Девятая рота (сборник)
Шрифт:
– Джаст э момент, – улыбнулся Скотт и жестом отозвал компаньонов в сторону.
– Терри, как ты договаривался с русскими? – зло прошипел он. – Они там в России с ума все посходили? Они прислали нам дедушку-пенсионера! – кивнул он на Ивана. – Что нам теперь с ним делать?
– Скотт, он шестикратный чемпион мира, – сказал Брюс.
– Когда это было? Двадцать лет назад? Да все равно, европейские титулы в Америке не стоят ни цента! Америка верит только собственным глазам!
Иван мельком оглянулся на них – все трое тотчас расплылись в широкой улыбке.
– Ладно. Имеем то, что имеем. Терри, бегом к ближайшему телефону – отменяй отель. Мы не можем тратиться на люкс, ему сойдет дешевая ночлежка в цветном квартале. Отменяй большие залы – будем выступать в рабочих клубах. Какое-то время публике будет забавно смотреть, как молодые американские волки рвут старого русского медведя. Потом посадим его на пароход и отправим обратно. И молись, Терри, чтобы мы вышли в ноль. Потому что убытки я спишу на тебя! – он двинулся к выходу.
– Иван! – окликнул Терри. – Иван!..
Поддубный смотрел на стоящий у причала пароход. Из грузового люка ползли вниз по конвейеру тяжелые тюки…
– Иван! – двое грузчиков подняли мешок с зерном. Иван, кудрявый, в полотняной просторной рубахе, принял его на плечи.
1897 год. Феодосия
Старый пароход стоял у причала, по шатким сходням вереница грузчиков несла на берег мешки, по трапу с поручнями спускались пассажиры.
– Цирк приехал! – восторженно крикнул кто-то. Грузчики побросали работу, сбежались смотреть, как чинно шествуют по трапу лилипуты, силачи; музыканты несли зачехленные инструменты, дрессировщица вела на сворке стриженых пуделей.
Между тем, на палубе раздались крики, ржание и стук копыт: конь пятился от узких сходней, вставал на дыбы. Наездник ожесточенно хлестал его кнутом.
– Перестаньте! Не бейте его! Он же боится! – худенькая девушка из цирковых бросилась на помощь. Наездник замахнулся и на нее. Иван вскинул руку – плетеный хлыст обвился вокруг запястья, – рванул на себя и легко, как карандаш, переломил толстое кнутовище. Наездник попятился.
Иван перехватил коня под уздцы, погладил по морде:
– Ну что ты, мой хороший? Ну, чего испугался? Давай вместе, – он присел, поднял коня на плечи и ступил на прогнувшиеся под тяжестью сходни.
Все, кто был на пароходе и на пристани, ахнув, замерли, следя за каждым его шагом. Иван спустился на причал и поставил коня на ноги.
Девушка подошла к нему. Она была на две головы ниже Ивана, большеглазая, коротко по-мальчишески стриженная и по-мальчишечьи независимая.
– Спасибо вам, – сказала она.
– Да не на чем, – пожал плечами Иван. – Казак коня никогда не ударит.
– А я-то думала, вы за бедную девушку заступились… – огорченно вздохнула она.
– Так я… Это… Ну да… – смутился Иван.
Она, улыбаясь, смотрела на него снизу.
– Приходите к нам на представление.
– Приду… А вы кто? – спросил Иван вдогонку.
– Я? Клоун, – обернулась она. – Разве не видно? – она скорчила физиономию и побежала догонять своих.
– Не девка – сорванец! – сказал кто-то из грузчиков, глядя ей вслед.
– Иван! А чо-то ты красный весь? С натуги, что ли? – Все захохотали.
– Смотри, Иван! Циркачки, они такие – сегодня здесь, завтра там. Голову закрутит – и поминай как звали!
– Чего встали! Работать кто будет? – сурово прикрикнул Иван, пытаясь скрыть смущение.
На дощатых трибунах собрался чуть не весь город. В центре – городской голова, полицмейстер, в первых рядах – господа с разодетыми в кружева дамами, купцы. Грузчики сидели на галерке, лузгали семечки и хохотали со всем залом над проделками клоунов.
Затем из-за кулис вышел представительный господин во фраке.
– Воздушная гимнастка – очаровательная мадемуазель Мими! – объявил он.
На арену выбежала затянутая в трико стриженая девушка. Иван завороженно смотрел, как она в лучах прожекторов летает над залом на трапеции, раскручивается на канате.
– А теперь, – зловеще понизив голос, объявил ведущий, – смертельный номер! Только для вас! Только сегодня! Полет под куполом без страховки! Слабонервных и впечатлительных просим удалиться из зала!
Под тревожную дробь барабана девушка обвила рукой канат и поднялась на маленькую площадку, закрепленную под куполом. Напротив нее чуть покачивалась трапеция. Она постояла немного, сосредоточенно глядя перед собой, затем решительно вскинула подбородок, оттолкнулась, вытянулась в высоте и под громкий вздох зала перелетела на трапецию. Иван хлопал громче всех…
– Господа и дамы! Уважаемая публика! – снова вышел на арену ведущий. – По традиции сегодня мы начинаем чемпионат по борьбе на поясах. Чемпионат продлится до конца месяца. Условия просты: каждый вечер борются четыре пары, проигравшим считается тот, кто коснется ковра какой-либо частью тела, кроме стопы ног. Ровно через тридцать дней, в последний день наших гастролей, состоится финальная схватка, победитель которой получит главный приз – пять тысяч рублей! Не пропустите ни одной схватки, господа! А теперь я представляю участников…
Оркестр, фальшивя, грянул бравурный марш.
– Проездом из Парижа – Базиль де ля Тур!
Из-за кулис выбежал высокий гибкий атлет и тотчас начал раздавать налево и направо галантные воздушные поцелуи. Дамы ахнули от восторга.
– Турецкий гигант – Кара-Ахмет-Паша!
Появился грузный турок в феске, сложил ладони и поклонился на четыре стороны, бормоча невнятную молитву.
В этот момент за кулисами раздались жуткий вой и рычание. Ведущий опасливо отодвинулся подальше, прижал палец к губам: