здесь всего лишь на неделю. Я должна увидеть Авриль, — решительно сказала Кэрри, повысив тон. — Я проделала весь этот путь из Англии с единственной целью и не собираюсь возвращаться, не повидав сестру.
Но слова Кэрри явно остались неуслышанными, так как все, что произнес в ответ Уэйн Харви, было следующее:
— Мне казалось, я уже все видел и слышал, но это для меня что-то новенькое. Я повторяю, чего вы намерены добиться? — Он внимательно смотрел на нее, а так как три тысячи фунтов, необходимых для освобождения Мишель, вертелись у Кэрри в голове, девушка не выдержала его взгляда и покраснела. Его глаза тут же проницательно сузились, и Харви с негодованием нахмурился. — Вы явно не отличаетесь особым умом, — фыркнув, заметил он. — Тем не менее я должен признать, что сама идея довольно оригинальная и многообещающая по своим последствиям. У меня ведь большой опыт в подобных делах, как я уже говорил. — Он равнодушно смерил ее взглядом и потянулся к шнуру колокольчика. — Я никогда не терял времени на всяких проходимцев, и этот случай не исключение. — Харви повернулся к двери. — Мой слуга…
— Но, мистер Харви, — настойчиво перебила она, — мой… обратный билет до Англии… У меня нет денег… — вырвалось у нее против воли. Краска залила щеки Кэрри, когда Уэйн Харви стремительно обернулся, презрительно оглядывая ее с головы до ног:
— Мой слуга покажет вам, где выход!
— Мистер Харви… — но Кэрри говорила уже сама с собой.
За дверью послышался голос Харви, и тут же появилась горничная:
— Я вынуждена вас проводить, мисс.
Кэрри закусила нижнюю губу, пытаясь удержать слезы, которые уже застлали ей глаза.
— Мисс Авриль, — начала она, — она дома?
— Прошу вас пройти сюда, мисс, — сказала горничная без всякого выражения, скрестив руки на безукоризненном переднике.
— Как тебя зовут?
— Сесилия, мисс.
— Сесилия… ты не передашь Авриль записку от меня? — Это было совершенно неправильно, но Кэрри чувствовала, что все средства хороши в войне, которую вознамерился развязать Уэйн Харви. — Я сообщу свой номер телефона, и попросите ее позвонить мне…
— Я должна проводить вас, мисс.
Кэрри беспомощно поникла. И тут весь огонь, который она так долго держала под контролем, вырвался на поверхность. Не часто Кэрри испытывала гнев, но когда это происходило, она впадала в настоящее бешенство. Оттолкнув удивленную горничную, она бросилась к двери и, выбежав в холл, свернула в ту сторону, куда несколько минут назад удалился Уэйн Харви.
— Мистер Харви! — вскричала она самым непреклонным тоном. — Вернитесь сюда; я намерена поговорить с вами! — Она рванула вперед, не зная, за какой именно дверью он скрылся. — Мистер Харви! — бушевала Кэрри, ее лицо горело. — Мистер Харви!
— Что такое?.. — Очаровательная юная девушка показалась в дверях одной из комнат, с удивлением глядя то на Кэрри, то на перепуганную Сесилию, которая, всплеснув руками, что-то бормотала на своем родном языке.
— Кто вы?
Кэрри бросила на нее быстрый взгляд и затем проговорила внезапно севшим голосом:
— Ты Авриль?
— Да, но…
— Я твоя сестра. Я писала тебе, но твой дядя скрыл от тебя мои письма.
— Моя сестра? — Мгновение девушка смотрела на нее в полном изумлении. — О чем вы? — наконец выговорила она. — Вы, должно быть, сошли с ума. У меня нет сестер.
Так как Кэрри больше всего боялась, что вернется Уэйн и она не успеет ничего объяснить, она, не раздумывая, выпалила:
— Это неправда, у тебя на самом деле две сестры. Нас всех удочерили разные родители, когда наши родные погибли, тебе это должно быть известно…
— Мисс Фэрклоу! — Яростный голос Уэйна оборвал Кэрри, и сам Харви уже шагал к ней по холлу. — Сесилия, — загремел он, — я же приказал тебе выпроводить отсюда эту женщину! Почему ты не повиновалась?
Эту женщину! Ярость Кэрри почти задушила ее, и она с трудом смогла крикнуть:
— Ваша горничная пробовала выставить меня, но я должна была увидеть свою сестру!
— Авриль не ваша сестра.
— Дядя Уэйн, — пролепетала Авриль побелевшими губами, — что все это значит?
— Эта женщина самозванка…
— Вовсе нет! Я… — Голос Кэрри замер в ужасающей тишине. Взглянув на белое лицо Авриль, а затем переведя взгляд на ее дядю, Кэрри поняла, что натворила.
Авриль не знала, что она удочерена.
— Мои… мои родители… они были моими настоящими родителями! — Возмущенный, протестующий возглас девушки словно нож пронзил сердце Кэрри, но, когда она попыталась извиниться, сильная рука, вцепившись в нее, уже свирепо тащила ее к выходу.
— Сесилия! Открой дверь!
Девушка бросилась к двери, выполняя приказ хозяина, и Кэрри испытала самое огромное унижение в своей жизни. Ее почти вышвырнули из дома Уэйна Харви.
Глава 3
Кэрри сидела на кровати, спрятав лицо в ладонях и раздумывая, как наследство могло сделать ее такой несчастной. И хотя прошло уже два часа с момента бесцеремонного выдворения из особняка Харви, она все еще дрожала, а кровь пульсировала в ее висках с мучительной болью. Снова и снова она погружалась в глубины самобичевания — но откуда ей было знать, к каким прискорбным результатам приведут ее действия? Окрыленная самыми благими намерениями, она верила, что выбрала достойнейший способ потратить деньги, оставленные ей тетушкой. Как они были близки с тетей Фредой, вспоминала она; что бы та подумала, если б узнала, как Кэрри извела деньги только на то, чтобы сделать несчастными трех людей. Горькие слезы катились по ее щекам, когда она вспоминала сначала Мишель, потом Авриль. Что делает Авриль? Наверное, ее утешает дядя, хотя Кэрри пребывала в печальной уверенности, что никто не сможет сейчас помочь девушке. Она любила своих родителей, которые любили ее как родную и держали в секрете факт ее удочерения. Хотя, разумеется, Уэйн Харви обо всем знал.