Девочка и пёс
Шрифт:
– Изамери, спаси меня! Спаси! Это я, крысё-ёныш!!!
Дюроны как по команде обернулись к холму. Тяжелая плотная фигура медленно поплыла вниз.
– Это что ещё за хер с горы? – Спросил Змееносец.
– С холма, – поправил «оборотень» с бакенбардами, поднявшись с бревнышка.
– А-а, – фыркнул великан, – это какой-то клоун, выдает себя за кайхорского пирата, а сам нищий как церковная мышь. Упросил Эркхарта взять его типа охранником. И даже не за деньги, а за одну кормежку. Мол, ему надо срочно в Галзу попасть. Ай, старый пердун и пьяница. – И обратившись к Змееносцу, сказал: – Фонарщик, разберись с ним.
Сердце Элен упало. Не может быть, ведь она же видела, что всё что говорил Изамери это правда. Или он сам свято верит, что это правда, тут же подсказал грустный голос в её голове. И никакой он не гроза морей и жуткий пират, а всего лишь старый пьянчужка, сочиняющий про себя истории и сам же в них поверивший.
И тем не менее она не отрывала взгляда от приближающегося Изамери. Зрелище было настолько впечатляющим, что ей инстинктивно захотелось нажать на клавишу паузы, остановить воспроизведение и рассмотреть картинку во всех деталях.
Огромный, широкий, казавшийся еще более объемным из-за своей свободной одежды и весьма богатой растительности на голове, украшенный колокольчиками, ленточками, цветными веревочками, костяными ожерельями, увешанный оружием, ремнями, кошельками, Изамери летел как мощный многотонный грузовик-трейлер. Он не произносил ни звука, но весь громыхал, пыхтел, лязгал, сипел и хлопал. Красные лучи солнца сверкали на его наручах, металлических пластинках привязанных к бороде, заклепках на ремнях, на стальных кастетах на могучих ладонях. Нет, он был не грузовик, а настоящий паровоз, безумно разукрашенный для такого же безумного праздника.
Широкими шагами в тяжелых, словно каменных, сапогах Изамери сбегал по склону холма, придерживая свою длинную изогнутую саблю и казалось земля слегка вздрагивает под его поступью. Элен не могла оторваться от этого грандиозного зрелища. В эти мгновения она совершенно позабыла и о себе, и о поверженном Галкуте и даже страх, который вроде всего минуту назад безраздельно властвовал в её душе, отступил и съежился, освобождая место удивлению и восхищению. Мысли о том что эта скатывающаяся лавина возможно всего лишь старый кривляющийся пьяница бесследно улетучились. Девочка просто оцепенела. Ей представлялось чистейшим безумием попытаться встать на пути у могучего пирата и когда молодой мужчина со странной кличкой Фонарщик всё же бросился ему на встречу, она буквально затаила дыхания, готовясь увидеть нечто пронзительное и трагичное и наверно эпичное.
Покрытый татуировками Дюрон, сжимая в руках копье, устремился вверх по склону. Изамери лишь слегка притормозил, когда железное острие устремилось к его груди. Он махнул рукой, словно отгоняя досаждающее насекомое. Наконечник копья скользнул по пластинам наручи. Пират перехватил древко и дернул к себе. Фонарщик едва устоял на ногах, а в следующий миг громадный кулак с тупым широким кастетом буквально смял его голову.
Элен услышал явственный хруст и вздрогнула. Фонарщик отлетел от Изамери и покатился по склону.
– Клоун, говоришь! – Повернувшись к великану, злобно бросил «оборотень». И сделал тому знак идти вперед.
Лысый Дюрон в свою очередь обернулся и сделал знак раненному Вертелу, указав ему на девочку.
Тот проковылял в сторону Элен и схватил её за шиворот. Девочка напряженно сжалась и чуть не зажмурилась, ожидая удара. Но ничего не произошло. Она скользнула взглядом по «бычку». На животе у него расползалось багровое пятно, а левая штанина практически уже вся вымокла от крови. Он по-прежнему пытался зажимать глубокую рану на ноге, но при этом его взгляд был прикован к рослому бритоголовому брату, который вооружившись дубиной, спешил навстречу тому, кого он еще недавно презрительно называл пьяницей и клоуном.
Изамери, бросив быстрый взгляд на диспозицию противников, перешел на шаг. Он сломал древко копья и теперь сжимал в каждом кулаке по импровизированной дубинке, причем левая из них заканчивалась режущим наконечником. Его широченные толстые ладони, с надетыми на пальцы кастетами представлялись Элен почти нечеловеческими.
Огромный Дюрон воздел тяжелую отполированную дубину, намереваясь одним ужасным ударом размазать лохматого «клоуна». Широкий коренастый Изамери не производил впечатление юркого и шустрого человека и потому бритоголовый великан не сомневался, что удар достигнет цели. И если бы пират хотя бы на секунду дрогнул, замешкался, напуганный яростным могучим обликом своего гигантского противника, то так бы оно и случилось. Но Изамери спокойно бросился вперед, навстречу дубине, и прежде чем она опустилась, пнул своим каменным сапогом Дюрона в голень. Великан взвыл, дубина заколебалась, атака приостановилась, а в следующий миг пират со всей силы врезал древком копья ему по голове. Потом еще и еще. Затем он подключил и левую руку, нанося удары уже не деревом, а железом наконечника. Рослый Дюрон повалился на бирюзовый мох. А Изамери, наклонившись, продолжил лупить его по голове с обеих рук, словно стучал в барабан.
При этом онемевшая, окаменевшая Элен видела, что его аура совершенно спокойна, как будто пират не испытывал никакого возбуждения от схватки.
Изамери выпрямился и, отшвырнув обломки копья, направился к старшему из Дюронов. Последний, откинув полы своего длинного сюртука, вынул из-за спины два широких ножа с загнутыми вперед лезвиями.
– Я тебя вскрою как свинью, – мрачно пообещал он.
Спустившись со склона, Изамери ускорил шаг, на ходу вытаскивая из ножен саблю.
Элен увидела в ауре «оборотня» отчетливый разветвленный рисунок страха. И кроме того ей показалось, что рука Вертела у неё на шеи дрожит.
– Возьми нож и сражайся как мужик, – сказал «оборотень».
Изамери взмахнул саблей, нанося противнику рубящий удар в голову.
Элен затаила дыхание. И в играх виртуальной реальности, и в кинофильмах полного погружения, и в рыцарских романах она не раз видела или читала о схватках с применением холодного оружия. И обычно это не производило на неё ни малейшего впечатления. Напротив она торопилась скорее пропустить эти места, воспринимая их как скучные, неинтересные и примитивные.
Но сейчас, когда широкая пиратская сабля рассекла воздух как лопасть вертолета, всё нутро девочки завибрировало как басовая струна. Яростная бескомпромиссность и отчаянный накал схватки подобным «примитивным» оружием моментально пробрали её до мозга костей и вся её кожа покрылась мурашками. Абсолютная безжалостность и ужасный риск такого сражения заворожили её. Только теперь она кажется осознала насколько безумно храбрым и решительным нужно быть, чтобы ринуться в эту жуткую смертельную круговерть, где заточенные полоски стали то и дело старались разрубить и рассечь мягкую человеческую плоть. Твою собственную плоть. Только сейчас она по-настоящему задумалась, что происходит когда острая железка с громадной силой взрослого мужчины врезается в кожу и кости.