«Девианты»
Шрифт:
А Крикуненко продолжала заливаться соловьем:
— Ха-ха-ха… Уморил… Потрясающе… Говоришь, отдать этот стольник?… Пусть подавится?… А-ха-ха… Правда, носил ирокез?… Гениально… Непостижимо…
— Анжелика Серафимовна, можно потише? Выйдите из комнаты и говорите сколько угодно, — попыталась одернуть ее Корикова. Но та и ухом не повела.
— … когда-когда?… завтра? Нет, давай не завтра, а то все слышали… назови день сам… я не буду повторять, просто скажу, да или нет… Да, да! Буду ждать…
— А Светлов ей вообще кем приходится? —
— По ходу, сердечным другом, — заржал Вопилов. — Не знал, что наш Ромашка такой любитель жарких старушек!
— Ох нет, Ромочка, — между тем продолжала Крикуненко. — В этот день — да, а в тот — нет… Все сделаю… Как договорились… Ах ты, шутник!..
И неизвестно, сколько бы продолжалась эта двусмысленная беседа, если бы вдруг у Анжелики Серафимовны не… зазвонил сотовый! Крикуненко растерянно опустила трубку. А аппарат все продолжал пиликать — какой-то нарезкой то ли из Вагнера, то ли из Берлиоза.
Все молчали ровно секунду, после чего грянул хохот.
— Вы это, трубку-то возьмите, — сквозь смех советовала Корикова. — Наверно, Ромочка не совсем понял, в какой именно день — да, а в какой — нет. Вот и перезванивает.
— Да, а стольник-то? — подключился Кузьмин. — Не вздумайте зажать, Анжелика Серафимовна. Я слышал: Ромочка просил вернуть мне деньги обратно.
— Да подавись ты своим стольником! — прошипела Анжелика и быстро процокала на своих «рюмочках» вон из комнаты.
В этот день Яблонская засиделась на работе. Она все еще продолжала ждать весточки от Светлова и не выключала компьютер. Но в начале восьмого она поняла: надо смириться с мыслью, что сегодня никаких писем не будет, и топать домой. Яна уже накинула плащ и заканчивала расправлять на шее шелковый шарфик, как вдруг завибрировал ее мобильник. Высветился незнакомый номер.
Первым порывом Яблонской было сбросить звонок. Что за манера звонить на сотовый по частным вопросам? У нее есть рабочий телефон — вот туда, пожалуйста, и названивайте с 9.30 до 18.00. Однако она все же взяла трубку и недружелюбно гаркнула:
— Алло!
— Яна, простите, что не смог ответить вам, — как будто издалека донесся до нее голос молодого мужчины.
— Кто это? — остолбенела Яблонская, но через секунду ее озарила догадка. — Роман? Вас очень плохо слышно!
— Да, это я, Роман Светлов. Я не мог вам ответить, весь день не было ни одной свободной минутки. Нужно было срочно закончить текст…
— А на этот раз для кого? — с ехидцей, но все же вежливо спросила Яна. — Для Пащенко или для Карачаровой?
— Ох, не подкалывайте хоть вы. Я сам в шоке. Летом приеду и буду разбираться. Я, конечно, ничего не утверждаю, но мне кажется, это кто-то из ваших.
— Сама знаю, что кто-то из наших, — растроганная искренностью далекого собеседника, Яна сбавила обороты. — Но почему тогда Пащенко и Карачарова утверждают, что получили статьи от тебя самого?
В
— А что еще им остается делать?
— Но тенденция, тенденция… Допустим, Пащенко увел у нас материал — в принципе, я от него всего ожидать могу. Но Карачарова? Я давно знаю Ольгу, она на такое не способна!
— А вы копните поглубже, Яна. Наверняка они в сговоре. Вместе против «Девиантных» дружат. Или вот еще идея. Кто-то из ваших берет мою статью и рассылает ее от моего имени. Вот редакторы и уверены, что получили текст от меня.
— Хорошо, Ром, хорошо. Но нам нужно отыграться! Ты ведь еще напишешь что-то для нас? — Яна и сама не заметила, как перешла со Светловым на ты.
— Да уже пишу!
— Так вот, не присылай мне ничего по электронке. Закажи курьерскую доставку — я тебе к гонорару приплюсую. И сделай так, чтобы пакет я получила не раньше десяти утра вторника. Тогда нас точно никто не опередит!
— Договорились. Ждите вестей, — и Роман отрубился.
Яблонская ощутила прилив невероятной усталости и опустилась в кресло. Нервное напряжение, в котором она пребывала последние три дня — после того, как Кудряшов сообщил ей последние известия из «Эмских», по капле отпускало ее.
— Да что же это я? — вдруг Яна ударила себя по лбу. — Тему-то у него не спросила! Семен Семеныч…
Яблонская защелкала кнопками мобильника. Вот он, номерок Романа! Сейчас же позвоню и уточню, о чем будет очередной шедевр. Трудно представить, что можно выдать что-то круче, чем байкальский отшельник и сомалийский пират. Есть же какой-то предел даже его паранормальным способностям!
Однако голос, который Яна услышала в трубке, нимало не походил на приятный баритон Светлова. Это был еще не устоявшийся козлетон какого-то малолетки, к тому же, дурно воспитанного.
— Чо надо? Ты кто? — услышала Яна.
— Мне нужен Роман Светлов, — голосом строгой родительницы произнесла она.
— А мне Анжелина Джоли, и чо дальше? — заржал пацан.
— Кто сейчас говорил по твоему телефону?
— Кто-кто. Друган мой.
— Кто такой? Давно его знаешь? — Яна не церемонилась.
— Да не. Нам с Коляном водяру не продали — типа 21 года нет. А этот чувак с понятием такой, взял и купил нам. Только мобилу взял позвонить, а то свой дома запарил.
— Как его зовут?
— Хэ зэ.
— Что, прямо так и зовут?
— Хрен знает, говорю.
— А как он выглядит?
— Ну, нормальный такой чувак.
— Как одет?
— Да обычно. Джинсы, кофта…
— Ты где сам-то сейчас?
— А тебе зачем? — Янин собеседник вдруг сделался подозрительным. — Хочешь в ментовку стукануть, что мы с Коляном водяру пьем? Все, бывай! — и Яблонская услышала короткие гудки.
Она выскочила в корреспондентскую и со слезами в голосе бросилась к Серовой:
— Свет, да что же это такое? Он мной играет как девочкой!