Девятое Правило Волшебника или Огненная Цепь, Гудкайнд Терри

Девятое Правило Волшебника или Огненная Цепь

на обложку

Гудкайнд Терри

Шрифт:

Верна кисло подумала, как сможет Ричард кого-либо защитить, если не поторопится и не присоединится к армии.

Толпа снова хором затянула слова преданности.

— Магистр Рал ведет нас. Магистр Рал наставляет нас. Магистр Рал защищает нас. В сиянии славы твоей — наша сила. В милосердии твоем — наше спасение. В мудрости твоей — наше смирение. Вся наша жизнь — служение тебе. Вся наша жизнь принадлежит тебе.

Верна немного наклонилась к Бердине и прошептала:

— Сколько раз мы должны это повторять?

Бердина,

сейчас выглядевшая уже как настоящая морд-сит, пригвоздила Верну к месту строгим взглядом. Она ничего не сказала. В этом не было нужды. Верна узнала этот взгляд. Она сама бесчисленное множество раз использовала его, разговаривая с нерадивыми послушницами или молодыми упрямыми волшебниками-недоучками. Верна обратила взгляд в пол, вновь чувствуя себя послушницей, и тихо проговорила молитву вместе со всеми:

Единый голос толпы разносил шепот песни преданности по глубоким залам.

После полученного от Бердины взгляда Верна сочла за благо держать возражения при себе и выговаривала молитву вместе со всеми.

Она тихо произносила слова, думая о том, как много раз они оказывались правдой лично для нее. Ричард изменил всю ее жизнь. Верна считала, что самая важная миссия сестер — надевать ошейники на одаренных мальчиков и учить их пользоваться своими способностями. Ричард поколебал ее бездумную веру. Он изменил все, заставил все переосмыслить.

Верна сомневалась, что без влияния Ричарда сблизилась бы с Уорреном, и их нежность друг к другу вряд ли переросла бы в любовь. Ричард дал ей величайшую в ее жизни ценность.

Ритмичный шепот всех собравшихся перерос в благочестивый рокот, который нарастал, пока не наполнил огромный зал.

Верна даже среди толпы чувствовала себя одинокой. Боль от потери Уоррена терзала ее. Она построила стену вокруг своих чувств и не позволяла себе об этом думать, не выказывала боль окружающим, надеясь избавиться от нее, но она все тлела в глубине души. Сейчас острая боль от тоски по Уоррену ошеломила ее. Он — лучшее, что случилось с ней за всю жизнь. И вот его не стало. Слезы безнадежной тоски рвались наружу. Ей было так одиноко.

Верна подавила рыдание, когда вспомнила, как последний раз поцеловала Уоррена, лежащего

на смертном одре. Это был самый ужасный миг за всю ее жизнь. Прошло много времени, но казалось, будто это случилось вчера. Боль от потери пронизывала ее до костей.

Теперь Верна вкладывала в эти слова свои чувства, вновь и вновь, но безо всякой спешки. Шепот песнопения наполнил ее разум. Она зарыдала, вспомнив время, проведенное с Уорреном.

Она помнила его последние слова. «Поцелуй меня, — прошептал Уоррен, — пока я еще жив. И не скорби о том, что кончено, но помни, какую хорошую жизнь мы прожили вместе. Поцелуй меня, любовь моя».

Боль и тоска раздирали ее изнутри. Мир рассыпался пеплом. Все потеряло смысл. Ей больше не хотелось жить.

Верна сдержала рыдания, выпевая слова преданности. Она даже не подумала о том, что кто-нибудь может увидеть ее слезы.

Это было так бессмысленно… Юнец без сколько-нибудь значимых способностей, равнодушный к любым ценностям, бесполезный всем, даже себе самому, убил Уоррена лишь затем, чтобы доказать преданность делу Имперского Ордена. Дело же, в сущности, сводилось к тому, что такие люди, как Уоррен, не имели права жить собственной жизнью, но должны были приносить себя в жертву ради таких вот убийц.

Ричард сражался, чтобы положить конец этому безумию. Ричард всеми силами противостоял тем, кто приносил в мир такую бессмысленную жестокость. Ричард посвятил себя борьбе, чтобы другие не теряли свою любовь, как Верна потеряла Уоррена. Ричард действительно понимал ее боль.

Верна всхлипывала в такт песнопению, позволяя словам течь через себя. Ричард боролся за то, за что она сражалась всю свою жизнь — постоянство, смысл, цель. Преданность такому человеку казалась не богохульством, а совершенно правильным чувством. Учитывая, кем был Ричард и за что боролся, это была скорее преданность самой жизни, чем какой-то сверхъестественной цели.

Ричард был хорошим другом Уоррена, его первым настоящим другом. Ричард вывел Уоррена из тьмы на свет, в мир. Уоррен любил Ричарда.

В тихом песнопении она нашла убежище.

Верна почувствовала, как, пробившись сквозь облака, ее озарил теплый луч солнечного света. Она купалась в мягком золотом сиянии. Тепло, казалось, проникало внутрь и согревало душу.

Уоррен хотел бы, чтобы она приняла ценность жизни, пока была такая возможность.

В любящем прикосновении золотых лучей на нее впервые за долгое время снизошел мир.