Десять меченосцев
Шрифт:
– Вот каштаны, а это чечевица, соленая рыба тоже есть. Нам хватит еды, если вода простоит месяца два, – заключил он.
Сердце Мусаси дрогнуло от благодарности, но он промолчал. Он стыдился, что у него нет жизненной сметки. Какой пример он подаст людям, если не может позаботиться о собственном пропитании? Не будь Иори, он погиб бы от голода. А мальчик, выросший в деревенской глуши, с двух лет знал, что надо запасать провизию на случай бедствий.
Мусаси удивился, почему деревенские отдали Иори столько еды, когда
– Я занял деньги в Токугандзи под залог своего кошелька.
– А что это, Токугандзи?
– Храм в двух километрах отсюда. Отец оставил мне кошелек с золотым песком, чтобы я понемногу тратил его, когда станет совсем трудно. Налетела буря, и я вспомнил про песок.
– Кошелек – память о твоем отце?
– Да. От сожженного дома остались только меч да кошелек. – Иори потер рукоять меча о пояс.
Когда Мусаси впервые увидел меч, он обратил внимание на прекрасное качество клинка. Клейма на нем не было, но его, несомненно, изготовил истинный мастер. Мусаси подозревал, что и кошелек имеет особое значение и предназначен не просто для хранения золотого песка.
– Оставшееся на память нельзя закладывать. Я выкуплю кошелек, и никогда больше никому не отдавай его.
– Слушаюсь, господин.
– Где ты ночевал?
– Настоятель предложил мне остаться в храме.
– Ты ел?
– Нет. Вы тоже.
– Точно. У нас нет дров.
– Полно!
Иори, оказывается, работая в поле, успел натаскать кучу хвороста, бамбука, корней и спрятать все в подполе.
Накрывшись соломенной циновкой, Мусаси полез в подпол и в который раз поразился практичности мальчика. В этих суровых местах жизнь зависит от умения предвидеть обстоятельства, а ошибка грозит смертью.
Поев, Иори вытащил книгу. Склонившись перед учителем, он сказал:
– Придется долго пережидать непогоду. Давайте пока учиться грамоте.
Мусаси согласился. Такие дни лучше всего коротать за чтением. Книга называлась «Мысли Конфуция». Иори сказал, что ее одолжили ему в храме.
– Ты всерьез хочешь учиться?
– Да.
– А раньше ты читал?
– Совсем немного.
– Кто тебя учил?
– Покойный отец.
– Что ты читал?
– «Начала знаний».
– Понравилось?
– Очень!
– Хорошо. Я научу тебя всему, что знаю. Потом ты найдешь кого-нибудь пообразованнее, кто преподаст тебе то, что неведомо мне.
Они занимались до вечера. Мальчик читал вслух, Мусаси поправлял его и объяснял непонятные слова. Они забыли о буре.
Дождь, ливший два дня, затопил равнину. На третий день он все не унимался. Иори с утра вытащил книгу.
– Начнем? – спросил он.
– Сегодня перерыв. Ты уже много прочитал. Пока достаточно.
– Почему?
– Если заниматься одним чтением, теряешь ощущение действительности. Отдохни и поиграй. Я тоже отдохну.
– Но я не смогу выйти из
– Тогда делай, как я, – сказал Мусаси и вытянулся на циновке, скрестив под головой руки.
– И я должен лежать?
– Делай, что хочешь. Сиди, лежи, стой, лишь бы удобно было.
– А потом?
– Потом я расскажу тебе сказку.
– Здорово! – воскликнул мальчик, плюхаясь животом на циновку и болтая ногами. – Какую сказку?
– Сейчас, – отозвался Мусаси, вспоминая сказки своего детства. Он выбрал сказку о битве домов Минамото и Тайры. Ее любят все мальчики.
Иори не был исключением. Когда Мусаси дошел до места, где дом Минамото потерпел поражение, а дом Тайры захватил власть в стране, мальчик помрачнел. Он часто моргал, чтобы не расплакаться, слушая о печальной участи принцессы Токивы. Иори повеселел, когда речь пошла о том, как Минамото Ёсицунэ стал учиться фехтованию у длинноносого Тэнгу на горе Курама, и о том, как он бежал из Киото.
– Мне нравится Ёсицунэ, – сказал Иори, сев на циновке. – А что, на горе Курама и вправду живет Тэнгу?
– Возможно. В любом случае всегда найдутся люди, которые выполнят роль Тэнгу. Но тот, который учил Ёсицунэ, не был настоящим Тэнгу.
– А кто же они?
– Верные вассалы дома Минамото, потерпевшего поражение. Они скрывались, пока род Тайра находился у власти, и ждали своего часа.
– Как мой дедушка?
– Да, только час твоего деда так и не настал. Когда Ёсицунэ вырос, преданные вассалы Минамото, заботившиеся о нем в детстве, восторжествовали.
– У меня ведь будет случай отомстить за дедушку?
– Думаю, будет.
Мусаси поднял Иори в воздух, как мячик, и произнес:
– Постарайся стать великим человеком.
– Вы… вы как Тэнгу, – залился смехом Иори. – Отпустите меня, я упаду! – И он ущипнул Мусаси за нос.
Дождь прекратился на одиннадцатый день. Мусаси рвался в поле, но они смогли выйти из дома только через неделю. Ярко светило солнце. Поле, с великим трудом созданное ими, бесследно исчезло. На его месте громоздились камни и текла река, которой прежде не было. Дождь посмеялся над незадачливыми земледельцами, как и крестьяне.
– Ничего не поделаешь, – сказал Иори. – Надо подыскать другое место.
– Нет! – твердо ответил Мусаси. – Здесь будет прекрасная земля, когда спадет вода. Я обследовал всю округу, прежде чем выбрать это место.
– А если снова пойдет дождь?
– Мы не пустим воду сюда. Возведем дамбу отсюда вон до того холма.
– Это же невообразимый труд!
– Забыл, что это и есть наш додзё? Я не уступлю ни клочка этой земли, пока не увижу первого урожая ячменя.
Мусаси упорно боролся с природой всю зиму вплоть до второго месяца нового года. Он и Иори рыли водоотводные канавы, насыпали дамбы, укрепляя их тяжелыми камнями. Налетел ураган, и вода все уничтожила.