Девочка. Книга третья
Шрифт:
— Я вижу жизнь, которая пытается прорваться сквозь толщу догм и нормы. Я вижу желание этих цветов утвердиться, вне рамок общества и социума.
Она ничего не ответила и продолжила работу, а в комнате вновь воцарилась тишина.
— Нет, это все-таки никуда не годится… — рассматривая один из эскизов, задумчиво проговорила она и уже более жестко произнесла, вставая и направляясь из гостиной: — Позвони этому горе-архитектору и скажи, чтобы ехал в галерею. Да, и отпусти водителя. Я поеду на своей машине.
"Значит, я поеду домой", —
После первого гудка он взял трубку, вероятно, ожидая одобрения своих набросок, и, услышав мой голос, тут же спросил:
— Ну как? Одобряется?
— Не совсем, — наморщила я нос. — Кэтрин хочет внести поправки и ждет тебя в галерее через полчаса.
— Хорошо, сейчас подъеду, — не споря, произнес он, и в его голосе чувствовался минор.
В лифте Кэтрин нажала сразу на паркинг, а я следом за ней на этаж вестибюля.
— Ты едешь со мной, — услышала я и молча кивнула.
Водила Кэтрин Мерседес красного цвета. Сочетание надежного немецкого качества и яркого цвета машины, как те цветы на стене в ее гостиной, также характеризовало ее нрав. Водила она спокойно и уверенно, не лихачила, но и не уступала дорогу.
С Тэдом она разобралась быстро и жестко.
— Зал фотографа никуда не годится.
— Чем? — не понимал Тэд.
— Это недоработка общего стиля и отсутствие правильных акцентов. Особенно красный цвет. Он чудовищен.
— Я не понимаю, чем вас не устраивает красный бархат, натянутый на стенды? — тихо, но жестко пытался Тэд отстоять свою правоту.
Не то, чтобы он не послушал Кэтрин — куратор являлась ключевой фигурой в выставке и слушались её все, но Тэд, как творческий человек, пытался отстоять свою точку зрения и имел на это право.
— Он вполне гармонично оттеняет черно-белые фото!
Но я была не согласна с ним. Да, задумка была оригинальной. Эти симметричные разводы на стенах были интересным решением, но что-то в этой композиции было неверным, и Кейт тут же это почувствовала.
— Если тема фотографий "Женщина и ее сексуальность", это не значит, что я должна устроить из экспозиции улицу красных фонарей.
— Красный цвет — это цвет страсти, любви.
— Нет. Экспозицию зала полностью надо менять. Лучше заменить на темные оттенки.
— А вы как думаете, Лили? — внезапно услышала я голос дизайнера и даже растерялась, не ожидая, что могут спросить моего мнения.
Он внимательно смотрел на меня и я поняла — желая в порыве эмоции отстоять свою точку зрения, он хотел найти еще одного союзника. Кейт промолчала и тоже внимательно изучала меня, ожидая ответа.
Я перевела взгляд на фотографии, прислоненные к стенам, представила их на красных стенах и отрицательно покачала головой.
— Я согласна с Кэтрин. Слишком резкие оттенки и жесткий акцент на сексуальности. Красный цвет делает этих обнаженных женщин доступными и вульгарными. Он подчеркивает сексуальность, но не женственность.
— Натянуть их розовым что ли? — иронично усмехнулся Тэд.
И меня задели его слова — он спрашивал моего мнения, я его высказала, и, не найдя во мне поддержки, он попытался меня высмеять. Я бросила на него серьезный взгляд и решила отстоять свою правоту и показать, что я не пытаюсь угодить Кэтрин.
— Если вы хотите сделать детскую из зала, покрасьте в розовый, — парировала я и продолжила: — Я бы вообще поменяла атмосферу. Приглушить свет до полумрака, сделать из зала темную холодную улицу. Подчеркнуть акцент на холодности мира. На контрасте. Несмотря на жесткий современный мир женщина смогла сохранить свою суть и предназначение, она хочет любить и быть любима. Зал — это холодный современный мир, в темных оттенках. Где уже давно нет места чувствам. И эти фото женщин — как единственный источник Любви. Нежности. Страсти. Женщина и есть красный цвет, а не стены вокруг нее. Подчеркнуть, что нагота — это не сексуальность, а обнажение чувств. Архитектуру зала тоже можно поменять — сделать стенды в виде безликого жилого здания и врезать фотографии с теплой подсветкой как окна или порталы. Как источник тепла и любви.
Кейт внимательно посмотрела на меня и кивнула.
— Мне нравится эта концепция. Переделай. Но сделай так, чтобы эти "окна" смотрелись презентабельно, а не как витрины борделя с проститутками, предлагающими услуги.
Дизайнер кивнул и посмотрел на меня. Я ожидала увидеть в его глазах гнев из-за того, что влезла в его сферу, но вместо осуждения он улыбнулся. Мне хотелось верить, что он понял меня — я никому не угождала, лишь пыталась сделать лучше для галереи и добросовестно выполняла свою работу.
— На сегодня все, — резюмировала Кэтрин. — Тэд, жду эскизы завтра к вечеру. Лили — возьми такси домой. Галерея оплатит проезд.
Следующий день был богат на перемены, и мое положение в галерее кардинально изменилось. Из "архивариуса" меня повысили до ассистента Кэтрин, как она сказала, "пока временно", на период подготовки и проведения выставки. В подтверждение моего статуса мне был установлен стол в приемной. Первое время Молли очень напрягал мой вид напротив, но работы нам хватало обеим, и она, скрепя сердце, вынуждена была признать, что второй ассистент Кейт был совсем не лишним.
Шли последние завершающие штрихи подготовки к выставке. Мы с Молли только успели проглотить ланч, когда Кейт вышла из кабинета и направилась на выход, бросая на ходу:
— Лили едешь со мной. Молли на телефоне.
Я подхватила сумку, висевшую на спинке офисного кресла, а Молли, поджав губы, бросила недовольный взгляд. Я дружелюбно ей улыбнулась и устремилась на выход, все же надеясь, что она не будет точить на меня зуб.
Мы пробирались по дневным сиэтлским пробкам, когда в салоне раздалась трель сотового.