Дети грозы. Книга 2. Ее высочество Аномалия
Шрифт:
– О чем еще вы не рассказали, светлый шер? – взял быка за рога Альгредо, едва выйдя из королевских покоев и активировав амулет «тишина».
– Теряю навык? – устало ухмыльнулся Дайм.
– Ну что вы, светлый шер, – в тон ему ответил Альгредо. – Но вы явно прибыли в Суард не как целитель и вряд ли только ради сватовства его высочества Люкреса.
При упоминании дражайшего братца Дайм поморщился. Эту проблему еще придется как-то решать, ведь приказа просить руки Шуалейды для Люкреса никто не отменял. Но не прямо сейчас. Хотя бы не прямо сейчас!
Разумеется, Альгредо заметил его реакцию. И хорошо, в этом вопросе Дайм предпочитал играть в открытую. Насколько это возможно.
– Вы правы, есть кое-что еще, касающееся лично вас, Альгредо. Вы еще не просватали дочь, не так ли?
– Нет, но… вы же не хотите?.. Таис еще совсем дитя!
Дайм невольно улыбнулся.
– Не пугайтесь так, Альгредо. Я на вашу дочь не претендую, хотя более чем уверен – она прекрасна, благовоспитанна и полна всяческих достоинств.
– Не вы, но кто?
– Каетано.
– Но… Дюбрайн, ночь на дворе, я уже не в силах играть в ваши игры.
– Не мои, Альгредо. Светлейший сказал – их нужно поженить, чтобы в династии Суардисов сохранился дар. Что-то там латентное совпадает, я в этом ни шиса не понимаю.
– Я тоже не понимаю. Дюбрайн, давайте начистоту. Брак Шуалейды и Люкреса – это смертный приговор для Каетано, но Светлейший планирует его потомство. Значит?..
– Это значит, что я должен сделать все возможное для того, чтобы Шуалейда ответила Люкресу согласием. Но никто не может заставить совершеннолетнюю шеру второй категории выйти замуж за того, за кого она замуж не хочет. – Альгредо явно хотел спросить что-то еще, но Дайм покачал головой. – Ничего более.
– Что ж, я подумаю, – кивнул Альгредо.
– Познакомьте их, как только Каетано приедет, и позаботьтесь о месте фрейлины при Шуалейде. Надеюсь, она ни в кого не влюблена?
– Нет, – неохотно ответил Альгредо. – Таис слишком мала для этих глупостей.
– Вот и хорошо, вот и замечательно. Альгредо, я прекрасно дойду до спальни сам. Вы же не жаждете скрасить мое одиночество этой ночью, или я ошибаюсь?
Теперь поморщился Альгредо.
– Ваши шутки, Дюбрайн… Так о чем вы умолчали?
– Ну и настырность! Альгредо, я сказал все, о чем вам нужно знать. Ваша забота сейчас – здоровье и душевное равновесие короля. Никаких потрясений, только приятные новости. Ни слова о Люкресе, обнаглевших купцах и прочей дря… хм… прочем несущественном.
– Я вас понял, светлый шер, – понимающе кивнул Альгредо. – Приятных снов, светлый шер.
До конца коридора – и вожделенного одиночества и покоя – оставалось не более десяти шагов, когда мечта «упасть и уснуть» разбилась вдребезги.
– О, Магбезопасность проверяет благонадежность придворных? – раздался низкий насмешливый голос.
Проклятье! Похоже, кое-кому надо поспать суток трое и восстановить резерв, если кое-кто умудряется не заметить темную ауру размером с хороший смерч, и плевать, что ее обладатель прячется под пеленой невидимости.
– Приходится, мой темный шер. Особенно благонадежность придворного мага, – огрызнулся Дайм, из последних сил выставляя дополнительные ментальные щиты.
– Ну-ну. – Шагнувший из-за угла Бастерхази улыбнулся одними губами. Со дна его глаз полыхнуло алой злостью. – Странное место вы для этого выбрали, светлый шер. А, шер Альгредо. Вечера.
– И вам, Бастерхази, – без капли дружелюбия отозвался Альгредо.
Окинув Бастерхази быстрым взглядом с ног до головы, Дайм расправил усталые плечи и мысленно поморщился. Хиссов сын был до отвращения свеж и элегантен. Черный камзол, белоснежные кружевные манжеты и воротник, черный же короткий плащ с алым подбоем и главное – шисом драная насмешливая улыбочка. Рядом с Бастерхази Дайм почувствовал себя несвежим упырем. Очень злым и голодным упырем.
Проклятье. Как Бастерхази удается?..
– Шли бы вы… по своим делам, мой темный шер. Рабочий день Магбезопасности закончился.
Гневом полыхнуло сильнее – что по какой-то неизвестной причине Дайма порадовало, хотя провоцировать конфликт не стоило. Не сейчас, когда у него сил, как у новорожденного котенка.
– Что ж, не смею навязывать вам свое общество, мой светлый шер. – В голосе Бастерхази звенела сталь. Он кинул взгляд на ближайшую дверь, расписанную лилиями, и с ехидством добавил: – Несомненно, фрейлины ее высочества скрасят ваш вечер гораздо лучше.
Дайм сам не ожидал, что почти невинная подколка так его разозлит. Фрейлины? О да, сейчас ему для полного счастья не хватает только фрейлин, шис их дери! Мало ему было умирающего короля, паникующей Ристаны и дотошного Альгредо!
– Несомненно, мой темный шер, – Дайм выплюнул эти слова, как проклятие. – Хочется иногда отдохнуть от убийств, лжи и предательства.
– Это официальные обвинения, мой светлый шер? – Бастерхази закаменел лицом и шагнул к нему.
– О, никак вы приняли это на свой счет, мой темный шер! – зло усмехнулся Дайм, тоже делая шаг ему навстречу. – Даже странно, с чего бы.
– Ничего странного. Я же темный, а темные шеры – все без исключения лжецы, предатели и убийцы. Ваши инструкции никогда не ошибаются, не так ли, мой светлый шер?
– Насчет вас, Бастерхази – не ошибаются.
Горечи, прорвавшейся в его голосе, Дайм тоже не ожидал. Давно пережитой, забытой, совершенно неуместной горечи. Глупо было надеяться, что Бастерхази чем-то отличается от других темных. Что он внезапно начнет говорить правду, оставит свои интриги и хоть раз вспомнит о совести и верности.