Дети Ночи
Шрифт:
Девушка была хороша собой — неудивительно, других в свиту не брали. Синее переливчатое платье открывает белые точены плечи. Диальде улыбнулась. Все они охотницы за ее сыновьями.
Девушка присела в поклоне.
— Как тебя зовут? — устало спросила госпожа.
— Саинте, — ответила девушка. — Саинте из дома Рентиальтов.
— Саинте Рентиаль... Что ты хочешь сказать мне?
— Там к вам женщина. Тэриньяль.
Это имя она произнесла громким испуганным шепотом.
Нежная Госпожа Диальде улыбнулась.
— Проводи ее ко мне. Я жду ее.
«Какая же
— Приятно видеть вас, — начала разговор Нежная Госпожа. — Простите, если покажусь невежливой, но у вас ведь ко мне дело, не так ли? Так не станем прятаться за слова, говорите. — Она позвонила в маленький колокольчик, и когда снизу поднялась девушка в синем переливчатом платье, попросила ее прислать слуг с угощением. Саинте Рентиаль с любопытством и опаской посмотрела на гостью и убежала выполнять поручение Нежной Госпожи.
— Говорите же.
Белая гостья сидела, опустив глаза. Наверное, тут для нее свет был слишком ярок.
— Накройте голову капюшоном. Меня это не оскорбит, — усмехнулась Нежная Госпожа.
Белая гостья благодарно кивнула и накрыла голову. Она некоторое время молчала, подбирая слова.
— Я прошу защиты и снисхождения для моего брата. Мы нарушили запрет государя.
— Да? — вскинула брови Нежная Госпожа. — И какой запрет?
— Когда государь стал королем, — начала Асиль, — после того, как был у Средоточия..., — она мельком глянула на Нежную Госпожу — лицо той окаменело. — Он приказал тогда патрулям не заходить дальше старых постов в проходах, идущих к Средоточию Мира. А мы нарушили запрет.
— Так... говори..., — Нежная Госпожа подалась вперед. — Что там?
— Там Провал, госпожа.
Диальде вскочила. Ей стало жарко. Что-то огромное, страшное вставало на грани сознания, какая-то жуткая истина, ускользавшая из рук.
— Что же ты наделал, — пробормотала она. — Что же там было...? — Она помотала головой. — Говори дальше.
Асиль с испугом смотрела на нее. Или с жалостью?
— Мой брат сказал, что это должен узнать господин Старший принц. Но он не доверяет моему брату.
— Почему же не король? — Диальде наклонилась, вглядываясь в лицо гостьи.
— Я опасаюсь, что он... знает.
Нежная Госпожа резко отвернулась. Затем снова позвала свою девушку.
— Найди моих сыновей. Обоих. И сюда, немедленно.
Никогда еще Альдьенне не переживала таких мучительных минут. Они тянулись и тянулись, и казалось, что проходят часы. Ей было страшно, и холодно, и хотелось плакать и убежать отсюда. Она чувствовала себя попавшим в ловушку зверьком, который покорно ждет своей участи, потому, что бежать некуда. Госпожа Диальде сидела молча и ничего не говорила. Это было тяжко. Асиль спрятала ладони под мышками и опустила голову, замыкаясь в себе. Вдруг горячая рука госпожи Диальде легла ей на колено.
— Не бойся, девочка. Не бойся меня, — она говорила тихо, быстро, сбивчиво, глаза у нее были яркие и безумные. — Это мне надо бояться того, что я скоро узнаю. Я верю тебе. Потому, что это слишком похоже на то, что я подозревала. Я тоже думаю, что он знает... Выпей, вот горячее вино. Тебе будет лучше...
Она вдруг рассмеялась — или всхлипнула?
Альдьенне украдкой глянула на нее снизу вверх — лицо Нежной Госпожи вновь было спокойно.
В присутствии этой женщины Асиль почувствовала себя слабой и маленькой-маленькой, и ей стало стыдно. Тэриньяльтов недолюбливают — и что? Велика беда. А тут... она даже не могла сказать словами, что за беда нависала над Лунным домом, она только ощущала ее огромность. И обида Тэриньяльтов была по сравнению с этим чем-то из разряда мелочей жизни.
— Хорошо, что ты со мной рядом, — уже совсем спокойно проговорила Нежная Госпожа. — Иначе я опять думать начну.
Снизу послышались голоса. Нежная Госпожа резко встала.
— Идут мои сыновья. Расскажешь им все, и без утайки. А потом... потом мы будем думать.
Глава 12
«Они ведь родились почти в одну минуту, — думала Альдьенне, глядя на братьев. — А такие разные».
Младший принц был красив, и лицо у него было открытое, и все его мысли и чувства читались на нем как по книге. Старший немного пугал. Он был слишком похож на свою мать, и в нем чувствовалась такая же скрытая непонятная сила. Он чуть ли не с раздражением отвечал матери, словно она оторвала его от великого дела. Он не понравился Асиль. Ее брату нечего было ждать сердечности от Старшего принца. Это было печально.
— Помолчи! — прикрикнула на старшего сына Нежная Госпожа. — Твои великие дела — детские игрушки, и твои тайные советы ни для кого не тайна.
Старший принц внезапно присмирел, лицо его стало растерянным и беззащитным, как у ребенка.
— Простите, матушка, — сказал он, порывисто целуя руку матери. — Я и правда дурак.
— И самонадеянный дурак. Сядьте оба.
Принцы сели на подушки.
«Странно откуда этот обычай, — вдруг подумала Асиль. — Словно до Грозовых лет у нас не было стульев, и дома наши были круглыми, с очагом посередине...»
Она держалась тихо-тихо, чтобы на нее не смотрели. Это ей всегда было неприятно, она не любила чужого внимания. Иногда ей хотелось уметь превращаться в тень или как в сказках, отводить чужой взгляд.
— Это госпожа Альдьенне Териньяль, Старший, — веско сказала Нежная Госпожа. — И сейчас вы оба выслушаете ее.
«Сейчас будут смотреть». Альдьенне Асиль вдруг ощутила прилив злости, и сразу стало легче. Она успокоилась. Сняла капюшон с головы и, глядя поверх голов обоих принцев, спокойно и подробно рассказала обо всем, что было, и что она видела сама. А под конец она посмотрела прямо в лицо Старшему принцу и сказала:
— Брат мой просит у тебя заступничества, господин. Отправившись за старые посты, мы нарушили запрет твоего отца. Может, другому это и сошло бы с рук, но мы — Тэриньяльты, — с какой-то странной гордостью произнесла она. — Мне не хотелось бы, чтобы брата изгнали из Холмов.
Изгнали из Холмов. Старший никогда не задумывался о том, что это может означать. Ну, изгнали. Не убили же. А сейчас представился одинокий человек, глаза и кожа которого не выдерживают солнечного света, который бродит, прячась днями, как зверь, от чужого народа с чужими обычаями, за которым охотятся по ночам, как за тварью...