Десять минут за дверью
Шрифт:
– Брось, чего там. И вообще, хватит. Что сделано, то сделано. Позови лучше Скрал-Скраду, пусть он с меня цепь снимет.
– Да чего там Скрал-то! Теперь я и сам могу, - и с этими словами Айс вытянул вниз указательный палец. С ногтя сорвалось фиолетовая молния, и цепь на Данисиевой ноге развалилась на звенья. Айс прислушался к своим ощущениям, и заметил:
– Вот теперь дело. Хотя конечно, еще далеко не все чисто в Датском королевстве.
Данисий подошел к лежащим противникам, выдернул из бессильной руки управителя его оружие, и несколько раз крутанул им в воздухе, примериваясь. Айс поинтересовался:
– Это вашенское изобретение? Или от узкоглазых привезли?
– От узкоглазых. Чаки называется.
– Да знаю уж. Не совсем уж тупой,
– к Айсу возвращалась его обычная язвительность.
– Обращаться-то умеешь?
Данисий в ответ крутанул чаками еще разок, так что одна из деревяшек свистнула, едва не задев Айса по носу. Покровительственно улыбнулся, потом вспомнил, и улыбка погасла, как задутая. Из угла донесся голос Скрал-Скраду:
– Ребят, а не пора ли нам?
– Пора, пора, - деловито согласился Айс, отдал вору фонарь, и потянул Данисия за полу:
– Хватит кукситься, пошли. Вон, Скрал уже спеленал однорукого. Или еще повоевать охота? По дороге подерешься, а здесь по мне - так надоело.
Данисий отвечать не стал, а молча направился вслед за вором к выходу.
Вопреки обещаниям Айса до укрытия, в котором вор с Линой пересидели предыдущий день, удалось добраться без приключений. Суматоха вокруг управы продолжалась, одно из казенных зданий загорелось, бегали люди с ведрами и лопатами - лили воду и кидали снег, и среди них трое беглецов сумели остаться незамеченными. А на дальних глухих улицах и вовсе некому было их останавливать - только все тот же многоголосый собачий лай встречал и провожал проходящих мимо зажиточных дворов. В ставни одного из них вор в конце концов и постучал, не дожидаясь расспросов из-за окна сказал что "свои, как договорено", - и всех троих пустили в дом. Вор без разговоров полез на широкие полати, и сказал туда, в темноту:
– Лина, это я, и парни со мною, все в порядке, - в ответ послышалась негромкая возня, и вскоре утихла. Молчаливый хозяин дома коротким жестом показал Айсу с Данисием на печку, на левую от плоской трубы сторону, а сам задул свечку, и полез на правую, не заботясь, сумеют ли гости в темноте забраться на свое место. Они сумели, и вскоре с печки раздался храп дуэтом. Хозяин, с полчаса вертелся, пытаясь под него заснуть, но не смог, так что в конце концов ему пришлось слезть с теплой печки, и уйти в другую комнату, за стенку.
Проснулись Айс с Данисием поздно утром, а вернее сказать днем. Первым, что увидел Айс, была Лина, деловито хлопочущая возле печи. За столом сидел Скрал, и доскребал из котелка кашу. Заметив взгляд с печи, он заметил:
– Здоровы вы спать, однако! Хотя конечно, ночка та еще была. А друг твой как спит еще?
– Нет, не сплю, - ответил Данисий, слезая вниз.
– А хозяин где?
– В работе хозяин, он в портновской артели кусочник. Ты если насчет него сомневаешься, так напрасно - он у меня еще в старые времена покупал всякое, давал своим мастерам перешивать, ну и барыш с этого имел. Так что ему шуметь не интересно.
– Это хорошо, - ответил за полмонаха Айс, и тоже слез с печи. Потянулся, хрустнул суставами пальцев, и продолжил: - Хорошо, что тут нету. А то у меня к вам, друзья, разговорчик есть. Я так понимаю, Скрал, ты его не особо в наши дела посвятил?
– Само собой, - кивнул вор с некоторым оттенком недовольства: дескать, за кого держишь?!
– Я вот что хочу сказать. Помнится, как-то раз зашел у нас разговор за дальнейшую жизнь. Денисыч, помню, бил себя в грудь, говорил, что не хочет Орды над княжеством. И я тоже что-то такое героическое квакал. А сейчас сложилось так, что я и впрямь могу Орде палку в колеса вставить. То есть вставлять буду не я, не те чины, но подсказать могу, с какой стороны это сделать возможно. Я пока понятно говорю? И для этого мне надо: попасть в Фымск - раз, и добраться до Антиса - два, если он жив еще конечно. А вот скажем Денисычу теперь наоборот родину защищать прям-таки опасно для жизни.
