Десять басен смерти
Шрифт:
– Как и мои, действительно! Представим себе, что д'Эгийон выйдет из правительства. Уж не Шуазель ли займет его место? Он всегда пользовался уважением короля и особенно королевы!.. Австрийский альянс – это он! Я уже двадцать лет тщетно повторяю, что я против него ничего не имею, Мария Антуанетта не желает этого слышать! Все, что я требовал, Виравольта, это паритет – никаких прав без обязанностей! Вместо этого Франция малодушно во всем согласилась с Марией Терезией, и мы ничего не предприняли, когда она торжествовала, разгромив Польшу! Вот что произошло! А этот злобный наперсник Мерси-Аржанто, который
Пьетро слушал эту обличительную речь метавшегося из стороны в сторону Шарля де Брогли.
– Мой выбор – между д'Эгийоном, которому я обязан роспуском Тайной службы и Бастилией, и кланом Шуазеля, который охотно отправит меня в самое пекло! Д'Эгийон все сделал, чтобы меня скомпрометировать… К тому же я желал бы знать, какую роль в этом сыграли вы!
Брогли недоверчиво указал на Пьетро пальцем.
– Я никогда не сообщал герцогу что бы то ни было о деятельности Тайной службы, и вы это хорошо знаете, – спокойно произнес Пьетро. – Я был верен вам и его величеству. Вы не забыли, что за услуги я оказал вам в ситуации, которая, напомню, была весьма щекотливой. Я выполнял как официальные, так и тайные обязанности с одинаковым усердием. И наконец, не судите преждевременно о решении короля относительно того, вернутся ли к работе те или другие. Возможно, ничего не выйдет ни у сторонников д'Эгийона, ни Шуазеля. Но обратимся к агентам…
– Что сообщил вам герцог во время вашей встречи?
– Он поручил мне еще одно дело. Особую миссию. И заявил, что готов сотрудничать с нами в процессе ее исполнения, если возникнет необходимость! Как бы ни сложилось, мы не можем сидеть сложа руки. Что-то замышляется. Что вам известно о Баснописце?
– Сообщите мне, что именно известно д'Эгийону… и я вам расскажу.
– До него дошли слухи о серии убийств, и он беспокоится. Беккарио по кличке Барон был убит в Со, когда он ужинал в таверне. Фанфрелюш, Бубновый Король – в Треве. Мадам Буареми по прозвищу Змея – после романтического свидания в Эпине. Манергю по кличке Метеор – в Лондоне. Что же происходит?
– Все это, увы, именно так, Виравольта. Дело приняло такой оборот, что, как мне кажется, может загнать д'Эгийона в тупик.
– Он также весьма обеспокоен и боится, как бы опасность не оказалась более серьезной, чем нам представляется. Король скончался, Людовик Шестнадцатый совсем не разбирается в делах, а мы оказались в уязвимом положении. Герцог подозревает как происки иностранных врагов, так и подрывную деятельность внутри самой Тайной службы. Вот почему ему нужны и вы, и я. Шарль, как Баснописцу стало известно о нас? Существует ли список наших имен? Или была перехвачена какая-нибудь зашифрованная депеша, здесь или где-нибудь в ином месте? В Лондоне или в Вене?
Шарль нахмурился.
– Ну, в этом отношении мы с вами тоже оказываемся под подозрением, Виравольта.
– И представьте себе, этот факт не ускользнул от внимания герцога. Поэтому он надеется, что мы истолкуем его жест как знак доверия, хотя, признаюсь, при других обстоятельствах нам следовало бы относиться
– Тайная служба существует двадцать восемь лет, Виравольта. Возможно, кто-то из нас терпеливо собирал информацию, чтобы воспользоваться ею в подходящий момент. Внутри нашей сети агенты изолированы друг от друга, но никакие перегородки не устоят перед прозорливостью и упорством, нам это известно лучше, чем кому бы то ни было. Вы лично знаете многих из моих агентов.
– Вот именно… а другие? Д'Огни, Верженн, д'Эон, Бретей? Они предупреждены? Стоит ли их предупредить? Владеют ли они информацией?
Шарль посмотрел Виравольте прямо в глаза.
– Я тоже веду расследование, можете не сомневаться.
– Мы знаем, что троим служащим парфюмерного магазина Фаржона, придворного поставщика, стало известно, кто такой Баснописец и к чему он стремится. Хотя все они были убиты, в этом есть завязка, начало пути. Батист Ланскене…
– Да, один из мелких осведомителей, я знаю…
– Очевидно, он узнал правду. Как и Розетта, а также так называемый Жаба. Духи, с помощью которых был убит Батист, включали странные ингредиенты. А эти басни, сопровождающие каждое убийство…
Говоря это, Пьетро показал ему листок, на который он переписал указанные басни.
Брогли взял листок, поднял бровь и резким жестом вернул его Пьетро.
– И всем нам достались роли зверей.
– Десять басен, не считая тех, которые уже были использованы для других. Десять последних, специально отобранных, чтобы привлечь мое внимание, прощальный букет, скорее всего. Из них остается семь.
– И он их выбрал лично для вас. Почему?
– Потому что я убил… его вдохновителя, первого Баснописца, по всей видимости. Аббата Жака де Марсия.
– Но кем же он ему приходился? Старшим братом. Отцом?
– Аббат?… В конце концов, это возможно. Послушайте, мы должны найти в архивах Тайной службы все, что нам удалось собрать о первом Баснописце. Может быть, расследование было проведено слишком поспешно. Покопайтесь в старых делах, вновь откройте дело Сен-Медара. Что касается духов, то это совсем непонятно. Что он ищет, в конце концов? Я только что допрашивал некоего нормандца, королевского садовника, и…
Вдруг Виравольта замолк.
Лилия, асфодель, белладонна, аронник, болотный ирис базилик.
Роза и лилия. Противостояние двух держав. Двух коронованных особ. Асфодель – цветок мертвых героев. Белладонна – яд, посвященный Парке, перерезающей нить судьбы. Аронник – западня. Болотный ирис – для великого шабаша Баснописца. Все это присыпано базиликом – ненавистью.
«Ищи смерти аромат».
– Все ясно. В этом и заключается послание, – произнес Пьетро.
– Прошу прощения? – переспросил граф.
– Кто-то… – начал Пьетро. – Кто-то затаил злобу на короля и королеву. И не только… Но и на всю монархию.
Он замер, убежденный в правильности своего открытия.
– Просто-напросто кто-то хочет уничтожить сам режим. Враг может быть как внутренним, так и внешним. Война двух держав…
Он поднял взор на Шарля.
– Лилия и роза. Франция и… Англия.
– Англия? – удивился Шарль. – Боже мой, как это пришло вам в голову?