Дети гарнизона
Шрифт:
— И мы только придумываем новые названия и осовремениваем ритуалы празднования, —
продолжал тот мудрствовать, — Новый год на носу, готовимся, наряжаем елку. А ведь эта
традиция пришла из глубины тысячелетий. Древние считали, что когда опадают листья, духи
плодородия переселяются в вечнозеленые деревья. И чтобы умилостивить их, выпросить
будущий урожай, деревья наряжали, приносили обильные жертвы и устраивали пиршества с
песнями и танцами. Показывали, как велика
— Вполне может быть, — соглашалась прекрасная попутчица в загадочной полуулыбке,
— Очень кстати. Значит, сегодняшняя ночь создана как раз для того, чтобы освободиться от
прошлого и загадать на удачу и успех, — добавил Нат, прожевывая апельсиновую дольку. —
Понятно, почему вы выбрали путь на родину морем.
— Почему?
— Если бы вы были мусульманка, то скучали бы в гареме и всю ночь ели арбузы. Но нет, вы
не такая! Вы как истинная славянка! Идете даже в этом смысле не самым легким курсом. Чтобы
все негативное, накопившееся в жизни — отдать буре. Чтобы эта буря поглотила все, переварила.
И выдала в конце, однажды утром, чудесный штиль, в который так хорошо начинать все сначала!
— Допустим, наблюдательный морячок. Что еще у вас по сценарию? — Она покрепче
ухватилась за краешек стойки, под ногами палубу сильно качнуло ударившей в борт волной.
— О, много чего, — взвился Нат. — Ну, например: судя по вашему «прикиду» и машинке
вашей, «Субару», которую погрузили на борт перед отплытием, вы вполне самодостаточны, раз!
Потом, идете теплоходом наверняка не впервые — два. Знаете, как бороться с качкой, судя по
двойному Гордону — три. И все-таки, я где-то вас видел — он мгновенно преобразился в
мыслителя. — Кто вы? Дайте отгадаю. Мата Хари... Нет, современная Роксолана на пути к
родным берегам?
— Уже лучше! Слушайте, проницательность ваша не знает границ.
— Дальше, выбрали не самый короткий морской путь. Для чего? Для того, чтобы привести
свои мысли в порядок. Может быть, хотите подвести черту, подумать хорошенько о наболевшем.
Наконец, даже предаться каким-то мечтам или воспоминаниям. Правильно? Хотя воспоминаниям
— вам еще раненько. Молода ищщо…
— Вы мне льстите!
— Да, да! Скорее — мечтам. — Нат закурил. Красивая женщина, да! Что-то в ней, что никак
не укладывалось в привычные рамки, все больше и больше волновало его. Или раздражало? — Во
всяком случае, я изредка сам так делаю, предпочитая тихоходный теплоход быстрому самолету.
Вот вам «представлялочка», для сравнения: аэропорт «Ататюрк». Толчея и долгое ожидание в
терминале, полном измученных бизнесом и предновогодней суетой соотечественников.
Одинаково толстых в дубленках слоями, с горами ручной клади. А потом по пути к трапу в
автобусе с баулами, больно бьющими по ногам соседей. А этот надрывный вой старой
трясущейся, перегруженной багажом машины? Как самоубийца ныряет в воздушные ямы.
Страшно жутко, летишь как в последний раз!.. А прилетаешь на родину — аэропорт назначения
не принимает из-за погодных условий. Сядут, но где-нибудь на запасном, в каком-нибудь
«Внуково-5» или в «Жуковском». А потом добирайся оттуда в офис как хочешь… Но черт с ними,
с авиабилетами, ведь дела сделаны, овцы целы, волки сыты. Спешить некуда… — Он говорил
просто и откровенно. — Нет, правда, нам есть что рассказать друг другу. Ни к чему не обязывая!
Давайте устроим эдакий славный вечерок воспоминаний! Накроем столик, антураж, так сказать,
елочка, свечки, тихая медленная музыка, изысканная выпивка, классный закусон! — бросил
взгляд на пустой столик в барной кабинке.
— Не знаю даже... — немного засомневалась попутчица: этот беспардонный морячок снова
произнес ключевые слова, заставившие бежать воспоминания.
— Понятно, все с собой. — настаивал тот. — Перед отходом заскочил на местную ярмарку в
порту отоварился! Фуар называется. Кто-то отлично придумал: открыть для наших торжище в
старых пакгаузах. Все на причале, и рыскать по Стамбулу не надо, и грузить удобно,
— Как раз Фуар — очень знакомое мне место. Я помогала друзьям раскручивать этот бизнес
в Каракое, — попутчица улыбнулась, глаза ее заблестели. — У меня, знаете ли, легкая рука. Все
удается, если во благое дело.
— Хороший образ. Этакие крылышки вырастают?— осенило его.
— Да, крылышки Аргимпасы, скифской богини. Откуда вы знаете?— всполошилась
радостно попутчица,
— Да так, представил себе, вам бы пошло, — радовался Нат. — Всем нам приходится
разыгрывать разные роли в этой театральной постановке под названием Жизнь!
— Да, может, вы и правы, — она на секунду задумалась. — А вы тоже, кажется, фигура не
всамделишная. Подставной персонаж какой-то, хотя и с «харизмой».
— И никакой я не подставной, — обиженно поежился ее попаданию Нат. — Я Джокер,
одинокий странник. Романтический скиталец в поисках сюжета. Пораженный наповал красотой и
грацией загадочной попутчицы. Богини! — он взял ее руку — сухую и горячую. — Кстати, меня
зовут Анатолий… хотя для большинства я сейчас зовусь Натом. А рука у вас теплая и сильная!
Это хорошо! Кстати, в Турции целая область на юге называется моим именем — Анатолия.