«Девианты»
Шрифт:
— Вы, кажется, опять на меня бочку катите, Анжелика Серафимовна? — раздался шутливый голос Кузьмина. Еще не сняв куртки, он потянулся за свежим номером — как и любому журналисту, ему не терпелось узнать, много ли вышло материалов за его подписью, не слишком ли их обрезал редактор, и не поставил ли он вместо авторского гениального заголовка какой-нибудь дурацкий свой.
Сегодня же у Антона был особый повод для нетерпения — он был уверен, что его препод-хулиган выйдет на первой полосе. По дороге в редакцию он купил «Эмские» — главный конкурент «Девиантных» из ежедневок —
— Свет, — не сдержался Кузьмин, — а ты не в курсе, почему мой текст слетел с номера? Кажется, неплохо получилось.
— Да, хороший материал, — нейтрально отвечала Серова. Несмотря на то, что она была удивлена вчерашним поступком Яблонской, Светлана не стала обсуждать действий начальницы — тем более, в присутствии нескольких человек.
— Ну и где он тогда? — все больше заводился Антон. — Это был реальный шанс натянуть «Эмские».
— Вот, еще один нездоровый мотив современного так называемого журналиста — кого-то там натянуть! — громко проворчала Крикуненко. — Я просто поражаюсь, мой юный друг, вашим представлениям о нашей миссии. Одумайтесь, Антон! Первейшая цель нашего тяжелого, неблагодарного труда — сеять в обществе разумное, доброе, вечное. У вас же, как я вижу, все ориентиры сбиты. Ибо для вас превыше всего — обойти коллег.
— Да, Анжелика Серафимовна, превыше всего, — вступилась за Кузьмина Корикова. — Хорошо вам было в советские времена, строчили себе и не думали о том, как газете деньги достаются. А сейчас нам никто зарплату на блюдечке с голубой каемочкой не принесет, сами должны себя кормить. Неужели вам экономику СМИ не преподавали в универе?
— СМИ и экономика! — возопила Крикуненко. — И вас не коробит от соседства этих слов? Я понимаю, СМИ и творчество, СМИ и справедливость, СМИ и свобода слова. Но СМИ и экономика? Нет, нет и еще раз нет!
— Ага, а в день подсчета бухгалтерию каждые пять минут достаете — когда деньги на карточку кинут, — хмыкнул Ростунов.
— И при этом палец о палец не ударяете, чтобы для редакции какой-то свежак добыть, — огрызнулась Корикова. — Старушка-то ваша того… с душком. В «Эмских» еще в понедельник вышла.
— А мы на первую полосу по кой-то ляд тащим, — продолжил возмущаться Кузьмин. — Такое ощущение, что это диверсия со стороны конкурентов. Как будто бы Яне Яковлевне приплачивают, чтобы наша газета становилась все тухлее и тухлее.
— Миль пардон, я этого не слышала, — царственным жестом Крикуненко поднесла руки к ушам, делая вид, что затыкает их. — Всем и каждому в этом городе известно, что Яна Яковлевна обладает исключительным художественным вкусом. Что касается вашей нетленки, то восторги по ее поводу, похоже, разделяете только вы. Иначе сегодня на
— Я сто раз просил вас не называть меня «юным другом»! — взорвался Кузьмин.
— Все, прекратили грызню, — вмешалась Серова. — Но справедливости ради скажу, что текст Антона очень хорошо написан. Я думаю, что Яна Яковлевна просто приберегла его для «толстушки».
Светлана отлично знала, что это не так, что Яблонская не поставила в номер расследование Кузьмина из чистой вредности, но ей хотелось хоть как-то поддержать Антона и урезонить Анжелику Серафимовну.
После утренней редакторской оперативки Серова задержалась в кабинете у начальницы.
— Ян, а что с преподом кузьминским делать будем? — закинула она удочку. — Жаль, конечно, что мы сегодня с ним не вышли. Были бы первые. Странно, что Карачарова зевнула такую тему.
— Эка невидаль, завтра выйдем, — с напускным безразличием бросила Яна. Она еще вчера вечером пожалела, что пошла на поводу у своих эмоций. Но виду не подавала. — Зато Кузьмин уймется. Вырастили, блин, звезду на свою голову.
— А это плохо, ты считаешь? — тихо спросила Серова. — Нам не нужны звезды, Ян?
— Да просто надо себя нормально вести, — Яблонской было явно нечем крыть, и она торопилась перевести беседу на другую тему. — И хватит уже о Кузьмине. Велика персона… Знаешь, когда ждешь по-настоящему классного текста, уже не так переживаешь о всяких проходных заметушках.
— Ты ждешь классного текста? От кого?
— От Светлова. Кто же еще порадует? Неужели наши бездари? А Роман обещал прислать настоящий бенц.
— И ты веришь в это, Ян? Он нам уже два бенца присылал, но что-то они у нас так и не вышли.
— Ну, на этот раз нас никто не опередит. Мы с Романом все продумали, — засмеялась Яна. — Всех сделаем: и Папика, и Ольгу Вячеславовну!
В предчувствии чего-то нехорошего Серова вернулась в корреспондентскую.
— Ну что там с моим текстом, Свет? — бросился к ней Кузьмин.
— Думает, — уклончиво отвечала Серова. Она надеялась, что к вечеру Яблонская переменит решение.
Антон только досадливо махнул рукой.
Тут дверь распахнулась, и на пороге возник радостный Филатов с каким-то свертком.
— Друганы, налетайте на пироги! — и Димон зашуршал насквозь промасленным пергаментом, источающим манящий запах свежей сдобы. — Баба Мотя угощает!
— Какая еще баба Мотя? — оторвалась от монитора Корикова. — А, это старуха твоя утренняя… Так ты уладил, что ли, все?
— Я же говорил: все будет чики-пуки, — ликовал Димон. — Вот, записку Яне Яковлевне от бабы Моти притащил. «Спасибо работникам „Девиантных“ за проявленную чуткость».
— Но как ты так быстро с этими коммунальщиками разобрался? — удивилась Алина. — Это же динамщики, каких свет не видывал.
— Сказать? — Филатов обвел коллег бесхитростно-торжествующим взглядом.
— Извольте уж, поделитесь секретом мастерства, — съязвила Крикуненко, ловко выцепив из горки пирожков самый румяный.