Деньги для Мишель
Шрифт:
— Может, и так, — согласился Мик, запустив пальцы в волосы в привычной для него — как это уже успела заметить Кэрри — манере. — И тем не менее, со временем Авриль привыкнет к этой мысли — ей ничего другого не остается. Я хочу сказать: примирившись с тем, что ее родители были ей не родными, она, вполне вероятно, захочет увидеть тебя.
— Точнее, кого-нибудь одной с ней крови, — пробормотала Кэрри, вспомнив выражение миссис Джонсон. — Мик… ты на самом деле так думаешь?
— Это был бы самый естественный ход событий — по крайней мере, как я понимаю. — Он взглянул на Кэрри и нехотя
Кэрри машинально кивнула, и тут на нее опять накатило отчаяние. Она еле слышно проговорила:
— Они не могут ждать слишком долго…
— Так я и думал, — согласился Мик. — Работу ты потеряла, подруга выходит замуж… Ты сохранишь свою квартиру после того, как она съедет?
— Разумеется.
— Я полагаю, что рента довольно высока — не окажется ли это слишком дорого для одного человека?
— Да, да. — Кэрри быстро взглянула на него, понимая, куда он клонит этими вопросами, и тут же вспомнив, как мечтала поселиться там вместе с Мишель.
— Я не знаю, какая зарплата была у тебя в Англии, но здесь платят совсем не плохо, лично я так считаю. — И Мик нерешительно добавил: — Может, останешься здесь на какое-то время?
— Остаться? — повторила Кэрри, хотя сама уже пришла к этому выводу за секунду до того, как Мик задал свой вопрос; она даже успела подумать, что сможет выслать денег миссис Джонсон, чтоб та наняла прислугу и облегчила тем самым участь Мишель. Кэрри теперь смогла бы позаботиться и о том, чтобы у Мишель были приличные платья и карманные деньги. И все-таки согласиться на такое было непросто — это означало бы, что Мишель лишится обещанных Кэрри визитов. После минутного колебания она наконец приняла решение, которое казалось ей самым правильным и выгодным для ребенка, — она останется здесь, на острове, и будет высылать деньги, сколько сможет, для Мишель и ее матери.
По крайней мере, хоть что-то идет как нужно, размышляла Кэрри, проработав в отеле «Бич Мэнор» две недели. Чарльз Мэсон был добрым и заботливым хозяином и, понимая тяжелое финансовое положение девушки, стал платить ей еженедельно, а не ежемесячно, как остальным. Некоторую часть первой зарплаты Кэрри отправила миссис Джонсон, другую часть — Мишель вместе с письмом, содержащим полный отчет о том, что с ней тут случилось. Кэрри также выражала глубокое огорчение, что какое-то время им не удастся увидеться, но обещала экономить изо всех сил и приехать в Англию на будущий год во время ее каникул. В конце следующей недели Кэрри получила авиаписьмо. Оно было от Мишель, девочка горячо благодарила сестру за деньги и с воодушевлением рассказывала, что она успела купить на них.
«Мама просила передать тебе, как она благодарна за то, что ты выслала ей, она сама напишет тебе в ближайшее время. Она уже договорилась с одной женщиной, чтобы та приходила три раза в неделю и выполняла основную работу по дому и всю стирку. Я и счастлива, и огорчена, так как только-только начала узнавать тебя. Я стану писать каждую неделю и знаю, что ты тоже будешь это делать. Пожалуйста, напиши поскорее, когда ты сможешь приехать и повидаться со мной. Я буду зачеркивать оставшиеся недели в календаре. Так здорово, что теперь мне есть кому писать.
Твоя любящая и благодарная сестра,
Мишель».
После чего следовали поцелуи, но нигде не упоминалось о родительском бизнесе. Мишель умело спрятала свое чувство, но Кэрри понимала, что в глубине души разочарование девушки очень сильно.
— Если бы только я скрыла свои планы до того, как повидаюсь с Авриль, — горестно каялась Кэрри. Тем не менее она постаралась, отбросить уныние и целиком отдалась радости, захлестнувшей ее, едва она взяла в руки письмо… первое письмо от настоящей родственницы.
Кэрри перечитала его три раза, затем свернула и спрятала в сумочку, с желанием не расставаться с этим листком до конца своей жизни.
— По крайней мере, я чуть-чуть уменьшила то зло, что причинила ей, — прошептала она, взглянула на часы и увидела, что через пять минут уже должна будет приступить к своим рабочим обязанностям. Быстро подойдя к туалетному столику, она схватила расческу и только стала приглаживать волосы, как раздался стук в дверь. — Войдите.
Вошел Фред, один из портье, с письмом в руке.
— Простите, мисс Фэрклоу, но я принес вам только одно письмо, а только что заметил, что вас ждало второе. — Он протянул его Кэрри, и та озабоченно нахмурилась:
— Спасибо, Фред.
Он вышел, и она взглянула на конверт. Он был отправлен из Бриджтауна… Почти лихорадочно девушка разорвала конверт, ее сердце дрогнуло, когда она увидела подпись внизу страницы. Она стала читать:
«Дорогая Кэрри!
Вчера я обедала с подругой в отеле „Бич Мэнор“. Тебя не было в холле, когда мы вошли, но когда уходили, ты была за стойкой. Ты была занята и не заметила меня — я решила, что ты там работаешь. Я поняла, что должна увидеться с тобой. В среду, в три часа, я буду в музее Барбадоса — я позвонила ночному портье вчера вечером и узнала, что в среду у тебя выходной…»
Авриль… Она действует без ведома дяди. Но хотя и обеспокоенная этим фактом, Кэрри не собиралась упускать возможности увидеться с сестрой.
Она взяла такси до Гаррисона, где располагался музей. Авриль стояла рядом с витриной, в которой были выставлены старинные индейские реликвии, она тут же обернулась, едва подошла Кэрри, и обе девушки молча взглянули друг на друга, не в силах заговорить. Лицо Авриль было бледным, Кэрри подумала, что девушка гораздо тоньше, чем ей показалось две недели назад, когда она в первый раз мельком увидела ее.
— Авриль, — наконец сумела произнести Кэрри и протянула руки. — Мне так жаль, что все так получилось. — Голос не слушался ее, никогда еще ей не стоило такого труда подыскать нужные слова.
— Ты действительно моя сестра, да? — Авриль осторожно оглянулась кругом. Было очевидно, она сама боится собственной храбрости, того, что натворила, пригласив Кэрри встретиться с ней.
— Да, Авриль, это так, — просто ответила Кэрри и потом добавила: — Я глубоко раскаиваюсь, что принесла тебе разочарование по поводу твоих родителей. Я и понятия не имела, что ты этого не знала… — И снова голос подвел ее.