Дети бездны
Шрифт:
— Наш брак освящен, — в ужасе прошептала Диана. Она не слышала нотки лжи в голосе барона и потому поверила ему. И то, что он сказал, заставило ее уйти в тень вновь.
Она вернулась оттого, что на лицо попала влага.
— Рад, что вы вернулись, — сказал Люк, но глаза были сухи. Тогда откуда влага?
Взгляд девушки ушел в небо — черные грозовые тучи бродили над головами и грозились вылиться вслед за незначительным дождиком сильнейшим ливнем.
Значит Сантьяго выполняет обещанное Ною?
Ах, какая ей теперь разница.
Ее отец не ее отец, ее муж — исчадье ада, убийца матери, заклятый враг отца, она сама — страж Божий, а мир наводнен химерами и оборотнями. И один из первых сейчас вытаскивает дочь своего брата — беса, а другой везет ее прочь от грязи и суеты — от всего этого несложно с ума сойти.
— Дождь, — прошептала.
— Наверняка Сантьяго пустился за нами в погоню.
— Нет. Они хотят спасти Лаветту.
— Дочь Ноя? Понятно.
— Откуда вам это известно? Как вы вообще нашли меня в том доме? К чему разыграли спектакль с капитаном?
— А вы хотели, чтобы на улицах Оверлона разыгралось сражение? Представьте, чтобы там творилось — масса необъяснимых, но пугающих обывателей явлений. Это бы потрясло разумы и привело к волнениям, слухам. К чему нам это? И потом, я не был уверен, что Сантьяго нет в доме, против людей он бы не пошел открыто. Ему, как и нам не к чему себя открывать.
— Откуда вы узнали о Ное?! Откуда вы узнали, как меня зовут, где мы остановимся?!
— Я знаю все и всех в этих местах. Ноя я знал еще в те времена, когда он был подданным вашего отца. Но любовь привела его на сторону оборотней и низвергла с Родины. Он предатель. Впрочем, этого стоило ожидать, ведь его отец — оборотень. Он взял его мать — химеру, в одном из набегов. Представьте, что пережила несчастная? И все же родила дитя, попыталась привить ему законы нашего общества. Тщетно, увы. Кровь отца, который даже не знал о сыне, потянула к своим. Но он не был принят там, но сам ушел от нас, по сути предав наши цели. У него остался один путь — к людям, к своей возлюбленной. Он остался здесь, порвав все связи с Родиной. Но мы знали, что рано или поздно пути бывших сообщников пересекутся. Когда, как не сейчас? Дочь Ноя ждет аутодафе, надо сказать, заслуженно, а у Ферна свои проблемы — доставить вас господину, что становится сложно. Проблемы двоих пересеклись в точке интереса каждого. Мне несложно было понять, что Сантьяго будет искать помощь у своего давнего дружка, учитывая, что в ближайшей округе других пособников нет. Мы всех их уничтожили. Дальше, еще проще — Диана, богиня охоты у греков, слышали? Вы и есть Диана — та на кого охотятся, знатная добыча для одних и воистину, дар для других. Вы единственная дочь Виктора, миледи, а это что замок набитый драгоценностями для местных. Только кинь клич — охотников тьма образуется.
Диана хмурила брови, слушая Люка. Если ему верить, выходило, что она заманчивый приз, коей и чувствовала себя. Это складывалось, говорило в пользу барона, но кое-что запутывало ее.
— Сколько же лет Монтрей, если он украл мою мать?
— Он на год младше вашего отца, миледи.
Старик, — поняла девушка. "Правильно я думала, что ему нужны лишь мои земли".
И стало ясно, отчего Артего не вдаваясь в подробности отдал их Монтрей, отчего столь спешно, не давая Диане не возразить не потребовать ответа, совершил венчание по доверенности. Он боялся Сантьяго, боялся людей Монтрей и нареченной дочери, которая несла ему слишком большие проблемы. Он мечтал сбыть ее с рук и сбыл. А она удивлялась столь возмущающему наплевательству отца на ее судьбу. А все просто — он ей не отец и, потому ему все равно, что ее ждет. Зато об Адели он позаботился.
Но Сантьяго? При всей грубости и невоспитанности, он смелый и славный воин, человек чести, а не зверь. Как же он может прислуживать Дэйну?
— Сантьяго сказал, что Ной его брат.
Может это каким-то образом, связало Ферна с Монтрей?
— Они все называют друг друга братьями и сестрами, как в духовной общине, в монастырях. Но здесь нет кровного родства. Вижу, вы благосклонны к Ферна?
— Он хороший человек.
— Он не человек, миледи.
— Как и мы.
— Мы — другое. Как можно сравнивать свет и тьму?
— Вы относите себя к свету, а его к тьме? Но мне кажется в каждом из нас, будь то грили, оборотень, человек, достаточно того и другого. Даже день не обходится без утра и вечера.
— Уж простите меня, миледи, но в вас говорит неопытность. Вы готовы возвеличить графа Ферна лишь за то, что он хорошо обращался с вами. Однако, не будь вы столь значимы для его господина, обращение было бы иным. Со зверем всегда нужно держать ухо востро. Никто не знает, что в голове волчонка, разве не так, миледи.
А ей все равно не верилось — она знала, что в голове Ферна и не могла сказать, что даже в грубости манер он схож со зверем.
И тут то ли подтверждая слова барона, то ли сомнения Дианы, хлынул ливень. В миг стало темно и холодно. Потоки воды встали сплошной завесой, пугая лошадей. Но это лишь заставило перейти отряд Корса вскачь, а не остановиться.
Девушка промокла до нитки и начала замерзать. Постепенно ею овладела апатия, мысли начали замирать, взгляд стекленеть, сознание плыть под потоками воды. Она стала уходить в тень, но и там, в тишине и покое не могла сделать и шагу — ее словно неведомой силой возвращало обратно. И неизменно перед глазами маячило лицо Корса, ливень стеной и гуща елей и сосен.
К ночи она уже не помнила себя.
Глава 11
Диана очнулась от пыхтения и чувства омерзения во всем теле. В первый момент она не поняла, где находиться — вокруг стоял густой туман, похожий на молоко. Такое бывает лишь ранним утром, но разве сейчас может быть утро?
Девушка с трудом повернула голову в ту сторону, откуда слышалось пыхтение и увидела волка. Он грыз веревку на ее руке и поглядывал на Диану. Странный волк — здоровый, матерый, а глаза не хищника — человека.
"Что ты делаешь?" — хотела спросить у него, но язык не слушался. Тела вовсе словно не было и потому девушка даже не чувствовала, что волк перегрызает веревки.
Зачем? — подумала вяло и услышала в стороне голос Корса:
— Не спать! Я сказал, не спать! Он может появиться в любую минуту!
— Не сплю, господин, — пробурчал кто-то в ответ.
Пыхтение рядом стихло. Диана покосилась и не увидела волка. Его словно вовсе не было — привиделся ей то ли от усталости, то ли в бреду. И тут же из тумана вынырнул Люк, склонился над девушкой. Увидел, что она каким-то образом распахнула плащ и, запеленал ее вновь:
— Спите. Если что, зовите, я рядом, — и опять исчез в тумане.
— Глаз с нее не спускать, — послышалось тихое.
Приказ показался девушке неуместным и даже зловещим, но думать она не могла — сознание плавало, глаза то сами закрывались, то сами открывались и что там, что там — туман.
Кто-то толкал ее. Она покосилась — опять волк, здоровенная зверюга палевой окраски. В зубах веревка, как подсказка — ты свободна, а морда в сторону повернута, словно зовет ее зверь куда-то.