Дети Революции
Шрифт:
Кадровые британские солдаты из Метрополии, как бы пренебрежительно не относился Алекс к их боевым качествам, его рыхлым частям не по зубам. Храбрости и личной выучки солдатам Корпуса не занимать, но что такое два месяца подготовки?!
За это время можно подготовить пехотинца, тем паче мотивированного добровольца. Можно получить из оных добровольцев вполне боеспособные роты — благо, людей с боевым опытом достаточно. Прекрасные роты образовали достаточно посредственные батальоны, а дальше и вовсе печально… парадокс? Ан нет, слаженности не хватает! На личной храбрости, мастерстве
Немало времени отнял подбор офицеров, да не по чинам, а по мастерству! В частях Фокадана заслуженные полковники нередко оказывались под началом прапорщиков — благо, обидевшихся заслуженных никто не держал. Офицерам требовалось время притереться друг к другу, изучить подчинённых, наладить взаимодействие с соседями не на бумаге, а на деле.
Всё это осложнялось национальным вопросом. Русские поляки, коих в Корпусе немало, ни в какую не согласны взаимодействовать с еврейскими ротами, не раз доходило до поножовщины и даже стрельбы. Русские части вполне дружелюбно относятся к евреям, но не все и не ко всем… Зато многие русские не хотят воевать рядом с поляками и теми же немцами.
Еврейских рот, к слову, аж пять, притом что в единый батальон они ни в какую не хотят сходиться — какие-то междоусобные дрязги, непонятные посторонним. Ещё полтора десятка мелких подразделений иудеев уверенней чувствовали себя в русских и немецких частях, не слишком охотно общаясь с соплеменниками.
Занимались они не только обеспечением, как можно подумать из-за природных склонностей народа, а вполне успешно воевали. Имелся даже весьма успешный взвод разведки.
Воевал Корпус в итоге ротами, сводя последние в батальоны только по крайней необходимости. Крупную операцию, требовавшую двух и более батальонов, приходилось планировать как несколько отдельных, взаимосвязанных по времени. Поскольку сражения почти неизменно проходили при численном превосходстве солдат Корпуса, подобная метОда работала, пусть и не без огрехов. При попытках задуматься, что же будет при столкновении Корпуса с серьёзным, не деморализованным противником, у Фокадана начиналась мигрень.
— Почему ты отказываешь от лавров полководца? — Поинтересовался сын, помогая разбираться с бумагами. Парочка адъютантов чуть в стороне тут же приглушили разговор — интересно же!
— Потому что я не полководец, — привычно ответил Алекс, — Фарли! Трофейные ружья лоялистам передай, всё польза.
— Толку-то о них, шеф, — позволил себе поспорить лейтенант, — вояки, прости господи, ещё хуже нас.
По палатке прокатились смешки, проблемы Корпуса ветераны знали прекрасно, предпочитая иронизировать над ними, а не впадать в депрессию.
— Знаю, что хуже, — Фокадан встал и потянулся, хрустя суставами, — и всё же толк есть. Английские гарнизоны здесь… да сам знаешь. Парочка офицеров-британцев, взвод или рота цветных, да местные коллаборационисты из хуторян-аборигенов. Последние, по чести, опасней цветных, но не так чтобы очень — выучки как таковой почти нет, только что с местностью знакомы. На этом фоне местные лоялисты вполне грозно выглядят.
— Даже если только из кустов палить будут
— Верно, — подтвердил Фокадан, — на большее от местных рассчитывать не стоит. Они ж изначально англичан с радостью встречали. Русские да немцы — кто воевать подался, кто просто в бега, а эти… Зато как начались сперва поборы, а там и бабам подолы задирать, так и задумались.
— Если бы англичане подолы задирали, так местные и не пикнули бы, — брезгливо бросил Фарли, — для них то не в укор. Для них нормально, когда девка на приданое в борделе зарабатывает. А вот что цветные… это задело.
Обсудили со смаком тему местных особенностей, не слишком стесняясь Глеба и избегая разве что вовсе скабрезных вещей.
— А всё-таки, почему не полководец? — Снова поднял тему приёмный сын.
— Потому что я политик, — ответил Фокадан, отложив бумаги, — я не играю в военные шахматы, переставляя роты и батальоны на карте. По совести, уровень выше полка в бою — не моё, не понимаю просто. Если укрепления возводить придётся, то с дивизией справлюсь легко, да и с корпусом, пожалуй. В бою… нет. Как бы тебе…
Алекс почесал давно небритый подбородок и покосился на адъютантов, сделавших вид людей, полностью погружённых работой.
— Ладно вам, парни, — снисходительно сказал, усмехнувшись, — слушайте. Только не трепитесь — до конца войны хотя бы. Воюю я как политик, а не как полководец. В первую очередь, но не только. Взглянув на карту, я вижу прежде всего не полки и батальоны, и даже не ландшафт, а людей. Русских, немцев, евреев и поляков. Так же и у врагов — сикхи, сипаи, негры всякие. Планы… хм, полководческие, так же веду от людей. Знаю своих бойцов и примерно представляю ситуацию у противника. Прежде всего боевой дух подразделения, его слаженность, национальные особенности. И уже потом — вооружение, наличие патронов, насколько удачно они сидят в обороне.
— Негры, к примеру, достаточно храбрые, но нестойкие и очень безалаберные. Они хороши в атаке, когда нужно преследовать убегающего врага. Склонны лениться и не выполнять даже необходимые для выживания вещи. Верят в магию, в колдунов. Зная всё это, рассматриваю свои подразделения… Вот, смотрите:
Порывшись в ящике, Фокадан вытащил старые записи. Адъютанты с Глебом склонились над ними, разглядывая карту с приколотыми к ней пометками.
Сипаи боятся смерти от огня — что-то с религией. Проверить. Огненная стена? Спросить у Дэви, тот в Индии бывал.
Зулу или ашанти[1]? Выяснить… уточнил, всё-таки ашанти. Культ предков, как применить.
Сипаи под руководством лейтенанта Марчбэнкса. Самодовольный дурак. Подарить корову для прокорма? Священное животное, поднять гарнизон на мятеж.
Подобных записей не один десяток и читать их очень увлекательно.
— Ашанти, — Глеб наморщил лоб, — это не к ним Лейба из Второй Еврейской с парнями ходил, вырядившись как чёрт? Он и так-то страшен, прости господи, носяра один… а уж когда размалёван, так в штаны навалить можно!