Дети Хаоса
Шрифт:
Бедная Френа! Он так хотел устроить ей замечательный праздник!
Вчерашние и завтрашние радостиСлаще сегодняшних.Откуда взялись эти слова? Две величайшие радости его жизни пришли к нему через несколько лет после посвящения и культ, когда он принял посетительницу — молодую флоренгианку с черными вьющимися волосами и яростными темными глазами. Он сидел у себя кабинете и приказал, чтобы его не беспокоили. Тем не менее она каким-то образом сумела убедить слугу, вошла и села без приглашения. Она привела с собой девочку, которая уже начала ходить. Сейчас малышка стояла рядом с матерью, держала ее за руку и молча смотрела на Хорта бездонными глазами.
Хорт взглянул на них, поскольку верил чутью, которым наделил его бог, и они подсказали ему, что эта женщина принесет ему доход.
— Что я могу для вас сделать, госпожа?
— Многое. Я тоже могу многое для нас сделать.
Он ждал. Темные глаза запылали еще сильнее.
— Этот ребенок — заложник из одного крупного города во Флоренгии.
— Если вы рассчитываете, что я помогу собрать выкуп у сыновей Храга, то вы будете горько разочарованы.
Она презрительно тряхнула головой.
— Меня наняли кормилицей, чтобы я доставила ребенка сюда. — Если она говорила правду, то у нее была удивительно чистая речь, ведь война началась всего год назад, так что эта Женщина появилась в Вигелии сравнительно недавно. — Позднее они пытались забрать у меня девочку.
— Это обычная практика — тщательно охранять заложников, — сказал Хорт — Если маленький ребенок не способен сбежать, то это вполне по силам опекуну.
— Ее опекун так и сделал. — Она мрачно улыбнулась.
— Когда и где? У меня нет ни малейшего желания обнаружить в своем доме веристов. — Его смущала растущая уверенность, что женщина принесет ему прибыль; такие же чувства он часто испытывал, когда смотрел на медную руду или лебединые перья, и это ощущение его никогда не обманывало, Но сейчас он не понимал, что может значить появление незнакомки.
— Джат-Ногул.
— Ага! — Рыба начала кусаться. — Мятежники, стало быть? Во время набега дворец разграблен. Сатрап Карвак умер.
— Да, так все и произошло. — От ее улыбки он задрожал.
Ну уж нет! Это все меняет. С другой стороны, два бога наверняка лучше, чем один.
После недолгих размышлений он произнес:
— Я не считаю, что убийство любого ребенка Храга является преступлением. Скорее наоборот. Возможно, в честь убийцы следует поставить памятник. Вам известны подробности?
— Да.
— Ивы?..
— Не спрашивайте.
Они довольно долго молча смотрели друг на друга. Она больше не улыбалась. Тому, кто фехтует с Древнейшей, нужен длинный меч, как говорят на базаре. С другой стороны — а Хорт умел рассматривать ситуацию с самых разных точек зрения, на что были способны немногие, — его бог все еще сулил ему большие доходы. Два бога лучше, чем один.
— Вы хотите найти в моем доме убежище или рассчитываете, что я помогу вам добраться до Флоренгии?
— Женитесь на мне. Удочерите девочку. Вы богаты и скоро станете еще богаче. Вы можете позволить себе жену. А из меня получится хорошая жена. — Она насмешливо улыбнулась. — Кормилицы редко бывают девственницами.
— Наверное, вы правы. — К своему удивлению Хорт улыбнулся в ответ. Женщина была привлекательна. Он давно собирался жениться, но никак не находил времени. — А что еще я получу, если не считать вашего весьма приятного общества?
— Мы присматриваем за своими.
— Ну, женам положено так поступать. Нельзя ли более конкретно?
— Процветание для вас и несчастье для ваших врагов.
— Я не одобряю убийство, если вы это имеете в виду.
Она подвергла себя опасности, сказав так много, а теперь и Хорт попал в затруднительное положение.
Если он откажет ей, а женщина говорит правду, то она может навести на него порчу. Если же он сохранит их беседу в тайне, ему могут предъявить обвинение в пособничестве мятежникам. Или того хуже. Поскольку священные Свидетельницы Мэйн не выступают на хтонических судах, священный Голос Демерна не вынесет приговор, и правосудие будет вершить толпа.
— Убивать людей не в моих привычках, — надменно заявила она.
— Можете доказать, что вы действительно та, за кого себя выдаете? — Он не осмелился произнести слово вслух.
— Я ведь вас нашла, верно? И ваши слуги меня пропустили, не так ли?
Девочка повернулась к женщине и протянула к ней руки. Та посадила ее к себе на колени.
— Я сделала вам честное предложение. Вы его принимаете?
Хорт подумал еще немного. Может, вышвырнуть ее вон (если, конечно, он сумеет)? Нет, это будет ошибкой.
— Жениться на вас?
Обнимая ребенка, она сказала:
— Моя дочь говорит, что мы женаты уже два года. Историю вы придумаете.
— Ладно. Договорились. Мы женаты. Как вас зовут?
Она рассмеялась. Он рассмеялся в ответ. Удивительно, что после стольких лет он помнит ее смех так же ясно, как и ложе, которое они делили, хотя невероятное удовольствие, открывшееся ему в ту ночь, оказалось одним из величайших откровений его жизни. С тех пор он был весьма умелым мужем, пока ухудшившееся здоровье не подорвало его мужскую силу.
Она пожала плечами.
— Вам нравится имя Паола? Паола Апицелла. Нареките свою дочь, господин.
— Френа, — тут же назвал он имя матери.
Его агенты потратили почти год на то, чтобы установить личность ребенка, но к тому моменту это уже не имело значения. Хорт так и не узнал подробностей прошлого Паолы, поскольку она не была важной персоной.
Избранная ли она? Хорт больше никогда не спрашивал ее об этом. Она оказалась любящей и любимой женой. Ее нельзя было сравнить с Королевой Теней, чьи враги умирали с поразительной быстротой и регулярностью. Хотя иногда он удивлялся, когда его конкуренты заболевали или терпели неожиданные неудачи — то ли из-за проклятий Паолы, то ли сказывалась помощь Укра, он так и остался в неведении. Хорт даже не знал, был ли хтонианином мрачный Пакар, или же он имел дело с ловким обманщиком.