Девочка и пёс
Шрифт:
– Нет, я не потерялась, – сказала Иви. – Мой фургон там. – Она махнула рукой куда-то в сторону Галкута. При этом на несколько секунд задержав на нем взгляд.
– А почему ты тогда плачешь?
– Братья Дюрон забрали у меня Ири, – девочка всхлипнула.
– Ну не плач, не плач, – Элен прижала Иви к себе. Потом отняла от себя и улыбнулась. – Ты такая хорошенькая. Давай вот только тебе шапочку поправим. А Ири это кто?
– Это моя кукла, – чуть успокоившись ответила Иви, – мне её тётя Марта подарила. Она всегда со мной. Я всё ей рассказываю, она слушает. А Дюроны забрали её, сказали, что будут в неё ножи бросать. И еще сказали, что я чучело облезлое. – Девочка опять заревела. Запинаясь всхлипами, она добавила: – И ман… ман… дюлина у-ушастая.
Элен снова прижала ребёнка к груди. Она не была до конца уверена что такое «мандюлина», но ей казалось что это какое-то нецензурное слово. И душа её постепенно начинала клокотать гневом. Она живо представила себе как наглые мальчишки забирают у её малышки любимую куклу, при этом еще издеваются и бранятся.
– И ещё в ухо дали, – уткнувшись в грудь своей новой подруги, проревела Иви.
Глаза Элен потемнели. Она отняла девочку от груди и спросила, глядя ей в глаза:
– Ты знаешь где они сейчас?
Иви перестала плакать и испуганно уставилась на Элен.
– Там, – указала она рукой в сторону противоположную той, откуда пришли Галкут и Элен. – Но тебе нельзя туда! Они побьют вас.
– Нас?
Иви провела ладошкой по сопливому носу и кивнула на Галкута. Элен достала из внутреннего кармана платок и принялась обтирать заплаканное лицо девочки.
– И даже его? – Улыбнулась она, также кивнув в сторону Галкута.
– Конечно, – без всяких сомнений объявила Иви. – Они самые злые и противные в караване, даже капитан Эркхарт их не трогает. Они из Вэлуонна. Говорят что они оборотни.
Элен, отдав Иви платок, поднялась на ноги и, насмешливо прищурившись как Брэд Джулиан, поглядела сверху вниз на ребёнка.
– Побудь здесь, Иви, – с легкой покровительственной интонацией произнесла Элен. Сейчас она испытывала настоящее удовольствие от собственной персоны. Ей очень нравилось чувствовать себя такой же неотразимой и бесстрашной, как её любимый герой. – Всё будет хорошо. Мы скоро вернемся.
– Нет, – Иви вскочила на ноги и схватила руку Элен. – Не ходите. Они убьют и съедят вас. Они пьют кровь. И еще выкапывают мертвецов на кладбищах и продают их чернокнижникам.
В зеленых глазах Иви и во всей её ауре зиял настоящий ужас. И Элен почувствовал как некие малодушные сомнения начинают отдаваться слабостью в её коленках. Но она решительно освободилась от руки девочки.
– Мы скоро придем, Иви, просто подожди нас здесь.
– Нет, – упрямо повторила девочка. И на этот раз это был уже не страх. Элен видела что он никуда не исчез из ауры ребёнка, но Иви превозмогала его. – Я пойду с вами.
Какое-то время Элен колебалась, но в конце концов взяла ребенка за руку и дальше они пошли вместе.
На самом деле Элен не испытывала большой тревоги по поводу предстоящей миссии по возвращению Ири. Ужасные братья Дюрон по живописанию малышки выглядели, конечно, устрашающе, но Элен не сомневалась, что ребёнок просто преувеличивает. Пара-тройка хулиганистых мальчишек ничуть не пугали её, она считала что видела подобных на Макоре и они ничуть не впечатлили её. Да у них хватило отваги заехать по уху пятилетнему ребёнку и отобрать у него игрушку, но они конечно же спасуют когда столкнуться с вполне себе взрослой, самостоятельной, уверенной в себе личностью. И Элен улыбалась про себя, радостно думая о том что папа несомненно гордился бы ею, увидев как она бесстрашна и решительна.
Галкут, следовавший метрах в десяти за детьми, также не придал особого значения произошедшему с маленькой Иви и нисколько не волновался по поводу встречи с какими-то дерзкими сорванцами. И даже напротив, ему представлялось достаточно забавным пронаблюдать как юная сэви станет отчитывать малолетних хулиганов.
Троица быстро шагала по тропинке, огибающей маленький лес, который в свою очередь окружал широкий пологий холм. Через несколько минут они вышли на симпатичную прогалину, упиравшуюся в подножье холма. Здесь, на практически ровной полянке, покрытой всё тем же нежным бирюзовым «мхом», расположились шесть человек. Четверо сидели вокруг костра, над которым на вертеле запекалась туша какого-то небольшого животного, а двое других стояли в стороне ближе к деревьям.
Элен быстро оглядела всех присутствующих. Из тех кто сидели возле костра двое были помоложе, лет 20-22, двое других ближе к тридцати. Стоявшие возле деревьев были подростками, первый лет 11-12, другой постарше года на три.
Все шестеро обладали высоким ростом и хорошим телосложением. Подростки, конечно, были по-мальчишески худощавы и стройны, особенно самый младший, но четверо мужчин у костра, со своими широкими плечами и крепкими торсами выглядели вполне внушительно и брутально. Особенно один из них, самый рослый, с выбритой до блеска головой и носивший на своих могучих плечах меховую накидку из шкуры какого-то зверя. Вообще, по мнению Элен, во внешнем облике всех шестерых, довольно разнородном и отчасти неряшливом, явно прослеживалось стремление к некоторому эпатажу. У одного было массивное кольцо в носу, у другого на шеи и руках сплошные цветные татуировки изображающие скопище разнокалиберных змей, выползающих на виски и нижнюю челюсть, у третьего, самого старшего, внушительные и на взгляд Элен отвратительные бакенбарды. Вообще у него было очень много растительности на лице, причем как показалось девочке чуть ли даже не под глазами, не удивительно, решила она, что его принимают за оборотня. Впрочем, по сидевшим у костра она лишь скользнула взглядом и удостоверившись что это взрослые мужчины, потеряла к ним интерес, ибо посчитала что тем конечно же нет никакого дела до детской возни и вмешиваться они не будут. Гораздо больше внимания она уделила мальчишкам. По правде она была немного удивлена тем, что эти двое не такие уж и дети. Она почему-то пребывала в уверенности, что те кто обидели Иви вряд ли намного старше самой малышки. Ну возможно на год-два, но никак не в несколько раз. Неужели этаким дылдам интересно издеваться над такой малявкой, подумала Элен с негодованием. Она не хотела себе в этом признаваться, но всё же она явно слегка оробела при мысли, что ей придется противостоять таким великовозрастным негодяям. Но она приободрила себя тем размышлением, что никакого противостояния скорей всего не будет. Когда они увидят какая она решительная, умная, бесстрашная и взрослая они конечно же не станут связываться с ней, отдадут куклу и отпустят с миром.
Она бросила взгляд на старшего мальчика. Он был очень хорош собой. Идеальные прямые светлые волосы красиво обрамляли его вытянутое правильное лицо с ровным совершенным носом, тонкими губами, темными бархатными глазами и ниточкой наметившихся усов. На юноше была белая рубаха с длинными широкими рукавами, синий жилет, весьма потертый и выцветший, но некогда несомненно являвшийся достойной и дорогой частью туалета, светло-коричневые легкие брюки расшитые серебряными нитями и короткие щегольские сапоги с загнутыми голенищами. Кроме того его запястья и шея были замотаны блестящими, шелковыми, ярко-красными лентами. «Франт», подумала Элен. Но впрочем без особой неприязни. Его младший брат был гораздо менее привлекателен. Коренастый, с неряшливыми русыми волосами, маленькими глазами, толстыми губами и пуговицей-носом, да и еще с какой-то нелепой остроконечной шапкой, сдвинутой на самый затылок, он в первый момент производил впечатление беззлобного деревенского недотёпы, вечно шмыгающего носом, глупо улыбающегося и стремящегося всем угодить. Но Элен тут же поняла что это весьма обманчивое впечатление.
К сожалению ей редко удавалось совершенно однозначно определить по виду ауры что за человек стоит перед ней. Может быть ей ещё просто не хватало опыта, но она также вполне допускала мысль, что весьма вероятно это невозможно в принципе. По крайней мере в большинстве случаев. Цветные переливы и полиморфные фигуры аур прежде всего выявляли текущий эмоциональный фон человека, то что он чувствует и переживает в данную конкретную минуту. Но о его характере, темпераменте, пристрастиях и привычках судить по ним было крайне сложно. Очень часто в аурах присутствовали долговременные малоизменчивые образования, которые несомненно несли какую-то информацию, но Элен пока не научилась уверенно определять что именно они говорят ей. Главным образом потому что они были весьма разнообразны, кроме того более-менее устойчивыми эти структуры становились по мере взросления человека, а у детей как таковые практически отсутствовали. Да, кое-что из склонностей души того или иного человека она определяла безошибочно, как например в случае с Хишеном, который ей представился настоящим духовным чудовищем, моральным инвалидом, искалеченным жуткой злобой, властолюбием и вседозволенностью.