Девушка из кошмаров
Шрифт:
— Я сохраню нейтралитет.
Назад из Гранд-Мараис мы возвращались в полном молчании. К тому времени, когда мы вернулись домой, уже было утро понедельника, поэтому я сразу вырубился, лишь несколько раз приходя в себя, чтобы посмотреть по телевизору один из фильмов Матрица, перед тем как обратно отключиться и проспать всю ночь. Это был самый лучший способ уйти от допроса матери, который я когда-либо придумывал.
— Тогда, — оживлено начинает мама, — прими, наконец, чью-либо сторону и выложи все как есть. Через полчаса ты должен быть в школе.
Я сажусь
— Я все запорол, — говорю я в тарелку. — Я был недостаточно быстрым.
— Но ты справился с ним, ведь так?
— Удача стоила мне того, что призрак вытолкнул Томаса через окно, а Кармел чуть не превратил в шашлык.
Мой аппетит сразу испарился. Даже саскатунский джем меня больше не привлекал.
— Они больше со мной не пойдут. Я никогда не должен больше позволять им делать это.
Мама вздыхает.
— Вопрос не в том, чтобы «не позволять им», Кас. Поэтому я не думаю, что тебе когда-либо удастся их остановить, — ее голос ласковый, полностью лишенный объективности. Она заботится о них. По-другому и быть не может. Но все же она очень рада, что там я был не один.
— Они начитались каких-то новелл, — говорю я. Гнев возникает из ниоткуда; я сильнее сжимаю свои зубы. — Но действительность очень реальна, она может убить их, и, когда они осознают всю сложность ситуации, как думаешь, что случится?
Лицо мамы выглядит спокойным, на нем нет ни единой эмоции, кроме вздернутых тонких линий бровей. В полной тишине она накалывает вилкой краешек яичницы и медленно пережевывает. А затем говорит:
— Ты не справедлив к ним.
Возможно. Но я не винил бы их за то, пустись они наутек после того, что произошло в субботу. И я бы точно не обвинял их, если бы они прятались от покойников Майка, Уилла и Чейза. Иногда хотелось с точностью да наоборот.
— Мне нужно идти в школу, — говорю я, отодвигая стул и оставляя еду нетронутой. Атаме очищен и готов к следующему бою, но я прохожу мимо. Возможно, в первый раз в своей жизни я не хочу брать его с собой.
Первое, что попадается мне на глаза, когда я огибаю угол шкафчика, это зевающий Томас. Он прислоняется к нему с книгой под мышкой, одетый в простую серую футболку, вот-вот готовую треснуть сразу в нескольких местах. Его волосы торчат в разные стороны. Из-за этого я улыбаюсь. В теле этого паренька заключена огромная сила, но сам он выглядит так, словно родился в грязной бельевой корзине. Когда он замечает
— Извини, — говорит он. — Я с субботы никак не могу выспаться.
— Все дело в грандиозной вечеринке. Да, Томас? — позади нас раздается ироническое хихиканье, поэтому я тут же оборачиваюсь и замечаю толпу людей, большинство из которых никогда не встречал. Комментарий доносится от Кристи или как там ее зовут, поэтому не понимаю, кого это вообще волнует, не считая того, как рот Томаса закрывается; и он смотрит на ряд шкафчиков, словно желая раствориться в них.
Я случайно встречаюсь взглядом с Кристи.
— Продолжишь разговаривать в таком духе, и ты покойница.
Она моргает, пытаясь определить, шучу ли я, в то время как я сохраняю каменное выражение лица. Эти слухи о нас на самом деле такие смешные.
Затем они молча проходят дальше.
— Забудь о них. Если бы они там были, они бы точно набрались.
— Ты прав, — говорит он, выпрямляясь. — Послушай, извини за субботу. Я выглядел таким придурком, когда свешивался из двери. Спасибо, что спас мою шкуру.
Во второй раз за день у меня застревает комок в горле то ли от благодарности, то ли от удивления. Затем я проглатываю.
— Не стоит благодарности, — «просто помни, кто стал причиной тому». — Не было ничего особенного.
— Конечно, — он пожимает плечами.
В первом семестре мы с Томасом вместе сидим на физике. С его помощью я смогу дотянуть до А-высшей отметки. Все то дерьмо о различных точках опоры и массы, умноженной на скорость — для меня все равно, что изучать греческий, но Томас легко справляется с этим. В нем, должно быть, что-то есть от ведьмы; он определенно понимает и знает, как совладать с такой силой. По дороге в класс, мы проходим мимо Кейт Хичт, которая силится смотреть в другую сторону так долго, как только может. Интересно, начнет ли она сейчас тоже обо мне сплетничать? Думаю, я бы понял ее, реши она так поступить.
Я смотрю на Кармел мельком, пока наш совместный пятый урок мы планируем провести в читальном зале. Несмотря на то, что в нашем странном трио, охотившимся на призраков, она считается третьим лишним, ее статус Первой дамы нисколечко не пошатнулся. Ее общественный график как всегда заполнен до краев. Она входит в состав студенческого совета, а также принимает участие во множестве скучных комитетов по сбору средств. Очень интересно наблюдать, как она мечется между этими двумя мирами, но все же без проблем может окунуться как в один, так и в другой.
Когда я добираюсь до читального зала, то сажусь, как обычно, напротив Кармел. Томаса еще нет. Могу сразу с уверенностью сказать, что в отличие от последнего, она не так просто прощает человека. Когда я опускаюсь на стул, ее глаза едва мерцают в свете ноутбука.
— Тебе действительно нужно постричься.
— Мне нравится, когда они немного длиннее.
— Но мне кажется, так они лезут тебе в глаза, — говорит она, смотря прямо на меня. — Они лишают тебя возможности замечать очевидное.