Девочка, испившая Луну

Барнхилл Келли

– Никто не может разговаривать с птицами, - промолвила она вслух. И это было правдой. Так почему же она думала, что всё не так? Когда на подоконник сел яркий зяблик и принялся напевать свою сладкую песенку, Луне показалось, что сердце её вот-вот разорвётся. Действительно, оно доселе немного болело. Она поднесла руки к глазам и осознала, что плачет, хотя понятия не имела, почему.

– Что за глупости! – промолвила она вслух, чувствуя, что голос всё ещё дрожит. – Глупая Луна! – она и вправду глупая девочка, все об этом говорили.

Она огляделась. Фириан свернулся у её кровати. Это было привычно. Он любил спать рядом с нею,

хотя бабушка частенько запрещала это делать, но Луна понятия не имела, почему.

По крайней мере, подумалось ей, она считала, что не знала, почему. Но глубоко внутри она ощущала, что когда-то поймёт. Может, она что-то сделала? Но вспомнить бы только, что…

Её бабушка спала на своей кровати по ту сторону комнаты, и её болотное чудище храпело у её ног.

Что за странность, подумала Луна. Она не помнила, чтобы Глерк когда-нибудь спал на полу или вообще в здании. Или не погружался в болото… Луна покачала головой. Она коснулась своих плеч, ушей – сначала с одной стороны, потом с другой. Мир, казалось, упал на её плечи, будто бы пальто, из которого она внезапно выросла. Кроме того, в её голове, глубоко-глубоко, билась о виски бесконечная головная боль. Она несколько раз ударила себя в лоб запястьем, но это ни капельки не помогло.

Луна выскользнула из постели, сбросила сорочку и натянула платье с глубокими карманами – именно такой наряд она попросила у бабушки. Она осторожно положила в один из огромных карманов спящего Фириана, стараясь его не разбудить. Её кровать была прикреплена к потолку с помощью разнообразны верёвок и тросов, чтобы в течении дня не занимать лишнее место в совсем уж крошечном домишке, но Луна всё ещё была слишком маленькой для того, чтобы иметь возможность поднять её самостоятельно. Поэтому пришлось оставить всё так, как есть – и девочка выскользнула на улицу.

Рассветало, и утреннее солнце всё ещё не перевалило через край горного хребта. Скалы казались такими прохладными, такими полными влаги и жизни… Из трёх вулканических кратеров к небесам поднималась тонкая струйка дыма. Луна медленно подошла к краю болота. Она посмотрела на свои босые ноги, что утопали во мху и оставляли цепочку следов. И там, где она ступала, не было никаких цветов.

Но ведь это было глупо – думать подобным образом? Откуда из её следов могут появиться цветы?

– Глупая, глупая… - вслух промолвила она, а потом почувствовала, что перед глазами всё буквально плыло. Она присела на землю и уставилась на болото, стараясь ни о чём не думать.

Ксан обнаружила Луну на улице, когда та сидела и смотрела на небо. Это казалось странным. Обычно она превращалась в вихрь, будила буквально всех, кто был рядом. Не так, как сегодня.

Ну что ж, подумалось Ксан, всё изменилось. Она только покачала головой – она ещё не всё решила. Вопреки тому, что магия теперь была в целости и сохранности, покоилась глубоко-глубоко в детском сердце, это была всё та же Луна. Просто не придётся беспокоиться о том, что её магия станет вспыхивать всюду, куда только не глянь. Теперь она могла учиться мирно. И сегодня они обязательно примутся за дело.

– Доброе утро, драгоценная! – сказала Ксан, положив руку на макушку девочки и запустив пальцы в её густые чёрные кудри. Луна ничего не сказала, она словно всё ещё пребывала в неком трансе, и Ксан отчаянно пыталась об этом не беспокоиться.

– Доброе утро, тётушка Ксан! – заявил Фириан, выглядывая

из кармана и зевая, а так же вытягивая свои маленькие лапки так далеко, как он только мог достать. Он огляделся по сторонам, прищурился. – А почему я снаружи?

Луна, казалось, вернулась в этот мир – она посмотрела на бабушку и заулыбалась.

– Бабушка! – воскликнула она, с трудом поднимаясь на ноги. – Мне кажется, я тебя не видела столько времени!

– Ну, это потому что… - начал Фириан, но Ксан прервала его быстрым жестом.

– Тише, дитя моё, - промолвила она.

– Но тётушка Ксан! – взволнованно продолжал Фириан. – Я ведь просто хотел сказать, что…

– Ну, хватит болтать, глупый дракон! Довольно! Иди, найди чудище…

Ксан подняла Луну на ноги и потащила её за собой.

– Но куда мы идём, бабушка? – спросила Луна.

– В мастерскую, солнышко, - сказала Ксан, бросая на Фириана колкий взгляд. – Помоги Глерку с завтраком!

– Хорошо, тётушка Ксан. Мне просто хочется рассказать Луне о том, что…

– Сейчас же, Фириан! – отрезала она и зашагала ещё быстрее, уводя Луну прочь.

Луне нравилась мастерская её бабушки – и они уже изучали основы механики. И рычаги, и клинья, и шкивы, и зубчатые колёса… Даже в столь юном возрасте у Луны была определённая склонность к механике, и она уже могла выстраивать определённые маленькие машины, жужжащие и тикающие. Ей нравилось находить кусочки дерева, из которых можно было что-то тесать, соединять их и превращать одно в другое.

Сейчас же Ксан отставила все поделки и изобретения Луны в далёкий уголок и разделила всё на разделы – каждому полагалась отдельная книжная полка, отдельная полка для инструментов и отдельная для материалов. Осталось место для изобретательства и для строительства, появилось для научных исследований, для ботаники – и даже для изучения магии! А на полу оказалось множество рисунков мелом.

– А что случилось здесь, бабушка? – спросила Луна.

– Ничего, моя дорогая, - начала было Ксан, но быстро передумала. – Но, на самом деле, очень многое – но есть ещё кое-что важное, чем в первую очередь следует уделить внимание, - она уселась на пол напротив девочки, собрала магию в свою руку и позволила ей плавать прямо у неё перед глазами ярким, блестящим шаром. – Как видишь, моя дорогая, - объяснила она, - магия течёт во мне от земли к небу, но собирается тут. Внутри меня. Будто статическое электричество. Она трещит и гудит в моих костях. Когда мне нужно немножко больше света, мне достаточно только потереть руку об руку, вот так, и тогда между ладонями загорается свет – пока его не окажется достаточно для того, чтобы загореться и поплыть отдельно от моих рук. Ты видела, как я только что сделала маленький шар – и я повторяла это не раз и до этого, просто никогда не объясняла. Разве это не замечательно, моя дорогая?

Но Луна словно ничего не видела. Глаза её опустели, лицо её опустело. Казалось, душа её оказалась где-то далеко-далеко, и она превратилась в обыкновенное зимующее дерево. Ксан тихо ахнула.

– Луна? – прошептала она. – Ты в порядке? Ты голодна? Луна? – но ничего не было, одни только пустые глаза. Пустое лицо. Что-то похожее на Луну – но на самом деле лишь дыра во вселенной. И Ксан почувствовала, как в её груди всколыхнулась паника.

И, словно пустоты и вовсе никогда не существовало, в глазах ребёнка вновь вспыхнул свет.