Дети Бога
Шрифт:
Изувеченные кисти перестали двигаться, а цепенящий взгляд уперся в глаза Карло.
— Вы упомянули месть.
— Вы предпочитаете «справедливости» этот термин? Возможно, в конце концов мы сможем вместе вести дела, — добродушно воскликнул Карло. Откинувшись на стуле, он положил ногу на ногу, внимательно следя за пленником. — Сандос, я обдумал отношения меж хищниками и добычей. Меня это заинтересовало. Я утверждаю, что человек добился успеха, когда перестал быть добычей, когда ополчился против хищников и стал хозяином своей судьбы. На улицах Москвы или Рима нет волков, — указал он. — В Мадриде или Лос-Анджелесе нет пум. В Дели нет тигров, в Иерусалиме — львов. Почему в Гайджуре должны быть джана'ата? — Он помолчал, прищурив непроницаемые серые глаза. — Сандос, я знаю, что такое быть жертвой. Так же как и вы. Скажите честно: когда вы смотрели, как джана'ата убивают и поедают рунских младенцев, — это мало походило на то, как медведь ест лосося, не так ли?
— Нет. Совсем не похоже.
— Еще прежде, чем вы покинули Ракхат, некоторые руна начали давать отпор. Консорциум по контактам докладывал: после того как ваша группа продемонстрировала, что тирании можно сопротивляться, по всему южному Инброкару начались мелкие бунты. — Он сделал паузу, искренне не понимая. — Похоже, иезуиты стыдятся этого! Не могу вообразить почему. Ваш Педро Аррупе как-то сформулировал, что несправедливость — это атеизм в действии! Ни одно человеческое общество не вырывало у своих угнетателей свободу без применения силы. Те, кто стоит у власти, редко отдают свои привилегии по доброй воле. Как вы сказали на слушаниях? «Если руна придется восстать против своих джана'атских хозяев, их единственным оружием будет численность». Сандос, мы можем это изменить.
— Оперативная аппаратура связи? — предположил Сандос. — Вооружение, адаптированное к рунским нуждам и производимое на месте?
— Безусловно, я готов предоставить такую техническую поддержку, — сказал Карло. — Но, что важней, я не колеблясь предложу идеологию, необходимую, чтобы вырвать свободу, равенство и справедливость из рук их джана'атских господ.
— Вы хотите править.
— Лишь в качестве промежуточной фигуры. «Ибо все тускнеет, быстро становясь легендой, чтобы вскоре затеряться в полном забвении», — торжественно произнес Карло, цитируя Аврелия. — Тем не менее я не прочь быть увековеченным в рунской мифологии — возможно, в качестве их Моисея! А вы станете моим Аароном, говорящим с фараоном.
— Вот как. Не Южная Италия, — отметил Сандос. — Не Европа — старая развратная шлюха. Целая девственная планета! А ваш отец и не узнает, Карло. Он умрет до вашего возвращения.
— Есть одна веселая мыслишка, — расслабленно произнес Карло. — Из-за которой почти радуешься существованию ада. Я расскажу ему об этом, как только там окажусь. Вы верите в ад, Сандос, или бывшие иезуиты слишком искушены для подобной мелодрамы?
— «О нет, здесь ад, и я всегда в аду. Иль думаешь, я, зревший лик Господень, тысячекратным адом не терзаюсь?»
— Мефистофель! — повеселев, воскликнул Карло. — Моя роль — несомненно… хотя внешне, на него смахиваете вы. Знаете, я всегда считал, что Бог совершил тактическую ошибку, любя нас в совокупности, тогда как сатана готов прилагать изощренные старания, соблазняя каждого индивидуально.
Карло улыбнулся, и красота Аполлона преобразилась неотразимой мальчишеской ухмылкой.
— Идея! — радостно объявил он. — Почему бы нам не развлечься? Давайте измерим наши глубины. Даже в таком путешествии величайшим приключением, разумеется, является исследование человеческой души. Я предлагаю сделку: вы можете решать, освобождать нам руна или нет! Мою жажду оперной грандиозности мы противопоставим вашей душевной силе. Интересное состязание, не находите?
