Дети песков
Шрифт:
На беседы с остальными стражами ушло еще какое-то время. Все воины послушно ждали своей очереди недалеко, лишь кидая угрюмые взгляды на преждевременно почившего сослуживца. Ничего нового от них Лантее не удалось узнать, ран она также ни у кого не заметила. Другие хетай-ра не так хорошо знали Кирина, да и, как оказалось, только Хакантэ служила с убитым в одном отряде до обрушения Бархана. В итоге все сводилось к тому, что жертва не имела за своей душой никаких грехов и порочных связей. Мужчина был настоящим образцом добродетели, но Лантею этот факт совершенно не радовал, потому что зацепок для дальнейшего расследования у нее
Как только она закончила общаться с последним из стражников, подоспел разбуженный Хакантэ главный служитель мольбища Старухи Озахар, торопливо поправляя на себе мантию. Сестра матриарха кратко ввела его в курс происходившего и попросила заняться всеми ритуальными обрядами, связанными с захоронением умершего, а сама забрала с трупа Кирина костяной кортик со следами крови и ушла наконец спать. Жрец вместе со стражами отнес тело в уже пройденные тоннели и, в соответствии с традициями, оставил в выплавленном магией каменном ложе в стене.
По пробуждении выжившие совершили молитву и продолжили свой долгий путь. В скором времени к каравану вернулся второй из отрядов, посланных на поиски светлячков. Вот только, в отличие от группы Манса, этим хетай-ра так не повезло. Им не удалось отыскать насекомых, а кромешной темнотой воспользовалась небольшая стая тварей, внезапно напав. Отряд чудом сумел отбиться, но из-за преимущества в виде эффекта неожиданности ингуры сильно ранили одного из участников экспедиции, а еще одного убили. Тело несчастного осталось где-то в бездонных провалах черных коридоров, а второй пострадавший скончался через несколько часов от сильной кровопотери. Дикие тоннели брали свою плату за проход.
Хмурость и задумчивость Лантеи во время очередного перехода не остались незамеченными для Манса и Ашарха. Они сразу же уловили перемену в настроении спутницы и поспешили расспросить ее. Девушка нехотя поделилась информацией об убийстве, хотя изначально она не планировала привлекать к расследованию своих приятелей, но они были весьма настойчивы.
— Ты говоришь, что этот Кирин был таким безгрешным, что это невольно вызывает подозрения, — пробормотал Аш, поправляя на плече свой полупустой походной мешок, из ворота которого выглядывал эфес гладиуса и высокая горловина стеклянного кувшина с водой. — Ну не бывает столь чистых людей, да и хетай-ра тоже!.. У каждого есть дурные стороны и маленькие грешки.
— И у тебя тоже? — сразу же заинтересовалась Лантея.
— Речь сейчас не обо мне, — сказал преподаватель. — Может, эта стражница Хакантэ — его подельница? На самом деле они вместе промышляли, например, воровством, потом не поделили добычу, она его и придушила. Теперь выдает себя за непричастную.
— Какой смысл тогда ей было звать нас с Мерионой сразу после случившегося?
— Чтобы не вызывать подозрения, — предположил Манс и постучал пальцем по своему фонарю, разгоняя светлячков с насиженных мест. — Хочет подставить кого-то другого!
— Вы оба сговорились? — усмехнулась Лантея. — Рассказ Хакантэ не вызвал у меня недоверия. Да, она первая обнаружила тело и больше других общалась с убитым, но видно, что Кирин был ей дорог как сослуживец и друг. Его гибель испугала и опечалила ее — она буквально вся дрожала.
— Все это может быть хорошо разыгранным спектаклем. — Ашарх пожал плечами.
— Мне не нравится песок, что насыпали ему в рот, — вклинился Манс. — Зачем? Почему убийца не ушел после душение, зачем заполнил рот песком?
— Это какой-то знак. Послание, — приглушенно прошептал профессор.
— Согласна с тобой. Думаю, убийца хотел показать, что Кирин умолк навечно. А песком, получается, запечатал его рот, чтобы даже после смерти его душа молчала? Как-то так?.. У меня нет других идей! — поделилась мыслями Лантея. — Выходит, он что-то знал, а преступник не хотел, чтобы тайное стало явным?
— В любом случае мы можем лишь предполагать, что же это был за секрет, — тихо произнес Аш.
— Может, это метка? — вслух размышлял Манс, поглаживая пальцами свою короткую белую бородку. — Убийца как бы оставил знак, что это сделал он… Тогда скоро будут и другие трупы.
Караван двигался медленно, растянувшись на сотни метров. Вперед колонны постоянно высылали разведчиков, которых снабдили сигнальными рогами, чтобы выживших успели предупредить об угрозе нападения тварей или диких бородавочников. Хотя пока что никто не рисковал атаковать хетай-ра: даже полуразумные ингуры понимали, что количественное преимущество было не на их стороне. Над обездоленными жителями Бархана вновь нависла угроза приближавшегося голода: лепешки, приготовленные еще в пещере с рекой, давно уже закончились даже у тех, кто ел их совсем понемногу. Запасы воды пока оставались, но их пора было пополнить, а никаких источников по пути больше не встречалось.
В этот раз переход длился гораздо дольше, несмотря на то, что в целом вся процессия весьма замедлилась. Мериона активно призывала своих уставших подданных продолжать идти дальше, потому что расстояние до Первого Бархана все еще было колоссальным. Но недовольный шепот и отдельные негодующие выкрики, мгновенно разнесшиеся по всему каравану после подобной новости, вынудили ее изменить решение под гнетом общественного мнения. В итоге лагерем встали в узкой и вытянутой пещере, которая больше напоминала параллельный основному тоннелю проход, если бы один из его концов не обрывался темной дырой, ощетинившейся острыми краями. У самого провала гулял сильный ветер, который вырывался откуда-то снизу, но никакой возможности разглядеть, что же находилось в темноте ямы, не представлялось возможным: лезть туда никто не хотел, а фонари не могли разогнать чернильный мрак. Казалось, даже звуки растворялись где-то в чреве этой бездны, а брошенные туда мелкие камни так и не достигали дна.
После вечерней общей молитвы Аш, Манс и Лантея, пребывая в каком-то рассеянном унынии, втроем сидели в стороне, расположившись около прохладной стены. Вокруг то и дело сновали хетай-ра, у которых перед сном выдалось свободное время, и они искали собеседников, чтобы хоть чем-нибудь себя занять, поскольку иных развлечений в лагере было не слишком много. Пока Ашарх лениво давал приятелю уроки залмарского, Лантея увлеченно обтесывала рог твари, который она принесла со второго испытания, и иногда вмешивалась в беседу мужчин со своими комментариями. Девушка надеялась вырезать себе из кости нож с загнутым лезвием, хотя никогда прежде подобным не занималась. Помощь она гордо отвергла, но получалось у нее пока что не очень хорошо, а Манс с жалостью смотрел, как сестра переводила такой отличный материал. Он явно нашел бы ему лучшее применение, но не хотел оскорблять Лантею пренебрежительным отзывом о ее талантах резчика.