Дети императора. Книга первая
Шрифт:
– Еще?!
– Она меня дразнит, смеется надо мной!
Шеймус обнимает ее за талию и кладет подбородок ей на плечо, а сам смотрит на меня и говорит.
– Ты права! А знаешь почему?
Зельма молчит. Ответ очевиден.
– Мне жаль тебя, дитя мое! Ты позволила этому чувству прокрасться в свое сердце, полностью завладеть собой. Ты забыла, что никто кроме меня не должен владеть сердцами моих дочерей?! – Зельма бледнеет. – Но не бойся, я не стану наказывать тебя. Я жалею, что убил Тину. Мне иногда недостает ее. Я преподам тебе
Глаза Зельмы увлажнились.
– Я и так все время на него смотрю, мой повелитель!
– Скоро ты перестанешь любить его. Любовь это удел простых смертных. Видишь, как этот раб желает Лили, как нелепо ревнует к другим. Но Лили равнодушна к нему, ты должна быть такой же! Используй мужчин, бери их как вещь, как игрушку, но никогда не позволяй себе любить! Любовь – яд, гибель для мага, особенно когда он лишается ее.
– Но я так хочу его. – Уже плачет Зельма. – Я помню его, знаю как сейчас ей хорошо с ним! Почему он желает только ее?! Почему не меня?!
Я изобразила, что достигла своего пика наслаждения, и Люций кончил. Его повело от слабости, и он рухнул на меня, тяжело дыша, сердце его бешено колотилось. Я рассмеялась.
А Зельма зажмурилась. Слезы текли по ее щекам.
– Вот видишь, как тебе больно. – Продолжил император. – Но у тебя это только увлечение, не настоящая страсть. Она пройдет у тебя сама собой вместе с красотой и молодостью этого раба. Когда он умрет, ты все еще будешь желать его?
Зельма заморгала. Она наверное, никогда не задумывалась о смертности Люция.
– Нет. – Говорит она с удивлением в голосе.
– Я рад. – Голос императора понизился до шепота, но я его все равно слышала. – Настоящая страсть не проходит никогда! Ты желаешь любимого всегда, но не можешь вернуть! И в этом тебе не помогут ни твоя магия, ни безграничная сила, ни что! Ты навсегда обречен остаться с этой болью, если имеешь глупость полюбить смертного!
Он поворачивает голову Зельмы к себе.
– Я защищаю вас от этой боли дети мои, от любви к любому другому мужчине, ведь всех можно потерять, кроме меня. Никто из вас не узнает, что это такое! – Наклоняется и целует ее в губы, как любовник. Зельма с радостью откликается. Она вернула особое расположение своего отца!
– А теперь, – отрывается Шеймус от ее рта. – Хочешь наказать его, помучить?
– Да!
– Лили! – Обращается он ко мне. – Я знаю, что эльфы имеют особое зрение. Расскажи нам с Зельмой, каким ты видишь своего раба.
– Уродцем. – Улыбаюсь я, а Люций который в это время поднимался с меня, замер, и побледнев, потрясенно посмотрел мне в лицо. Шеймус подавил улыбку, а Зельма раскрыла рот от удивления.
– Эльфы всех лишенных, в отличие от нас, видят уродами. – Пояснил ей император. – Так, что его наивным мечтам на взаимность Лили не дано осуществиться! Разве он не жалок, Зельма? Ничтожное существо, позволившее себе думать, что моя дочь, может желать
– А я нахожу его любовь забавной, – говорю я зевая. – Он мне предан, получше некоторых слуг, которые продаются моим сестрам. – Со значением смотрю на Зельму. Шеймус улыбается, с нежностью.
– Я вижу ты устала, дитя мое. Иди, отдыхай, вечер для тебя закончен.
Люций встает, натягивает свой балахон и берет меня на руки. Я ложу голову ему на плечо, почти засыпаю. Он несет меня из зала. Прощальный взгляд на Зельму из под ресниц. Она прижата животом к столу и стонет от удовольствия.
– А я думал, ты просто шутила, называя меня уродцем! – Как только вынес меня из зала, сразу сказал Люций. – Ты действительно видишь меня таким? – С грустью спросил он.
Я крепче обняла его за шею.
– Теперь твоего самодовольства поубавиться?
– Лили! – Воскликнул он. – Скажи мне, я ведь не противен тебе?!
– Люций, – устало закрываю глаза. – Ты странный для меня, но не более того. Так, что не бери в голову всякой ерунды! Я люблю тебя и мне все равно, что у тебя глаза разные!
Он остановился.
– А император красивый для тебя? – он не ревнует, спрашивает с простым любопытством.
– Ну да. – Зеваю я. – Сила магии делает людей более гармоничными, а значит красивыми. Чем больше силы, тем красивей лицо.
Люций продолжил идти, молча обдумывая мои слова. И я уже почти засыпала, когда услышала его тихий голос.
– Значит, Черный маг должен быть для тебя писаным красавцем.
Глава 17
Со дня начала охоты на Зейна прошло уже три недели, а его так и не нашли. Иногда мою голову посещали страшные мысли, что Черный маг на самом деле не освободил его, а попросту убил, забрал такой лакомый для него резерв силы Зейна. Мои страхи вызывали у Люция раздражение и непонятное уныние. Как он говорил, Черный маг не идеален, но и не последний же мерзавец. Зачем ему убивать эльфа, когда вокруг предостаточно других сильных магов? И я делаю вид, что соглашаюсь с ним, но на сердце мне очень, очень не спокойно.
Как-то утром, Люций встал раньше меня, поцеловал, прошептал, что принесет нам завтрак и ушел. Он иногда выходил в город без меня на несколько часов. Возвращался, всегда, с чем-нибудь вкусным и аппетитно пахнущим. Это из-за кулачных боев. Они все еще остаются для него любимым развлечением. Я не хожу смотреть на них, хотя Люций обещал, что не будет идти на поводу у толпы, и убивать поверженных соперников. Мне же не хочется видеть, как он подвергает свою жизнь опасности. На мои уговоры прекратить эти драки, он не реагирует. Серьезно всегда смотрит на меня и говорит, что еще ни разу не проиграл, ни одного боя, и он все равно будет на них ходить, так как, ему нельзя терять форму. Как будто она ему поможет, если его захочет убить маг!