Оторвал голову от перегородки, Сандос нацелил на Карло затуманенный лекарствами взгляд.
— Джон, наверно, беспокоится, — произнес он. — Мне потребуется время, чтобы в полной мере обдумать ваше предложение. А пока даю слово не мешать вашим коммерческим планам. Я не соглашаюсь ни на что более, но, возможно, это сгодится в качестве задатка за то, что осталось от моей души?
— Превосходно, — сказал Карло, милостиво улыбаясь. — Очень хорошо, в самом деле.
Они вышли из лазарета, и Эмилио последовал за Карло вдоль изгибающегося коридора и вверх по винтовой корабельной лестнице. У него создалось впечатление шестиугольной планировки; экономя объем, комнаты стыковывались друг с другом, точно соты замечательно роскошного улья: тихие, устланные коврами, прекрасно обставленные. Здесь было по меньшей мере три уровня, расположенных один над другим, и, несомненно, имелись грузовые отсеки, которых он еще не видел.
Огибая последнюю перегородку перед тем, как вступить в центральную общую комнату, Эмилио бросил взгляд на капитанский мостик, увидев множество дисплеев, на которых светились графики и тексты. Он мог слышать гудение вентиляторов и моторов воздушных фильтров, мелодичные всплески, доносящиеся из резервуара с рыбой, предназначенного для аэрации, и едва различимый скрежет роботов, доставлявших шлак к масс-двигателям, которые обеспечивали как ускорение, так и гравитацию. Как и «Стелла Марис», этот корабль базировался на частично опустошенном астероиде, и многое из его основного оборудования было знакомым. Воздухоотходная система включала растительную трубу Уолвертона, размещавшуюся в центральном отсеке. «Богу — «отлично»«, — подумал Эмилио. По сию пору с очисткой воздуха лучше справляются растения, чем все придуманное людьми.
Первым делом он оценил общую планировку комнаты и лишь затем посмотрел на шестерых мужчин, которые стояли или сидели, уставившись на Сандоса.
— Ты знал, — произнес он, обращаясь к Дэнни Железному Коню.
Приоткрыв рот, Джозеба Уризарбаррена повернулся к Дэнни. А на лице Шона Фейна проступила гримаса осуждения.
— Грех бездействия, — прокомментировал Сандос, но Дэнни не сказал ничего.
— Ваши скрепы в кладовке, Сандос, — сообщил Карло. — Желаете их получить сейчас?
— После того, как поговорю с Джоном, спасибо. Не покажете, где люк ангара?
— Нико! — распорядился Карло. — Проводи дона Эмилио.
Выступив вперед, Нико повел Сандоса по коридору.
— Два катера, Сандос! — крикнул Карло, пока выравнивалось давление воздуха между жилыми отсеками и похожим на пещеру ангаром. — У обоих топливная экономичность и дальность полета намного лучше, чем у катера, который так подвел вас в первой миссии. И один из моих — беспилотник, которым можно управлять дистанционно. Учусь на ошибках моих предшественников! Команда «Джордано Бруно» не окажется в ловушке на поверхности Ракхата!
Когда Нико открыл люк, раздался шипящий вздох.
— Perfavore, — спросил Сандос, — un momento solo, si? [22] — Через коридор Нико посмотрел на Карло, спрашивая разрешения. И оно было даровано — царственным кивком.
Шагнув в сторону, Нико придержал для Сандоса дверцу. Тот ступил внутрь, и тяжелая стальная дверь захлопнулась за ним — с металлическим лязгом, который мог бы напугать, если б Сандос не был накачан лекарствами по самую макушку. Пробираясь мимо катеров, Сандос задержался, чтобы проверить крепления и грузовые люки. Все было в порядке. Даже кожухи на раструбах моторов были чистыми. Потом он увидел Джона. Кандотти сидел на неровном полу, сразу за беспилотным катером, привалившись спиной к неаккуратно загерметизированной перегородке.
22
Позвольте пару минут наедине? (ит.)