Дети императора. Книга первая
Шрифт:
Мне кажется, он знает, что сегодня у меня был Тай. Знает, но делает вид, что ему безразлично. В его чувствах грустное смирение и тоска. Я подхожу к нему и с силой прижимаюсь к нему.
– Я так люблю тебя, Люций!
Он обнимает меня, целует в волосы.
– Даже не смотря на мои разные глаза? – Шутит он. Улыбается мне так, словно не чувствует боли. Я в ответ так же улыбаюсь ему.
– Даже не смотря на твои короткие уши!
Глава 19
Неудачная охота на Зейна сильно разгневала императора. Он казнил нескольких придворных, которые, по его мнению, были виновны в этом деле, и прекратил игру.
– Лили перестала радовать нас видом своего прекрасного тела, все из-за своей эльфийской принадлежности. Даже моя кровь не согревает ее. Здешний климат не пригоден для таких нежных созданий, как моя дочь.
Иногда он подзывает меня к себе, и я подробно рассказываю ему о том, как меня удовлетворяет мой покровитель. Он слушает, прикрыв глаза, но я вижу, что он из под ресниц наблюдает за реакцией придворных на мои слова. Может, кто выдаст себя? А, я думаю, есть ли среди них Тай? Мои рассказы сильно отличаются от того, что происходит между нами на самом деле. Он приходил ко мне еще раз, и я снова пожелала ничего не чувствовать. Мы определили, точно в какие дни месяца он будет посещать меня, потом он положил меня на живот, овладел мной, наполнил силой и ушел. Все! Словно я вещь, а не личность! Его отношение ко мне так отличается от чувств Люция, что просто невозможно поверить, что этот человек, хоть чем-то, лучше своего отца. Даже его слова, что он может предложить мне свою любовь, для меня звучат слишком фальшиво. Это не любовь, а холодный расчет! Он готов жениться на собственной сестре, только чтобы добиться трона. Заботиться о чужих жизнях? Как же! Он о себе заботится, только о себе!
Но вскоре случилось нечто, что на долго лишило императора, да и весь двор чувства скуки. Огава купила себе раба для утех.
Она привела его в главный зал, дабы похвастаться перед сестрами своим приобретением. Мужчина огромного роста, выше Люция на две головы, здоровенный как гора. Широкий в плечах с развитой мускулатурой, крепкий и сильный.
– Вот, как нужно одевать рабов для утех! – Заявила мне Огава. – У тебя совсем нет вкуса, Лили!
Одежда раба, широкие штаны шаровары, такие носят танцовщицы, настолько прозрачны, что видны его гениталии. Широкий кожаный пояс на талии и золотой ошейник, больше ничего. Ну и сандалии на ногах. Все! Первой моей мыслью, при взгляде на него, было, почему он не мерзнет? Впрочем, никому не было холодно, только мне. Все женщины с завистью рассматривали покупку Огавы. Я так же изучала его, но вид у меня был кислый. Люций стрельнул
– Его имя Гром! – Сообщила всем Огава, радостно поблескивая глазами. Ей понравился тот эффект который произвел раб на ее сестер. Даже император ей одобрительно кивнул. Она была счастлива. Села на свое место и мужчина устроился у ее ног.
– Правда, он великолепен?! – Спрашивает она, желая услышать похвалу, а может зависть в голосе сестер.
– Надеюсь, ты не будешь жадничать, как Зельма и Лили, поделишься с нами? – С ехидством спросила Зарина.
– Разве я жадничаю?! – Восклицаю я, обиженно. – Я даже сняла с Люция ошейник, если он захочет, может удовлетворить любую из вас! – Наклоняюсь к нему. – Ты хочешь кого-нибудь, милый?
– Нет.
Выпрямляюсь и смотрю на сестер.
– Вот видите, я не жадная! Не буду же я его заставлять?!
А Зельма зло смеется.
– Надо же, как ты заботишься о чувствах простого раба!
Я хочу ей ответить, но Огава вмешивается, и не дает мне даже слово вставить, за своим бурным потоком восторга от Грома.
– Я поделюсь своим рабом с каждой из вас! Он так силен, хорош, что хочу услышать ваши мнения и впечатления от него! Стоит ли он тех денег, что я за него заплатила?!
– А во сколько он тебе обошелся? – Заинтересовавшись, спрашивает Лавиния.
– Сто золотых!
– Ого! Надеюсь, ты не напрасно потратилась!
Огава довольно улыбается.
– Что ты! Он такой напористый, большой и просто неутомимый! Вы не поверите, если узнаете, где я купила своего красавца!
– Где же?
– В тюрьме! Этот лишенный был приговорен к смертной казни за какое-то убийство, но палач по праву владельца его жизни, решил не приводить приговор в исполнение, а выставил его на продажу. Мне пришлось даже торговаться за него, так как некоторые придворные дамы, услышав, что он был еще и насильником, захотели купить его и себе! Хочешь попробовать Грома первой? – Обращается Огава к Лавинии. – Развлечешь отца, он как раз смотрит в нашу сторону.
Лавиния немного помялась, но видя огонек любопытства в глазах Шеймуса, встала и согласно кивнула. Огава дернула за цепь, и раб поднялся. На его лице блуждала довольная улыбка, а член уже был возбужден. Он выставил его в специальный разрез на штанах и подошел к Лавинии. Она с восторгом посмотрела на него, а потом подняла платье и оперлась грудью о спинку своего кресла. Гром пристроился сзади и с силой вошел в нее. Лавиния вскрикнула, но не от удовольствия, а от боли.
– Все, прекрати! Ты слишком большой для меня!
Но он не останавливался. Тогда она силой откинула его от себя, и он отлетел, ударился о стену и упал на пол. Встал, отряхнулся и обиженно надулся, совсем как ребенок, лишившийся сладкого.
Огава с гордостью рассеялась.
– Что же будет, если мой раб возьмет Лили?! – И она выжидающе смотрит на меня. И не только она.
– Возьми его сестра, – хитро щурясь, с затаенным торжеством в голосе говорит Зельма. – Тебе ведь всегда хотелось самый большой размер!
Нервный смешок застрял в горле. Рука находит плечо Люция. Сделай же что-нибудь! Он понял мой молчаливый призыв о помощи.
– Размер члена еще не гарантия удовольствия, моя госпожа. – Спокойно говорит он, не поднимая глаз.
– Уж не ревнуешь ли ты, Люций? – Усмехаясь, зарываю руку ему в волосы. – Непослушный! Сколько раз я должна повторять тебе, нельзя ревновать меня ни к покровителю, ни к другим моим любовникам!
– Я не ревную к этому слабаку, моя госпожа! – Презрительно кривится Люций.
– Слабаку?! – Возмущенно выдохнула Огава. – Лили! Твой раб возомнил себя сильнее моего Грома! Не слишком ли он о себе высокого мнения?! Приструни его, Лили!