Детективное агентство "Штык"
Шрифт:
— Командир, давай по порядку, — сказал Ахмат, который явно "обпился молока".
— Да, первым делом нужно найти детей из банды Одноглазого. Стража их уже ищет, но… Олеся?
— Дайте мне их вещи и я попробую. Командир, надо провести ритуал двойного круга, а то забуду, и Владимира еще позвать, — чуть оживилась Олеся.
— А его-то зачем? Вроде бы нежить в деле не замешана, — удивился Иван. — Разве что на фабрике мяу, но там…
Иван оторвался от еды и потер лоб, словно пытался выпустить мысль на волю. Фабрика мяу на острове в заливе. Но ведь там усилили меры безопасности, как раз, чтобы не допустить
— Командир, да это для тебя, — ответила Олеся. — А детей из банды Однорукого…
— Одноглазого.
— Да хоть Однононого! — огрызнулась Олеся. — Найду, конечно, дай мне вещей, личных вещей!
— Да все вещи на них были, уж я-то знаю, сам чуть к ним не загремел! — разорялся Ахмат. — Сенька всех в кулаке держал, вот так!
— Постой, ты сказал, что там подростки, мечтающие сбежать прочь? — спросил Иван.
— Да, но Чистые их к себе не взяли бы, недостаточно чистые, а для русалок и воды недостаточно грязные, командир, — хохотнул Ахмат, но осекся. — Командир?
— Так, давайте по порядку, но вначале Олеся, ты могла бы объявить громко, что найдешь всех пропавших детей из банды Одноглазого? А потом повторить несколько раз снаружи?
Олеся лишь пожала плечами, да объявила громко, на всю столовую, что найдет всех детей Одноглазого.
— Ты же понимаешь, командир, что в магии не все так просто? — тихо спросила она.
— Но ты уже вызвала души и нашла след на корабле Чистых, убийцы не знают твоих возможностей, так что обязательно поверят. Идем к Лису, быстро, там все объясню!
По дороге Олеся еще несколько раз повторила, не слишком громогласно, но и не понижая голоса, еще чего не хватало чистокровной магессе прятаться от кого-то!
— Кабан, скажи, что ты нашел что-то, — зевнул громко Лисов, едва не вывихнув челюсть.
— Нашел, но надо все обсудить, так как это лишь догадки, — ответил Кабанкин.
— До полуночи никто ждать не будет, хм-хм, — громко сказал Желудев.
— Столько сил в порту, неужели все равно начнут?
— Ближе к закату Чистые получат ультиматум и их судно покинет наш порт, кхм, да. Я много наслышан, хм-хм, о вашем умелом обращении с оружием, бывший майор Кабанкин, и не отказался бы, кхм, да, чтобы вы находились рядом, когда буду зачитывать ультиматум. Вполне возможно, что по нам начнут стрелять, хм-кхм, еще не дослушав самого ультиматума, — проговорил Желудев, впрочем без особого страха.
— Говорили же, что сюда вызовут Отряд Очистки?
— Эти слухи мы же и распустили, хм-хм, чтобы буйные головы успокоились, — отмахнулся Пётр небрежно. — Но не особо помогло. Ультиматум — почти что прямой разрыв отношений, хм-кхм, да, но все же не война.
— Возможно, что этого и не потребуется, — примирительно сказал Иван. — Найдется у вас замызганный ребенок, чтобы сошел за одного из банды Одноглазого Сеньки?
— Дались тебе эти дети!
— Убить хотели Одноглазого и убили, — посмотрел на него Лисов.
— Но ведь мог он что-то сообщить кому-то из своей банды? — настаивал Иван. — Вот смотрите.
Он подошел к карте залива и ткнул пальцем в остров.
— Что, если мы ошибаемся и дело не в мести, а вот в этом?
— Да ты чего, Кабан! — возмутился громко Лисов. — Там сейчас не протолкнуться от охраны!
— Вот именно, охраны, созванной отовсюду, не знающей друг друга в лицо, но находящейся на важнейшем стратегическом объекте. Сейчас вот сидели в столовой и я вдруг подумал, что половину стражников не знаю, а они ходят свободно, могут подслушивать и увидеть то, что им знать не положено. И снизу, под водой.
— Что под водой? Там же отрава!
— Вот именно. Русалок всех выгнали и толпы живых, не знающих друг друга в лицо ползают и плавают, и творят, кто знает, что они там творят? В обычных условиях тритоны бы сразу скрутили любого, а наверху охрана расстреляла бы нарушителей, но сейчас?
— Нужно немедленно всех отозвать и перепроверить! — грохнул по столу кулаком Желудев, забыв о своих хмыканьях.
Даже поднялся, но Волкова и Лисов, уловившие суть, перехватили его.
— Там все равно режим и доступы, — указал Лисов.
— Да, но еще и ультиматумы начать в полночь. А что все подумают, если взорвать пару зарядов в скалах? Вот-вот, вижу по лицам, что все поняли, что подумают. Что началась битва, русалки против Чистых, и все силы будут брошены на остановку конфликта, а неизвестные под шумок обнесут фабрику мяу. Взорвут еще что-нибудь, отравят, убьют — война все спишет.
— А если их разоблачили бы?
— Я и говорю, они попробовали и убедились, что не подобраться, затеяли такое вот отвлечение. Кто будет лишний раз думать о фабрике и острове, когда там полно живых и охраны? Все смотрят на Чистых и русалок, а тем временем у нас под носом проворачивают ограбление или похищение. Мяу и так можно купить, наверное чертежи воровать собрались или зомби с производственных линий, — Иван развел руками. — Это лишь догадка, убедиться в которой можно лишь взяв их с поличным.
— А банда Одноглазого?
— Я ж говорю, они рискнули убить его, несмотря на обилие стражи, значит, он знал или видел что-то. Если сделать вид, что у нас подросток из его банды, который знает что-то, то можно выманить как на живца.
— Или дождаться, пока они полезут внутрь фабрики, — добавила Волкова.
— Думаю, они полезут только с началом общей драки, — ответил Иван, — но, может поговорить с Гаричем и королевой Идимнэ? Устроить грандиозную имитацию, чтобы выманить их?
Некоторое время они совещались, затем сошлись на том, что надо вначале попробовать обманку. Детей привлекать не стали, роль ребенка вызвался сыграть Ахмат, которого загримировали и пронесли "на носилках", якобы сломали ноги во время задержания, двигаться не может.
Дверь приоткрылась бесшумно, метнулась тень и нож вонзился в фигуру на раскладной кровати.
— Ты поразил меня в самое сердце, — прохрипел Ахмат, выныривая из-под одеяла.
Пневмопистолет в его руке словно сам собой влез в рот несостоявшемуся убийце.
— Красный Хегель?! — вырвалось изумленное у Ахмата.
На мгновение он утратил концентрацию, Хегель дернул головой, избавляясь от ствола, и тут же ударил, спеша довести дело до конца. Ахмат выстрелил и промазал, свалился с кровати, и над головой его свистнули две иглы, а Хегель упал, выронив нож.