Детки и Драконы
Шрифт:
– Что мне теперь делать?!
– голос не слушался, ломался, а я просто хотела, чтобы она поняла, как мне тяжело.
– О, небо, сестра! Что же мне делать?!
Луаллин на мгновение опешила, не зная как себя вести в подобной ситуации. Она привыкла видеть между нами черту. Великий каньйон, если быть точнее - то, что мы обе бережно взрастили за триста долгих лет. Она привыкла говорить, не задумываясь, понимая, что на ее слова никогда не обращают внимания. И когда я, впервые за столь долгое время попросила ее помощи, не как у великой колдуньи, а как у сестры, у близкого человека, который
– Мы обязательно что-нибудь придумаем.
– Пожалуйста, не беспокойтесь о своей дочери, - подошел к нам Рагнарек.
– Элир не тронет ее, ведь он ее любит.
– А если любви будет мало?
– перебил Змий.
– Это невозможно, - спокойно ответил Правитель, обнимая за талию свою императрицу.
– Дракону никогда не бывает мало любви.
– Тогда почему он ее забрал? Ведь сущность уже была в нем! Он должен был вести себя как человек!
– Для завершения ритуала нужно, чтобы он обернулся, - пояснил Рагнарек.
– Какой тогда в этом смысл?!
– воскликнула Луалин.
– Что заставит великого и могущественного дракона принять форму слабого человека?
– Будем надеяться, что его заставит Кида.
– А что делать нам?
– подняла лицо я.
– Просто ждать?
– Думаю, самое время вернуться домой. Элир принесет Киду, когда все закончится. Но сейчас даже я не смогу его найти.
– Но мы можем!
– возразил Змий.
– Вейла, поговори с лесом! Пускай он...
– Рагнарёк прав, - я вытерла слезы тыльной стороной ладони и повернулась к мужу.
– Мы все равно не успеем. Ящер слишком быстрый... Мы можем продолжать прыгать за ними, но это все равно ничего не даст. Мы только потеряем остаток сил...
– И что ты предлагаешь?
– Змий схватил меня за запястья и я коснулась пальцами ворота многострадальной рубашки. Когда-то она была белой... а сейчас ее легче сжечь, чем отстирать.
– Просто сдаться? Оставить нашу дочь на растерзание зверю?!
– Нет, - я осторожно высвободила руки и прижалась к супругу.
– Я предлагаю верить. Ты говорил, что Кида умная и сильная. Настало время нам положиться на нее.
– Она - просто ребенок, - горько шепнул Змий.
– Но мы дали ей все, что могли. Мы подготовили ее, сделали ее могущественной чародейкой, научили сражаться за то, что любишь. Научили верить в себя. Сейчас только от ее поступков зависит ее жизнь. Но это был ее выбор и мы должны его принять.
Змий прижался виском к моему лбу, потом поднял лицо и словил ободряющий взгляд Луаллин:
– Я помогу вам вернуться в Поднебесье.
– Спасибо...
– чуть слышно ответил черноглазый. Как там говорил Финист? "Общая беда сближает"? К сожалению, для моей семьи эта фраза стала традиционной...
32
Кида спала, прижавшись к теплой груди дракона. Она знала, что как бы высоко не летел Элир, как бы сильно он не был истощен, какие бы преграды не встретились у них на пути - он не даст ей упасть.
Солнце медленно клонилось к закату, когда ящер, наконец, опустился на землю. Бережно, словно понимал, что и почему делает, он опустил спящую девушку на траву, провел шершавым раздвоенным языком по спокойному личику, оставляя персональную метку, и сызнова поднялся в воздух.
Когда Кида проснулась, было уже темно. Она зевнула, потянулась, села и только потом сообразила, что происходит.
– Мама с папой, наверное, с ума от беспокойства сходят...
– пробормотала она. За спиной трещал костер. Оглянувшись, девушка едва обратно на спину не свалилась - у кромки леса, метрах в пятидесяти от Кидыной "лежанки" возвышался... нет, не просто костер, а целое кострище высотой в человечески рост. Приглядевшись, девушка поняла, что дракон соорудил его из десятка поваленных деревьев, сложенных в одну громадную пирамиду. Кажется, он еще и попрыгал на них для пущего эффекта - уж больно спрессованная горка получилась.
Но что еще больше поразило Киду - это туша оленя, целиком водруженная на вершину костра.
– Я думала, драконы не умеют готовить, - с улыбкой сказала она лежащему по другую сторону от "пирамиды" ящеру. Тот скосил на нее желтые глаза и одним рывком, ухватив оленя зубами за холку, сдернул тушу на землю. А потом подтащил к ногам девушки и, осторожно пятясь задом, отступил обратно в тень.
– Как мило, - почесала в затылке Кида, рассматривая полусырое и сильно обгоревшее "жаркое".
– Даже в таком облике ты потрясающе стряпаешь!
Ящер не шелохнулся. Комплимент не сработал.
– Черт, - пробормотала Кида, опускаясь перед драконьей жертвой на колени.
– Похоже, придется это есть... а то еще обидится...
Ага, как бы не так! Все благие намерения девушки столкнулись с жестокой реальностью и рассыпались в дребезги. Расчленить оленя, не имея при этом ни ножа, ни топорика, ни даже остро заточенного камня ей было не по силам. Минуты через две честных попыток отодрать от туши ногу, девушка вздохнула и развела руками:
– Элир, ты не мог бы мне помочь?
Дракон словно только того и ждал. Бросившись вперед, он двумя ударами распотрошил оленя, с ног до головы заляпав не успевшую отпрыгнуть Киду полусварившейся кровью. Девушка стоически приняла красновато-бордовый душ, вздохнула и только зашептала себе под нос:
– Я его люблю. Я правда его люблю. Даже после этого я все равно его люблю...
А дракон, видимо, посчитал на этом свою задачу исполненной, потому что, оставив оленя очень голодной, с его точки зрения, девушке, он снова намылился скрыться.
– Нет!
– бросилась к нему Кида.
– Вернись. Поешь со мной!
Как бы не так! Ящер бросился наутек с такой прытью, словно за ним полк богатырей гнался с пиками наперевес. Кида вздохнула, досчитала до десяти и выдохнула сквозь зубы:
– Конечно, в жизни всякое может случиться, но сырым мясом я питаться не желаю.
Подобрав с земли палку попрочнее и надев на нее самый маленький из оторванных мясных кусочков, девушка протянула его к огню. На таком костре шашлык у нее, правда, не получился, но даже сильно обгоревший и съежившийся шмат выглядел для Киды симпатичнее, чем целая кровоточащая туша. И только когда она, наконец, зажмурив от предвкушения "незабываемых" ощущений отгрызла кусочек, к остальному оленю подошел Элир.