Дети бездны

Витич Райдо

Девушка опустилась на скамью, сообразив, что ни разу за эти дни не вспомнила об Уиллисе. А ведь так, казалось, любила! И очертя голову стремилась в объятья смерти.

Он бы донес на нее, как донес любовник Лаветты. В этом сейчас уже Диана не сомневалась. Но хотелось бы знать:

— За что?

— Мы не такие, как они, а это пугает, — вздохнул Ной.

— Но мы живем здесь, среди обычных людей.

— Но не можем жить как они. Не получается.

— Мы живем не здесь Диана, — сказал Сантьяго.

— В

Монтрей?

— В Монтрей.

— Там нет людей?

— Есть.

— Их сжигают?

— Нет, — фыркнул граф.

— Убивают, за то что они не такие как вы… мы?

— Нет. Что за ерунда пришла вам в голову?

— В Монтрей есть инквизиция?

— С какой радости ей там быть? Увольте миледи, только цепных безмозглых псов нам дома не хватало. Они продукт этого мира, пусть тут и живут, суды устраивают, устрашают сами себя.

— Значит в Монтрей нет аутодафе, нет разделения на обычных и необычных, никого не убивают за то что он может или не может вызывать грозу?

— Нет.

— Тогда какого черта мы еще здесь делаем?! — возмутилась девушка.

Ферна улыбнулся, Ной с интересом посмотрел на нее и пожал плечами:

— Истинно говорю вам, миледи, сейчас я и сам этого не понимаю. Как люди говорят — не иначе бес попутал.

Диана не сдержавшись фыркнула: сам себя путал, да? И ужаснулась тому, чему верила много лет, не понимая многих вещей.

— Я обижена на вас, граф, — заявила. — Почему вы сразу не сказали, кто я? Вы бы избавили меня от многих проблем.

— Четыре дня назад вы не были готовы услышать правду.

С этим нельзя было не согласиться. Искривление сознания должно было дойти до определенной точки, чтобы разум более менее спокойно воспринял известие, сложил, что не складывалось много лет и принял вердикт стойко.

— Допустим, еще вчера бы вы поставили меня своим признанием в тупик. Не знаю, смогла бы я выбраться, принять то, кем я являюсь. Ведь это меняет всю жизнь. Я хочу знать, Дэйн такой же, как и я?

— Да. Иные грили не подходят.

— Как на счет вас, Ной? Вашей жены?

— Я мужчина, миледи.

— Этим все сказано?

— Да, миледи. Меня трудно распознать, невозможно соблазнить. У меня другой склад ума, но точно такое же тело, как у обычных мужчин.

— Женщины грили значительно отличаются даже от мужчин грили, что уж говорить о человечках, — вставил свое слово Ферна.

— Но как вас влекут их мужчины, так нас влекут их женщины. В какой-то момент мы становимся похожи на ослепленных ярким огнем бабочек и летим на него, не ведая, чем за то придется платить.

— И стоит ли это того, — поддакнул граф.

— Да, к сожалению, глупость видна не сразу, а ошибки лишь тогда понимаются, когда наступает время платить за них.

— Сейчас бы ты вернулся домой? — спросил Сантьяго.

— Я

и вернусь, только Лаветту вытащу.

— Не сможешь вернуться.

— Я заработал возможность попасть домой, я помог вам.

Ферна с сомнением посмотрел на Ноя, но Диана не дала ему высказаться вслух:

— Господа, может быть, оставим лишние разговоры — они все равно ничего не меняют. Может быть, мы подумаем, как помочь Лаветте и поскорей убраться отсюда.

— Мы? — уточнил граф. — Даже не мечтайте, миледи. Вы не будете в этом учувствовать.

— Буду.

— Вам не терпится умереть?

— Мне хочется познать себя и пусть это случиться перед смертью. Какая разница? Главное я точно буду знать кто я и что. И потом, с чего вдруг вы решили, что итогом обязательно будет смерть.

— Некоторые живут долго, долго, и умирают, как жили, так и не поняв кто они, на что способны, — протянул между прочим Ной. Сантьяго понял, что хитрец занял сторону Дианы, решив, что лишней ее помощь не будет.

— Нет, ты точно не пройдешь домой. В тебе слишком много человеческого.

В этот момент мужчина пожалел, что пришел в этот дом. Но кто мог знать, что его некогда друг, фактически брат, настолько изменится?

Душа чуяла беду, а не просто неприятности, которые еще час назад казались значительными, а сейчас — пустякачными.

Лучше бы ехали, как ехали, лесами, полями, держась подальше от людных мест, целее были. Стоило Сантьяго пойти на поводу у Дианы, один раз решиться из сочувствия на остановку в городке, и проблемы покатились как снежный ком. И из всех минусов лишь один плюс — скоро Дэйн узнает о приключениях своей жены и друга.

Лишь бы его помощь пришла вовремя.

— Миледи, идите отдыхать, а мы с Ноем посовещаемся.

— Мне хотелось бы присутствовать при вашем совете. Как никак, я намеренна участвовать в заговоре против инквизиции.

— В заговоре? К чему так раздувать? Все проще госпожа Диана и тише. Аутодафе назначено на завтра, но если с вечера зарядит ливень, да так, что и утром будет идти, то сожжение отложат. В дождь народу мало, к тому же вечером и ночью охотников по городу бродить нет. Дождь это дело Сантьяго, а мое пройти в камеру к Лаветте и беспрепятственно вывести ее.

— А дальше будет погоня, — в тон ему сказал граф. — Нам с миледи двух неприятностей за спиной и одной впереди хватит, чтобы еще четвертую зарабатывать.

— Как только я вытащу Лаветту, вы пойдете своей дорогой. Дальше мое дело.

— "Умно". Значит, нам в дождь и ночь убираться, куда глаза глядят? Не пойдет. Ты ратуешь за свою дочь, а я отвечаю за миледи. Мы поймем друг друга есть наши интересы будут соблюдены обоюдно.

— Да кто ж вас гонит? Вернетесь сюда, поспите, а утром…