Данисий почесал затылок:
– А если ты вот в свой мир уйдешь, и там уже своим друзьям чего присоветуешь, а они к нам придут, и сделают все как надо?
– Да, так возможно. Но во-первых это времени займет многовато, как раз Орде хватит, чтоб до Фымска дойти, и раскатать его по бревнышку. Или по камешку, если там каменных домов много. А во-вторых есть еще одна тонкость, о которой я сейчас распространяться не намерен. В принципе я могу и один туда двинуть, сила у меня опять в подчинении, но один я пойду вслепую. То есть я спросить хочу: какие мысли есть на этот счет. Иначе говоря...
– Я понял, - перебил Скрал.
– Так бы и сказал сразу: прошу вас, друзья-сотоварищи, помогите. Нет же, ходит вокруг да около, как кот возле горячей каши.
– Ну, словом да. Прошу, - голос Айса звучал решительно и проникновенно, и Данисий про себя подумал: "Вот это да, а как поначалу выставлялся: да мне, да наплевать, да не мое дело!"
– Ну раз просишь... Мне тоже жизнь под Ордой не улыбается, - ответил Скрал нарочито беззаботно.
– Не боись, я хитрец, да ты умелец, да Данисий вояка - мы ж чего хочешь учиним!
– Не вояка я больше, - ответил Данисий, и его спокойный тон был такой же явной маской, как и бахвальство вора, - Мне теперь боевым искусством вообще пользоваться нельзя. Узнают об этом, и убьют.
– Так ты тень-воин?!
– удивился вор.
– Был бы.
– Слыхал я, что у вас строго, но чтобы так!
– Хватит, хватит, - вмешался Айс.
– Нечего парню соль на раны сыпать. Я так понял, что вы со мною. Ну так давайте сразу и прикинем, как добираться будем.
Уехать из Набрыва оказалось гораздо проще, чем добраться до Фымска, а попасть в Фымск - сложнее, чем до него доехать. Среди приближенных Гирка Самаганского нашелся человек, который помнил Данисия еще по старому имени, а в истории с изгнанием из фамилии винил прежде всего старшего брата. Поэтому дорожную бумагу до Фымска Данисию выправили буквально за десять минут - из них Скрал-Скраду пять минут ждал, пока благодетель сходит к князю и поставит печать на чистом листе бумаги. Еще две минуты человек писал саму бумагу, а остальное время чернила сохли. Правда, справедливости ради стоит заметить, что несколько дней до того ушли на то, чтобы найти этого благородного человека, да и тот, выполнив просьбу, произнес на прощание несколько слов в том смысле, что теперешний князь не вечен, и в случае чего добро помнить полагается. Вечером того же дня вор посидел при свечке с молчаливым хозяином дома. Примерно с час то один, то другой щелкал костяшками на больших счетах, изредка комментируя очередное сложение или вычитание короткой, понятной только двоим фразой. Изредка между ними возникали споры, но голоса не переходили на повышенные тона, а лишь костяшки быстрее скользили по проволокам и громче стучали друг об друга. Суть этого разговора так и осталась тайной для всех остальных, но на следующий день во дворе дома стояли четыре неказистых, но крепких лошаденки, три с седлами и одна с вьюком. Кроме того, выяснилось, что Лина останется жить в этом же доме на полных харчах, и хозяин торжественно побожился, что так и останется, пока Скрал не заберет девушку от него. Удовлетворенно кивнув, вор при этом заметил:
– Харчи харчами, но ты Лина тоже ему помогай по дому-то. Бабы сама видишь, нету. Я вернусь - у нас свой дом будет, а до той поры этот в порядке держи, как будто мой. В общем, пока что так оно и есть, а?
Скрал дружески подмигнул хозяину, а тот в ответ лишь вздохнул.
К вечеру были готовы и припасы в дорогу, и следующим же утром три неприметных путника покинули город Набрыв "по родственной надобности". Начальник заставы едва кинул взгляд на печать, принял положенную мзду, и отпустил проезжающих с миром, хотя еще третьего дня ему принесли из управы бумажку с описанием Айса и Данисия. Но этих описаний на заставе было и так малость не с копну, а подходили они к каждому второму. И поскольку нового городского управителя князь еще не назначил, начальнику было не перед кем проявлять рвение, задерживая подозрительных на предмет проверки.