Детонаторы
Шрифт:
– Пинту.
– Точно. Виски. Не помню уж какого. Но помню, какой испорченной почувствовала себя, когда покупала его. Я никогда раньше не покупала спиртного. Папа, когда жил дома в перерывах между заданиями, обычно выпивал бокал по вечерам. Впоследствии для мамы спиртное всегда ассоциировалось с ним, так что дома мы его не держали Я заставила себя выпить всю бутылку. Сидела, смотрела телевизор и пила. Вернее, пыталась смотреть телевизор, пыталась не думать ни о чем, кроме разливающегося внутри приятного тепла. Я упивалась своим падением, а потом происходящее стало невероятно забавным. Я не могла удержаться от смеха даже тогда, когда переворачивала вещи, пытаясь пройти по комнате.
Тошнило, ужасно болела голова, а все вокруг, казалось, глаз не сводят с моей измятой одежды. Но удалось отыскать открытый бар, и после пары бокалов я вновь ощутила себя почти человеком. А потом происходящее опять сделалось ужасно забавным, так что я и думать забыла о своем небрежном наряде. Бродила по городу в восхитительном тумане, что-то ела и пила, еще и еще... Что происходило потом, не знаю. Помню, когда стемнело, я увидела, что плетусь по мрачной улочке в изорванных чулках, перепачканном костюме и без сумочки. Смутно припоминаю: кто-то схватил ее и швырнул меня на землю, когда не захотела отпускать ремешок...
Она замолчала, прислушиваясь к доносящимся из коридора голосам. Мужчина и женщина громко, ожесточенно спорили. Эми хихикнула.
– Тоже напились, - счастливым голосом заявила она. Потом вздохнула и продолжила рассказ: - И вдруг это перестало казаться забавным. Я погрузилась в ужасный, безумный кошмар. Шла, как в тумане, чувствуя, что меня выворачивает наизнанку. Я, наверное, представляла собой омерзительное зрелище, растрепанная и всклокоченная, посреди улицы. Как во сне, когда оказываешься на великосветском приеме совершенно голой. К тому же, меня страшно качало, я дрожала при мысли, что упаду, и придется ползти. Больше всего пугало то, что при этом я изорву о тротуар новые чулки, хотя они и без того были разодраны. А проходившие мимо люди оборачивались и потешались... Я даже не представляла, куда попала. Наконец, добралась до этого заведения, и меня ужасно вырвало в туалете, а потом женщина позволила мне позвонить - слава Богу, я не забыла название гостиницы - и еще дала кофе, чтобы я немного протрезвела, хоть я и сказала, что потеряла сумочку и не смогу расплатиться.
История у Эми получилась просто душещипательная. "Первые шаги по стезе порока" или "Пьяные похождения Эми Барнетт". Я постарался изобразить на лице ожидаемые от меня понимание и сочувствие, одновременно пытаясь управиться с застежкой юбки. Наконец, "молния" на боку расстегнулась, я стянул юбку, позволил ей упасть на пол. Не сводя с меня серьезного взгляда, Эми приняла классическую позу женщины, оставшейся без юбки.
– Сразу отправитесь спать или сумеете для начала принять душ?
– спросил я.
– Возможно, после душа полегчает.
Она оглядела себя и хихикнула.
– Господи, даже белье ухитрилась перепачкать! Наверное, выгляжу просто отвратительно.
– Но ведь именно этого вы и добивались, не так ли? Считайте, что достигли поставленной цели... Боже милостивый, что у вас с руками?
Я избегал смотреть на Эми с тех пор, как начал раздевать, дабы лишний раз не напоминать, что она осталась в гостиничном номере наедине с мужчиной, который снимает с нее одежду. Поэтому только теперь заметил, что от локтя и выше руки у нее покрывают многочисленные мелкие царапины, большей частью со стороны спины. Царапины не были свежими, еще несколько дней - и они вообще скроются из виду.
