Дерианур - море света
Шрифт:
– - Вам лишь бы орать!
– - Рявкнул спутник Потемкина.
– А то, что брату вашему голштинцы чуть мозги не вышибли, это вас не касается?
– - А ты не шляйся, где голшинцы, - язвительно заметил другой рослый детина, выходя из комнаты.
– Это еще кто?
– он указал на Потемкина.
– - Пока с нами поживет, а ты, Алехан, заткнись. А то понял?
– Григорий показал брату увесистый кулак.
– - Мне что?
– - Пожал плечами Алексей.
– Где он только спать будет?
– - Без тебя разберусь.
– - Да ради Бога.
Григория в доме считали не то чтобы сумасшедшим, а так с придурью. Он таскал на квартиру то собак, то кошек. Раз поздней осенью привел с угла тощую непотребную девку, у которой зуб на зуб не попадал от холода, напоил кипятком, чая все равно не было, дал отогреться и отпустил. Просто так. После этого даже Иван перестал срываться на него и только мрачно сказал Алексею, что, будь у них деньги, он бы обязательно сводил Гришана к доктору на предмет головы.
К Потемкину тоже отнеслись, как к очередной Гришкиной придури, и особенно не возражали.
– - Пусть спит. Места что ли жалко?
– - Иван отбросил адрес-календарь за позапрошлый год в угол.
– Ну. Все что ли дома? Тушите свет, вражьи дети.
– Он душераздирающе зевнул и в дому воцарилась тишина.
На следующий день Потемкин получил место в полку Конной гвардии.
– - Служить будите пока без жалования, - сказал бывшему студенту косоглазый канцелярист в валенках вместо сапог. В канцелярии из-под пола сильно дуло.
– - Как без жалования?
– - Возмутился было Гриц.
– - А так, из чести, - обиделся канцелярист.
– Должности с жалованием пока нет. Будет, тотчас произведем. Да не тужи ты, -- смягчился он, -- все равно никому не платят. Денег в казне нет. Война. А там, глядишь, мир подпишут, контрибуцию выплатят - разживемся. Может помрет кто, или в отставку уйдет, будет тебе место.
Потемкин, понурившись, вышел на широкий, разбитый бесконечными экзерцициями двор.
– - Без жалования?! Они что с ума посходили?
– - Вопил вечером Гришан.
– - Ты ему сколько дал?
– - Осведомился Алексей.
– - Я? Чего?
– - Не понял Потемкин.
– - Денег, я говорю, сколько сунул?
Новоявленный конногвардеец молчал.
– - Ну и расплачивайся за собственное жлобство, - поджал тонкие губы Федька.
– - Что вы к нему пристали? Он не догадался небось, - заступился Иван.
– Не догадался ведь, дубина?
Потемкин помотал головой.
– - Догадался и деньги у меня были. Не решился я, подумал, вдруг выгонит...
Дружный хохот покрыл его последние слова.
– - Я вижу, ты такой же малость свихнутый, как наш Гришка, - подытожил Иван.
– Оставайся пока у нас. С хозяйкой этот вот, -- он указал на Григория, -- договорится. Если тебе жалования не положили, то места в казарме тем более не дадут. Не гнать же тебя.
– - На что же вы живете, если ни шиша не платят и из дому не шлют?
– Спросил растерянный Потемкин у явно не слишком угнетенного безденежьем Гришана.
Тот нагло ухмыльнулся.
– - А так, на что Бог пошлет. Вот сегодня посмотришь.
Ближе к ночи на квартиру Орловых стали съезжаться другие офицеры. Их набралось человек двадцать. Приехал знакомый Павел Пассек, сержант Барятинский, трезвый и вежливый князь Дашков.
Они вытащили на середину комнаты большой стол, покрытый синим заляпанным сукном, зажгли сальные свечи в грязных медных шандалах. Алексей метал банк. Карты легко разлетались в разные углы стола, за которым восседали бледные сосредоточенные гости. Потемкин поразился редкой ловкости, с которой работали длинные сильные пальцы Алехана. Видимо, товарищи чрезвычайно уважали его в вопросах игры, а он держался с видом большого барина, одним взглядом направляющего ход дворцового приема.
По очереди к столу подсаживались, то Федор, то Иван и неизменно проигрывали. Молча, без всяких возражений. Только Гришка то и дело начинал орать.
Раньше Потемкин никогда не играл. Только в роскошном доме Кисловского он видел, как приглашенные господа временами отправлялись за зеленые столы загнуть пароли.
– - Садитесь, студент, - обратился к нему насмешливый враждебный Пассек.
– По первой везет.
Гриц в нерешительности глянул на двух Орлов, обосновавшихся в это время за столом. Иван едва заметно качнул головой, Алексей тоже сделал отрицательный жест.
– - Прошу прощения, господа, но я не знаю правил и сегодня предпочту воздержаться.
– покорно сказал Потемкин.
Грицу вдруг необычайно ясно припомнилось чувство детской обиды, когда его с Сережей рано выпроваживали с праздников к себе в комнаты, не давая сидеть со взрослыми. Он зашел за спину Алехана и стал смотреть, как тот сдает. Его ловкие пальцы с необычайной быстротой мелькали в колоде, и Потемкин заметил, как Алехан сдал себе подряд несколько карт из рукава. Это произошло мгновенно, и Гриц не мог бы поручиться, что в действительности что-то видел.
Игра закончилась часу в третьем. Алексей и еще несколько офицеров сгребли выигрыш. Иван стал менять свечи, а Гриц с Федором притащили холодные закуски. Штофы с вином лесом уставили стол.
Когда все разъехались, Иван отозвал Потемкина в сторону и тем же покровительственно-повелительным тоном, каким общался с братьями, сказал ему:
– - Ты сначала пооботрись в полку, попривыкни, сведи знакомства, а там без спешки возьми сотню, зайди к этому жлобу косоглазому и попроси, да не жалования - пустое дело, а должность какую при интендантстве. А там не будь дурак. Да сотню-то теперь же отложи, а то пропьешь до нужного момента.