Дерзкий роман
Шрифт:
Папа.
Правление
И сама Дон.
Я барабаню пальцами по столу и качаю головой.
Как раз в этот момент у меня звонит телефон.
Один взгляд на экран превращает меня в камень.
Это Дон.
Я принимаю свое обычное выражение безразличия, когда беру трубку. — Убирайся, Хиллс. Мне нужно ответить на этот звонок.
— Какой звонок? — Он лениво потягивается.
— Не твое дело. — Я хмуро смотрю на него. — Вон. Сейчас же.
Он насмехается надо мной, встает с дивана и бредет к двери.
Как
— Это Элизабет, — произносит приятный голос.
Мое сердце переворачивается от шока. Элизабет?
За удивлением быстро следует замешательство.
Дон знает, что Элизабет звонит мне?
— Моя мама не знает, что я тебе звоню, — говорит она приглушенным голосом.
Вот и ответ на этот вопрос.
— Эм, это мистер Стинтон, верно?
— Да, — прохрипел я.
Я впервые слышу голос своей племянницы. Я видел ее почерк и видел ее рисунки, разбросанные по всей квартире Дон, но ничего себе. Это безумие, что она сейчас на другом конце провода.
Я сажусь прямее на своем стуле. — Чем я могу тебе помочь, Элизабет?
— Завтра у меня день карьеры, и я хочу, чтобы мой класс победил, приведя как можно больше людей. Весь наш класс получает пиццу таким образом. Но этот другой класс прямо сейчас побеждает нас. — По ее тону я могу сказать, что она хмурится.
Мои губы дрожат, и я поджимаю их, чтобы не рассмеяться. Я вижу, что Элизабет унаследовала любовь своей матери к хорошему соперничеству.
— Я спросила маму, можем ли мы пригласить тебя, но она продолжала говорить "нет". Что мы не должны тебя беспокоить.
Ее слова поразили меня прямо в живот. Слишком близко к тому месту, где учащенно бьется мое сердце.
— Итак, я хотела спросить тебя сама. — Ее голос нежен, как мелодия. — Ты можешь прийти на мой день карьеры? Это в Джон Херст — уф!
— Элизабет Дрю Баннер, что ты делаешь с моим телефоном? — Дон рычит.
— Мам, я могу объяснить. — Голос Элизабет дрожит, как дерево во время урагана.
Кто-то хмыкает, и раздается шарканье. Через секунду телефон отключается.
Широко раскрыв глаза, я перезваниваю и позволяю телефону звонить, пока он не переключается на голосовую почту.
Тогда я звоню снова.
И еще раз.
В четвертый раз, когда я получаю голосовое сообщение, я вскакиваю со стула и готовлюсь бежать в гараж, чтобы заехать к Дон.
Наконец, я замечаю, что на моем экране высвечивается ее номер.
Я набрасываюсь на устройство. — Алло?
— Это Дон. — Она, кажется, задыхается, и я задаюсь вопросом, не бегала ли она за моей племянницей повсюду. Эта мысль заставляет меня улыбаться сильнее, чем следовало бы. — Я сожалею об этом. Я понятия не имел, что она тайком таскает мой
— Все в порядке. — Я устраиваюсь в кресле.
Просто бизнес с моей стороны.
При звуке голоса Дон внезапно становится невозможно вести себя профессионально. Неважно, сколько тревожных звоночков звенит у меня в ушах.
Я знаю, что это опасно.
Я знаю.
Отвлекающие факторы делают меня слабым.
Они делают меня уязвимым.
А когда ты управляешь таким гигантским кораблем, как Stinton Group, уязвимость означает, что рано или поздно ты врежешься в айсберг.
Но Дон Баннер держит меня в своих объятиях, и мне никуда не деться.
— Она никогда раньше не делала ничего подобного. — В тоне Дон слышится робость.
Я бы хотел увидеть ее смущенное лицо. Почти так же сильно, как я бы хотел увидеть ее кокетливое личико и лицо, затаившее дыхание в муках страсти.
Я в тысячный раз клянусь, что не стану тешить себя похабными мыслями о Дон Баннер, и все же они все равно приходят.
Все дело в звуке ее голоса.
Если бы я был готов к этому, я бы не был так потрясен.
— Я скажу ей, что ты слишком занят, чтобы присутствовать на ее дне карьеры. — Она прочищает горло. — И я позабочусь, чтобы это никогда не повторилось.
— Я буду там.
— Где?
— На дне карьеры.
— Нет.
— Она пошла на все эти неприятности. — Я откидываюсь на спинку стула и закрываю глаза, представляя раздраженное лицо Дон. Теперь этого я насмотрелся вдоволь. Ее брови сближаются на середине лба. Над переносицей появляется складка, морщащая ее смуглую кожу. Ее губы поджимаются, пока не остается только тонкая линия.
— Мистер Стинтон.
— Макс. — Я поправляю ее. — Ты называла меня Макс. Не останавливайся сейчас.
— Мистер Стинтон, — подчеркивает она, — я включила телефон на громкую связь, чтобы Элизабет могла извиниться перед вами. Я бы хотела, чтобы вы сообщили ей, что вы слишком заняты, чтобы…
— Я совсем не занят.
— Видишь, мам? — Элизабет говорит на заднем плане.
— Макс, — выпаливает Дон, — ты только что снова проверил свое расписание, и ты занят. Верно? — В нем есть намек на отчаяние.
На моем лице медленно расплывается злая улыбка. — Вообще-то, у меня завтра весь день ничего не происходит.
— Так ты придешь, да? — Элизабет визжит.
— Если твоя мама не против.
— Пожалуйста, мам. Пожалуйста. Мы точно выиграем, если он сможет прийти.
На пару секунд Дон замолкает, и я знаю, что она мысленно проклинает меня за то, что я свалился с обрыва.
Наконец, она выплевывает: — Я думаю, если это не слишком много для мистера Стинтона…