Некоторое время Эми Барнетт не сводила с меня взгляда, значение которого мне так и не удалось разгадать. Потом нагнулась, отыскала подол комбинации, стянула ее через голову и бросила на пол. Лифчика не было.
Мне пришлось в очередной раз поддержать ее и не отпускать до тех пор, пока Эми не стащила с себя остатки колготок. После чего она освободилась от моей руки и выпрямилась, совершенно нагая. Взгляд Эми на мгновение протрезвел. Она молча отвернулась, демонстрируя ягодицы и бедра, исчерченные такими же тонкими, исчезающими линиями. Мне припомнилось собственное саркастическое отношение к ее здорово-безупречному виду - все это время она носила под одеждой такие отметины.
Я прочистил горло.
– Похоже, у вас имеются милые знакомые, Барнетт. Но я, к сожалению, ничем не могу помочь. Плетки с собой не прихватил, а С-М не по моей части.
– С-М? А, садомазохизм! Вы специализируетесь исключительно на саркастических замечаниях, не так ли, мистер Хелм?
– Эми облизала бледные губы.
– Думаете, нужно быть ненормальной, чтобы позволять так обращаться с собой?
Не могу сказать, чтобы я с полным безразличием отнесся к произошедшей с ней перемене: в нынешнем виде Эми перестала быть почти бесполым объектом жалости или презрения - в зависимости от того, как вы относитесь к алкоголикам - который являла собой в перепачканном мятом костюме и рваных чулках. Я невольно отметил, что у нее красивая грудь. Желторотым сопляком меня не назовешь, и обычно я гораздо больше внимания уделяю стройным лодыжкам и привлекательному лицу. Сейчас я остановился на мысли, что объемным ее бюст никак не назовешь. Но тут же неохотно признал, что это отнюдь не умаляет его достоинств, а я просто не желаю сознаться, что он меня интересует. А если быть более точным - привлекает.
Я сызнова прочистил горло.
– Что вы понимаете под определением "ненормальной"? И вообще предлагаю перенести обсуждение вашего психического состояния на завтра. Тогда же поговорим о сексе и изнасиловании. А теперь извольте бай-бай, если, конечно, вначале не хотите принять душ.
Эми подобрала упавшую комбинацию и отложенную мной в сторону блузку. После чего достаточно трезвым голосом произнесла:
– Я слишком грязна, чтобы лечь в чистую постель. Похоже, немного протрезвела. Наверное, кофе подействовал. Если не возражаете, я и правда немного сполоснусь. Думается, на ногах удержаться смогу.
– В ее голосе появился оттенок злорадства:
– Как я вам в таком виде, Хелм?
– Убирайтесь и принимайте душ, - отозвался покорный слуга.
Девушка тихо рассмеялась.
– Пожалуй, это тоже ответ. У вас не найдется чего-нибудь чистого, пижамы, запасной рубахи?
– Ночной сорочкой не запасся. Пижамой тоже. Помиритесь на рубашке. На том и порешили.
Глава 9
На следующий день я вернулся в гостиницу ближе к полудню. Когда уходил, Эми еще спала, теперь же я обнаружил ее сидящей в одном из больших кресел перед выключенным телевизором. Она просто сидела, не пытаясь что-либо делать. Полагаю, Эми было над чем поразмыслить.
– Пришлось объехать весь город, чтобы найти срочную прачечную, - сказал я, вешая ее костюм на "плечики" в небольшом углублении для одежды, рядом с ванной. И войдя в комнату, добавил:
– Надеюсь, вы не почувствовали себя заброшенной, когда проснулись. Я решил, вам нужно выспаться. Держите.
– Я положил ей на колени маленький бумажный пакет.
– Точно таких же, как у вас, колготок отыскать не удалось, но, надеюсь, я не слишком ошибся в том, что касается вашего вкуса и размера. Как вы себя чувствуете?