Девочки мадам Клео

Гольдберг Люсьен

Фидл обернулась и сказала, не глядя на него:

– Питер, я никогда не вмешиваюсь в труд автора, никогда. Но после твоего пьяного звонка я поняла, что надо вмешаться.

– О чем ты говоришь? – Он безуспешно пытался попасть в рукава плаща.

– Ты все поймешь, Питер. Пойдем домой, поговорим лучше утром. – Фидл оглядела аллею, где они стояли. – Вечерний Париж может подождать.

– Что ты высматриваешь?

– Такси.

– Здесь они ни когда не ездят. Надо выйти на бульвар Сен-Мишель.

Фидл

сунула два пальца в рот. В ночном воздухе раздался пронзительный свист. Такси в конце улицы сделало крутой поворот и направилось прямо к ним.

Питер вернулся на улицу Сен-Дени один. Он глубоко вдыхал вечерний воздух и говорил себе, что Фидл ничем не может ему помочь. Теперь вообще ничего уже не сделаешь. Старуха – мошенница. Вся эта затея – мошенничество, а поскольку он уже так долго с этим связан, то и он сам – мошенник.

Питер стал подниматься по лестнице и на полдороге скорее почувствовал, чем увидел, что перед его дверью кто-то стоит. Недоумевая, он ускорил шаг.

– Чем могу быть полезен? – спросил он.

– Я думала, вы по-другому встретите меня, Питер, – ответил женский голос с оттенком иронии.

Питер прищурился – и открыл от изумления рот.

– О Боже! Это вы?

Мадлен – Сандрина Гарн – шагнула к нему, улыбаясь.

– Рада вас видеть, – спокойно сказала она.

Питер был удивлен, даже поражен. Однако старался казаться спокойным.

«Это Фидл, – подумал он. – Это дело ее рук! Вот что она подразумевала под своим вмешательством! О Господи! Она все-таки разыскала Сандрину Гарн».

Питер сам не мог понять, подавлен он или возбужден.

– Да... конечно... – промямлил он, лихорадочно обдумывая, как ее называть, и возясь с ключами. – Пожалуйста... Разрешите мне открыть дверь.

– Она не заперта, – мягко сказала Сандрина. – Мадам Соланж меня впустила. Мы с ней давние друзья.

– Ах так... как мило, что вы пришли навестить меня, – сказал он неуверенно.

– Не убеждена, что вы обрадовались бы, обнаружив меня на своей кушетке.

– Да-да... – Питер толкнул дверь.

Нашаривая выключатель, он оказался так близко от Сандрины, что у него чуть не подкосились колени от запаха ее духов.

– Вы входите... входите...

– Можешь называть меня Сандриной. – Улыбаясь, она направилась к кушетке и села. – У тебя случайно не найдется немного коньяку?

– Конечно. Садитесь, пожалуйста. О, вы уже сидите... Минуточку. Я вернусь через минуту, через секун... – Его голос беспомощно прервался.

– Расслабься, Питер. – Она была спокойна.

Когда она закинула ногу на ногу, он услышал легкий шелест ее чулок.

– Мне надо было бы позвонить сначала но Фидл сказала, чтобы я этого не делала.

– Откуда ты знаешь Фидл?

– Вообще-то я ее не знаю... Вернее, только что познакомилась. Пока

летишь через океан, волей-неволей познакомишься с пассажиркой в соседнем кресле.

Питер почувствовал комок в горле и кашлянул.

«Вот они, женские правила игры, – подумал он. – Вот что имела в виду Фидл. Это правила всех их запутанных, закулисных, подлых дел».

Он почувствовал себя окруженным со всех сторон.

– Ты летела вместе с Фидл?

– По-моему, ты хотел принести коньяку.

– Да-да, извини. – Питер направился в кухню.

„Черт побери, что же это?» – думал он, борясь с охватывающим его страхом, что он ведет себя как круглый идиот.

Когда она пила из своего бокала, он осмелился взглянуть на нее.

«Боже мой, – подумал он, – я ведь успел забыть, как она красива».

На ней был простой бежевый костюм от «Шанель» без всяких там цепочек, жемчуга и прочих побрякушек, которыми так любят украшать себя богатые парижанки. Волосы были собраны в пучок, как у балерины, а кожа, казалось, просвечивала насквозь.

– Итак? – робко спросил Питер.

Он сидел на противоположном краю кушетки, жалея, что не может расположиться в своем рабочем кресле с твердой спинкой.

– Ну и как вы с Фидл Налл? Поладили?

– Вчера Мартин Берк-Лайон позвонил твоему агенту в Нью-Йорке. Он был в полной растерянности. Он сказал, что ты порвал с мадам, а Венди велела ему позвонить Фидл.

Питер подался вперед:

– Не я порвал с ней, она сама со мной порвала, черт побери!

Сандрина протянула руку. На пальце сверкал желтый бриллиант размером со спичечный коробок.

– Подожди, я закончу. Потом ты сможешь изложить свою версию.

Питер глубоко вздохнул и кивнул:

– Продолжай.

– Так или иначе, Мартин и Фидл, по-видимому, долго обсуждали, что предпринять. Потом Фидл разыскала по телефону меня и объяснила суть проблемы.

Питер много раз видел Фидл «в деле». Уж если ей надо было кого-то отыскать, тут с ней никто не мог тягаться.

– Значит, ты взяла и села на первый попавшийся рейс, – сказал он с излишним, как ему самому показалось, сарказмом.

– Да, примерно так и было. – Она протянула ему пустой бокал.

Питер без слов наполнил его.

– Ты знаешь, Питер, мадам Клео очень много для меня значит. Я не хочу, чтобы она попала в тюрьму. Вся эта затея может ей помочь. Но надо найти к ней подход, а я боюсь, что ты избрал неправильный путь.

Питер внезапно встал. Наконец он немного пришел в себя от охватившего его замешательства. Теперь он разозлился.

– Так извольте же объяснить мне, черт побери, что происходит! Очевидно, все всё знают, кроме меня. Кроме меня, который делает эту треклятую книгу, извини за выражение, или, во всяком случае, делал.