Дерево Жизни
Шрифт:
От общежития я поворачиваю направо и иду в сторону центральной улицы, до которой буквально несколько шагов. Это старый центр города, поэтому кажущееся несовместимым соседство ночного клуба и тюрьмы здесь не вызывает ни у кого удивления. Впрочем, это далеко не все наши странные соседи, но о них мы поговорим позднее.
Я упомянула, что приехала сюда на заработки, однако это не вся правда. Гораздо важней для меня было спрятаться на время беременности, чтобы нас не нашли те, кто охотится за мной вот уже несколько лет. Недолго думая, я остановила свой выбор на Африке – мой внутренний голос позвал меня именно
Так я иду, размышляя о своём, пока на перекрестке с главной улицей едва не сталкиваюсь с джентльменом из прошлого. Этот необычный персонаж будто сошёл со старинной гравюры: высокий молодой африканец с красивой белоснежной улыбкой. Что сразу бросается в глаза, так это его шляпа-цилиндр, на который он нацепил винтажные защитные очки темного стекла. Одет парень в коричневый кожаный жилет, с торчащими из кармана часами на цепочке. Его узкие черные брюки едва ли доходят ему до щиколотки, а лакированные остроносые туфли надеты на босу ногу.
Он выше меня на целую голову, и надо очень сильно задуматься, чтобы такого не заметить. Чуть не налетев на него, я извиняюсь, отчего ретрокрасавец улыбается ещё шире. Его белозубая улыбка – единственное светлое мгновение этого серого хмурого утра (а для меня это утро), и я ему за это почти благодарна.
– Good day, miss, – здоровается он со мной, галантно приподнимая свой цилиндр и чуть наклонив голову вперед.
Я улыбаюсь ему в ответ и иду дальше, зная, что тот смотрит мне вслед. Они всегда так делают.
Мне надо найти место, где можно позавтракать. Я иду вверх по центральной улице и справа вижу подходящее заведение. Вывеска на нем гласит «The Truth Cafe». Много раз я проходила мимо него, но внутри никогда не была. Судя по количеству людей, которые даже не в самую жаркую погоду сидят за уличными столиками, эта кофейня пользуется большой популярностью. Так что я решила зайти, дабы проверить это место.
Внутри кафе оказалось оформлено в весьма оригинальном стиле, и нетрудно было догадаться, откуда взялся тот джентльмен в цилиндре. По залу ходили такого же винтажного вида официанты.
Девушки были в длинных юбках и корсетах. Не бальных или праздничных, а рабочего назначения. Без рюшей и лишних кружевных фантазий, просто коричневые или темных оттенков юбки по щиколотку. Просто плотный тканевый или замшевый, местами потёртый корсет.
Парни в фуражках и таких же протёртых рабочих сюртуках с моноклями. А вообще-то строгого дресс-кода здесь никто особо и не придерживался. Одеты были кто во что горазд. Главное – выделяться чем-то оригинальным, не отходя от общего стиля. В ход шли цепочки, скрепки, защитные сварочные очки и всевозможные шляпы.
На стенах висели картины с изображением старинных паровозов и дирижаблей. Повсюду виднелись шестеренки и торчали трубы. На одной из картин я увидела надпись «Steam Punk». Так я и узнала название стиля, в котором было оформлено кафе. Это целое направление в искусстве, вдохновленное большой любовью к паровым двигателям и техническому прогрессу XIX века.
Однако, на мой взгляд, есть что-то и футуристичное в этой культуре. Столкнувшись с тем необычным парнем на улице, мне на секунду показалось, словно бы я на краю Вселенной в далеком будущем, в эпоху киберпанка и постапокалипсиса. Так же, как и сейчас, работаю в клубе, в каком-нибудь трансгалактическом городке на границе миров, куда слетаются чудаки всех мастей и искатели приключений со всех соседних галактик. Вот там его костюм был бы более чем уместен, и уж точно ему бы никто не удивился.
Я села за столик, представлявший из себя огромный диск от циркулярной пилы, с такими же острыми, довольно небезопасными для вашей одежды краями, и официант принёс мне меню. Это был кусок пожелтевшей старой газеты.
Я выбрала большой хот-дог с картошкой фри и кофе латте, но официант ко мне так и не вернулся. Прождав его некоторое время и прочитав все меню от корки до корки, я встала из-за стола и направилась к барной стойке, чтобы сделать заказ самой. Потому как была не в силах больше терпеть голод, да и времени у меня оставалось в обрез.
Справа от барной стойки, под потолком, висел огромный дирижабль, и я сразу обратила на него внимание. Боже, какой он красивый и как чудесно сделан! Столько мелких деревянных деталей. Их, наверное, здесь сотни, и все надо было склеить и собрать в нужной последовательности. Маленькие тросики и канатики замысловатой паутинкой оплетают белый воздушный баллон. Все как в большом дирижабле, каждая деталь – это точная уменьшенная копия.
На мгновение я даже забыла про свой голод и зачем сюда пришла. Просто стояла и любовалась этим произведением искусства. Сколько же времени и сил ушло на его сотворение и чьи талантливые руки произвели его на свет?! Насмотревшись на него вдоволь, я опустила взгляд обратно в зал и отскочила назад от неожиданности.
Потому что там, в углу, за столиком, под этим самым дирижаблем сидел мой старый знакомый. Я добиралась сюда шестнадцать часов на самолете с одной пересадкой, пролетела тысячи и тысячи миль, а этот старик сидит себе как ни в чем не бывало. Словно бы я никуда и не уезжала, а вышла погулять на соседнюю улицу.
Старец мирно пил кофе и поглаживал свою седую бороду, как обычно, ласково улыбаясь всему миру. Если он здесь, то где-то неподалеку должен быть и его хмурый спутник. Эти двое всегда неразлучны. Да, так и есть: тот сидит за барной стойкой, как обычно, лохматый и злой. Недовольный всем миром, он ссутулился над своей чашкой кофе, будто боится, что её кто-нибудь отнимет.
Его фигура неподвижна, но это лишь видимость: он всегда наблюдает за всем вокруг, вращая по сторонам своими колючими глазками. И конечно же, давно меня заметил. Как и старик, который, тем не менее, принял отрешенную позу буддийского монаха на горе. Уж этот-то любит играть на публику возвышенного мудреца. Делает вид, что мирские дела его нисколько не интересуют. Тем не менее он здесь. И не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять – они приехали ко мне.
Без лишних колебаний я иду поговорить со стариком, возмущенная до крайней степени таким бесцеремонным вторжением в мою частную жизнь. Мне хочется раз и навсегда сказать им в лицо все, что я о них думаю. Только это навряд ли поможет. Его злой спутник специально отсел подальше, потому что знает, как я его терпеть не могу. Делать нечего, они уже здесь, а раз они меня нашли, то и другие могут найти без всяких проблем.