Девочка-уникум

Гришин Михаил Александрович

Они одобрительно загудели, похлопали в ладоши, а кто-то даже крикнул:

– Бис!

Что, как известно, означает, чтобы гениальный артист повторил исполнение.

Однако Витька в очередной раз демонстрировать свой талант постеснялся, а только благодарно раскланялся во все стороны, напомнив зрителем, что главным действующим лицом является студентка-практикантка.

К этому времени Люська, видимо, поняв о болезни продавщицы всё, приподнявшись на носочки, что-то деликатно нашёптывала ей на ушко. Тётенька, которая минуту назад казалась грозным

и неприступным бастионом, залилась краской, как отличница, схлопотавшая впервые в жизни двойку.

Любопытные зеваки заволновались и потребовали озвучить диагноз во всеуслышание.

– Не вашего ума дело, – грубо отшила их продавщица и, видимо, боясь огласки, вытолкала ребят на улицу.

– Чего ты ей такое сказала? – поинтересовался Витька.

– Ничего особенного, – отмахнулась Люська. – Просто сказала о том, что у неё геморрой.

Витька захихикал:

– Вот она теперь ломает голову, как это ты сумела его разглядеть, если она не раздевалась и даже не оборачивалась к тебе задом…

– Я же студентка-практикантка, – напомнила Люська, возомнив о себе не ведомо что.

– Стой! – спохватился Витька и бегом вернулся в магазин. Просунув голову в дверь, он весело крикнул: – Тётенька, нам бы открытку большую!

Продавщица вздрогнула и, несмотря на свою тучность, рысью принесла первую попавшуюся под руку открытку. Она вручила её бесплатно, видно, в благодарность Люське за правильно поставленный диагноз, но при этом оговорилась:

– Чтобы больше я вас здесь не видела.

И так громыхнула дверь, что Витька перепугался за стёкла.

Открытка оказалась большой и красивой, такой, о какой ребята и мечтали, правда, при более тщательном осмотре выявился один недостаток: предназначалась она для празднования Нового года, который уже давно прошёл, а следующий ещё не наступил.

– Что ж нам делать? – пригорюнилась Люська.

Подумав, Витька рассудил:

– Мы собираемся твою училку не с праздником поздравлять, а предупредить её о болезни, какая в ней прячется… А когда она узнает о своей болезни, то ей станет наплевать и на праздник, и на саму открытку… Понятно тебе?

С плаксивым выражением на лице Люська кивнула.

– Хотя, если уж такая хорошая открытка попалась, заодно можно и поздравить, – добавил Витька, помолчав.

– Вить, только надо так написать, чтобы она не очень расстроилась, – жалостливо попросила Люська. – А то возьмёт да и умрёт от переживаний.

– Можешь на меня положиться, – со всей ответственностью заявил Витька. – Так напишу, что обрадуется!

9

После того как Витька испортил свою тетрадь по русскому языку, которую он использовал вместо черновика для тренировки, послание, на его взгляд, получилось просто отменное: складное, умное и к тому же вызывающее доверие, что немаловажно.

Чтобы Люська тоже оценила его труды, он громко и выразительно прочёл:

– Здравствуйте,

Нинель Соломоновна! Поздравляем Вас с Новым годом, хотя он давно уже прошёл. Но это даже к лучшему, потому что скоро наступят летние каникулы, и все учителя будут отдыхать от школьников и лечить свои нервы, которые поистрепали с ними. Вам тоже нужно лечиться, и мы со своей стороны можем подсказать, что следует лечить в первую очередь. Обратите своё самое пристальное внимание на… – в этом месте Витька под Люськину диктовку написал название труднозапоминающейся и труднопроизносимой болезни, которая вцепилась мёртвой хваткой в учительницу, не давая ей проживать собственную жизнь в своё удовольствие, и подписал: «Профессоры мирового уровня», – потом подумал и приписал: «Мы не обманываем. Доверьтесь нам».

Получив полное одобрение Люськи, Витька послюнявил марку, которую по дороге купил в киоске, и скрепил края. Теперь оставалось незаметно подкинуть её в почтовый ящик и ждать, когда Нинель последует совету неизвестных ей, но, судя по тому, что диагноз поставлен на расстоянии, достаточно заслуженных профессоров.

С виду рядовая операция по доставке секретного пакета неожиданно оказалась на грани провала: вход в подъезд охранял с головы до ног увешанный оружием карапуз в пограничном берете.

Он сразу в чём-то заподозрил Витьку с Люськой и наставил на них автомат.

– Стой! Ни с места! – предупредил карапуз, сурово нахмурив две белые полоски, которые были у него вместо бровей.

Конечно, сам по себе военный карапуз серьёзной угрозы не представлял, а вот лежащего возле его ног бульдога со свисавшими до самой земли жировыми слюнявыми складками следовало опасаться. К тому же у собаки на шее висела золотистого цвета медаль – имитация настоящей, которые сейчас продаются повсюду, были бы деньги и желание купить. Надо было думать, что награду собака получила заслуженно, и в случае очередного конфликта у неё появится и вторая медаль.

– Мальчик, – по-доброму обратилась к нему Люська, – убери, пожалуйста, свою собаку.

Проигнорировав просьбу, карапуз спросил:

– Куда идёте?

– Нам нужна Нинель Соломоновна, – ответила Люська.

– Зачем? – настырно допытывался юный пограничник.

– Какое твоё дело? – возмутилась Люська бесцеремонным отношением служивого к мирным инициативам граждан. – Идём, значит, надо.

– Не пропущу, – неумолимо заявил пограничник и даже отвернулся, давая понять, что на этом разговор закончен.

Витька обозлился и неожиданно для себя выпалил:

– Уши надеру сейчас!

Карапуз хитро на него покосился и сказал:

– Попробуй.

Конечно, если у тебя имеется такая огромная собака, любой человек под её охраной будет чувствовать себя безнаказанно, поплёвывая с высокой колокольни на бессильные угрозы хоть целой толпы разъярённых фанатов, не то чтобы каких-то там двух возмущённых школьников.

Люська улыбнулась как можно добродушнее, соображая, чем бы задобрить строгого пограничника.