Девочка, которая спит. Девочка, которая ждет. Девочка, которая любит
Шрифт:
– Добро пожаловать на наш праздник, дорогие гости! – звонким голосом произнесла Милена и выступила вперед. – Разрешите, я провожу вас к столу?
Одно из странных созданий – самое крупное – медленно повело валиком в сторону девочки, прорезь зашевелилась – и оттуда донесся четкий и звучный, как у диктора телевидения, голос:
– Благодарю за внимание, милая девушка, – на чистом русском языке сказал гость. – Но не стоит беспокоиться: если место празднования не изменилось со времени нашего последнего визита, мы великолепно дойдем туда сами.
И существо двинулось вперед, а за ним потянулось все семейство.
– Как они знают, куда идти? – не выдержал я. – Где у них глаза?!
– Да тихо ты! – Васильев с силой саданул меня под ребра. – Это же тубаботы, а они сверхчувствительны. Иначе говоря – люди-рентгены. Там, в Нижнем мире, они обычно врачи или судьи. Человека видят насквозь внутренним зрением. Слышат внутренним слухом. Про каждое твое слово могут сказать, правда это или ложь, и с какой целью оно было произнесено!
Я сразу решил, что за столом сяду подальше от этой семейки, иначе не решусь и рта открыть.
Тем временем лифт совершил ходку вниз и вернулся с новой партией гостей. Их было всего трое, но было удивительно, как они вообще смогли уместиться в кабину – такими огромными оказались. Росту в старших, думаю, было метра три. Глаза у новых гостей были, но только по одному на брата, в самом центре лба, голубые и безмятежные, как озера. Одеты эти гости были в просторные рубашки и штаны из той же легкой материи, но не белой, а переливающейся всеми цветами радуги.
– Слышь, Леха? – зашептал мне в ухо Дима. – Соболь рассказывал, что циклопы установили памятник своему собрату, который сумел окончить общую школу! Но зато они очень исполнительны и могут работать неделю даже без перерывов на обед.
– А еще они очень добрые и заботливые, – с укором в голосе вмешалась в разговор Бриджит. – Их часто нанимают сиделками к старым и больным людям.
Снова приехал лифт, и из него выпорхнули стайкой новые гости в длинных развевающихся плащах. На первый взгляд они показались мне обычными людьми. Но в следующий миг я просто остолбенел. Я, конечно, ничего не понимаю в красоте, но эти люди были невероятно красивы, все до единого. Их лица словно светились изнутри. Особенно меня поразил молодой мужчина, который шел впереди и нес на руках мальчика лет пяти. Если бы мне сказали, что самый настоящий ангел сошел с неба на землю, – я бы поверил.
– Кто это? – пробормотал я.
Мне никто не ответил. В полном недоумении я оглянулся и обнаружил, что Димка ушел рассаживать циклопов, а девочки, Милена и Бриджит, стоят с вытаращенными глазами и распахнутыми ртами.
– Эй, вы чего? – повысил я голос.
Милена вроде как отмерла и пробормотала:
– Это, Алеша, флэммы, огненные люди. Надеюсь, они покажут свое потрясающее шоу, как в прошлом году. Пожалуйста, проводи их к столу.
Я неловко выступил вперед и повел всю компанию в сторону большой поляны. Идущий впереди мужчина вдруг обратился ко мне – и тоже на прекрасном русском языке:
– Ты новенький, парень? Я тебя прежде не видел.
Я кивнул головой. Мужчина опустил мальчика на землю и протянул мне руку:
– Ну, будем знакомы. Я часто бываю в вашем лагере, приглядываю за лампами. – Он указал на наше сияющее «небо». – Имя мое для вашего уха чересчур сложное, но меня тут прозвали Данко. И ты так зови.
Я снова кивнул. У стола царила веселая суета. Соболь оживленно болтал с тубаботами, мадам Софи расцвела при виде красавцев флэммов, порхнула им навстречу и заговорила на каком-то странном языке с огромным количеством гласных.
Тут и Бридж появилась в компании очень худых и длинных людей, больше похожих на ветки деревьев. Одежда у них была в обтяжку, зеленоватых оттенков, так что они вполне могли бы прикинуться кустиками в лесу. Сначала они мне показались обычными – пока я не заметил некоторую странность. Стоило посмотреть на такого человека в упор – и он начинал таять на глазах. То казалось, что у него не хватает руки, в следующий момент – головы. У самого маленького вдруг исчезла нижняя половина тела, что заставило меня вздрогнуть. Дима, пробегая мимо, пояснил, что это – лотты-невидимки, или мерцающие люди.
Я еще разок смотался к лифту. И как раз успел к появлению новой партии гостей. Вот уж кто выглядел действительно странно. Они все были в коротких накидках, стянутых под подбородком. Обнаженные руки были сплошь покрыты бурыми кожными наростами, свисающими, как бахрома. А главное – у каждого было по четыре глаза. Длинные волосы собраны в хвосты на самой макушке, затылок совершенно ровный и гладкий, и цепочка глаз таким образом словно опоясывает голову. Можно даже сказать, что у каждого было по два лица. Правда, рот и нос имелись в единичном экземпляре. Но располагались очень близко друг к другу и были так выпячены вперед, что больше походили на клюв.
После них поток гостей почти иссяк, только прибыло еще несколько семей циклопов и тубаботов. Места за столом стремительно заканчивались, мне пришлось пару раз сгонять за стульями.
Наконец все расселись – и праздник начался. Стол ломился: оказалось, гости принесли с собой свои традиционные блюда. Соболь толкнул речь – что-то насчет того, как прекрасен мир, когда он многообразен. Елка зажглась, старшие ребята появились в костюмах Деда Мороза и Снегурочки и устроили праздничное представление. Я-то такие спектакли много раз видел, а вот малыши из Нижнего мира просто визжали от восторга. Старшие тем временем общались между собой.
Я так старался дистанцироваться от тубаботов, что оказался сидящим рядом с Соболем и его женой. Хотя обычно держался подальше от взрослых и сейчас чувствовал себя скованно. Все-таки никогда не знаешь, что на их глазах можно себе позволить. Но мадам Софи и Соболь были увлечены беседой с флэммом, который представился как Данко. Расспрашивали о его семье и еще каких-то общих знакомых. Разговор шел на русском языке, поэтому до меня то и дело долетали отдельные фразы.
– А почему твоя жена не пришла? – спросила мадам Софи.