Державин
Шрифт:
— В Шацком уезде, — бормотал мужичонка, — холопы ночью, в самое первосоние усадьбу да и запалили с четырёх концов. Так боярин, сказывают, со страху постель свою опрудил. А от усадьбы богатой да ото всех служб остался один прах...
Державин в сии подлые разговоры не вступал, лежал себе да помалкивал. Только подумал: «Нет, эта болезнь нам ещё отрыгнётся...»
— Ах! Безвинно меня оболтали!.. — с воплем вверзился в камору щёголь в новёхоньком шёлковом камзоле, отороченном кружевными пелепелами.
«Ишь, шаркун
Державин подошёл, опрыскал его водою, и щёголь очнулся. Назвался дворянским сыном Бурсовым Борисом. Поведал, что обвиняют его в подделывании векселей на крупную сумму денег, тогда как он ни сном ни духом неповинен. Показалось Державину, что видел он сего щёголя в нечистых компаниях за зернью да картами, но по свойственному ему простодушию сержант тут же отогнал от себя подозрения.
— Ничего не поделаешь, братец, терпи... Видно, одного мы с тобою поля ягоды — оба напрасно страдаем... — сказал он Бурсову. — Переждём-перетерпим, да после споминать будем и смеяться!..
А как было ему теперь не до смеху, то снова лёг в своём уголку. Стал думать о себе, о своей судьбе-судьбинушке злой.
Всю юность в трудах провёл, да что толку? Трудиться барану вечор и порану! Прилежен был, учась три коротких года в Казанской гимназии под началом известного автора и переводчика Михаила Ивановича Верёвкина. Скромностью и рвением выделялся среди солдат-дворян в Преображенском полку, где не токмо понуждён был по бедности пойти на хлебы к семейному солдату, с коим жил в одной связи, но и наравне с крестьянскими детьми ходил за провиянтом, чистил каналы, разгребал снег около съезжей, усыпал песком учебную площадку...
Как боготворил он молодую императрицу Екатерину Алексеевну! В памятный день переворота [15] , в ту самую минуту, когда она отправилась в Питербурх для свершения отважного дела, стоял на часах в Петергофском дворце, но позже никакой милости не удостоился. Осьмой уж год в Преображенском полку, а офицерского чина всё не получил, тогда как другие вона уж как далеко прыгнули!
Будучи в ямской подставе, написал славословие государыне Екатерине Алексеевне в ожидаемом от неё благодеянии и покровительстве:
15
В памятный день переворота... — 28 июня 1762 г. Екатерина II при помощи гвардейцев свергла своего мужа Петра III и заняла престол.
Но мелькнуло в пышном царском поезде и пропало её лицо. Где же, где же наконец вышний суд? Или истинно то, что добродетель цветёт только в надутых трагедиях господина Сумарокова? А в свете сем, верно, скромность и честность почёта не имут... Матушка государыня! всё тебе ведомо! Воззри же на верного слугу твоего, что в позоре да мучениях безвинно дни влачит! Явись, явись как столп светел и огнесиянен!..
Свеча внезапно облистала мрачную камору: судейский с бельмом, за ним караульный солдат.
— Господин лейб-гвардии сержант! По отводу суд обезвиняет тебя, можешь итить домой. Однако обо всём сообщено в твою московскую канцелярию...
С ослышки на радостях Державин не сразу понял, что его выпускают. Вскочил, позабыв про несчастного Бурсова, чуть не поверг на пол плюгавого бельмастого судейского, толкнул вонявшего чесноком солдата и выбежал на волю.
4
От Земляного вала, где помещалась полицейская часть, до Поварской пеший путь долог.
Не хотелось ворочаться ему к Блудову и Максимову, да что поделать! Кроме них, у него в Москве лишь малая, двоюродная тётка и материна тёзка Фёкла Савична — скаредная и пустоголовая старица.
Возле Покровских ворот, перед домом, выстроенным в модном, классическом вкусе антиков, Державин остановился передохнуть. Сюда хаживал он во время коронации матушки государыни к графу Ивану Ивановичу Шувалову, большому меценату, охотнику до наук и покровителю великого Ломоносова. Угнал он, что главный куратор Московского университета, а также и Казанской гимназии, намерен отправиться в чужие края. Тотчас написал письмо с просьбою взять его с собою и был принят вельможею со всей ласковостию и одобрением.
Всё бы ничего, да восстала тётушка Фёкла Савична, крича, что Шувалов сей фармазон и богохульник, преданный антихристу.
— Не веришь? — кричала она, доставая из-за божницы измятый листок. — Так вот на тебе! Читай!
Это были вирши, ходившие по Москве:
ПоявилисьДержавин смутно слыхал о фраймауэрах [16] организовавших тайные ложи в Питербурхе и Москве, где иногда собирались и явно. Но в суть сего таинственного учения по молодости не вникал и франкмасонов сторонился.
— Полно, тётушка, да масон ли он?
— Да уж не перечь! Опасным волшебством занят и за несколько тысяч вёрст неприятелей своих ворожбою умерщвляет. Да дочти до конца!
Молва утверждала, что выход из масонства был делом крайне опасным: в обществе остаётся портрет каждого члена, благодаря чему орден распоряжается жизнью отступника:
16
Der Freimaurer (нем.) — «вольный каменщик», масон.
В Семилетнюю войну против пруссаков масоны, как сказывали, передавали военные секреты через великого князя Петра Фёдоровича Фридриху II [17] . Поговаривали, что масоны уже проникли повсюду, что в ложах сих состоят знатнейшие бояре: Апраксины, Долгорукие, Куракины, Трубецкие, Репнины, Чернышовы, Панины, Шуваловы. Тайна, которую масон клялся никому и ни под каким видом не открывать, не бывала открыта и ему. Для каждой новой ступени посвящённого масона следующая оставалась секретом — мрак лишь сгущался...
17
В Семилетнюю войну против пруссаков масоны, как сказывали, передавали военные секреты через великого князя Петра Фёдоровича Фридриху II. — Семилетняя война 1756—1763 гг. между Австрией, Францией, Россией, Испанией, Саксонией, Швецией — с одной стороны, и Пруссией, Великобританией и Португалией — с другой. Была вызвана обострением англо-французской борьбы за колонии и столкновением агрессивной политики Пруссии с интересами Англии, Франции и России. В 1761 г. Пруссия была на грани катастрофы, но новый русский царь Пётр III, в недавнем прошлом великий князь Пётр Фёдорович (внук Петра I, сын голштейн-готторпского герцога Карла Фридриха и цесаревны Анны Петровны) заключил с ней в 1762 г. союз (который потом Екатерина II расторгла, но военных действий не возобновила).
Пётр III (1728—1762) — российский император в 1761—1762 гг. Его тётка, императрица Елизавета Петровна, в 1742 г. объявила его наследником. В 1645 г. вступил в брак с принцессой Софьей Фредерикой Августой Анхальт-Цербстской, будущей императрицей Екатериной II. Человек невежественный, занятый в первую очередь придворными развлечениями, Пётр III предоставил управление страной в руки дворцовой знати и высшей администрации, которые провели ряд мероприятий в интересах дворянства. Антинациональная внешняя политика, введение прусских порядков в армии, пренебрежение к русским обрядам и обычаям создали оппозицию в гвардии, которую возглавила Екатерина II. Пётр III был арестован, отправлен в Ропшу, где убит с ведома Екатерины.
Дворцовый переворот 1762 г. породил необоснованные слухи о том, что Пётр III был свергнут дворянами за намерение освободить крестьян. Под именем Петра III выступали многие самозванцы, в том числе Емельян Пугачёв.