Дейр
Шрифт:
Поющий Медведь собрался уже спуститься обратно, но тут увидел хлопающего крыльями дулулика. Улисс вжался в дерево и постарался слиться с наростом коры. Лунный свет не падал прямо на Улисса, хотя сквозь листву его пробивалось достаточно, чтобы сделать сумрак скорее серебристым, чем черным. Мимо пролетел летучий человечек, махая крыльями так медленно, будто он только что вырвался из стойла. Затем его крылья забили быстрее, и человечек вцепился в ветку. Он направился к стволу, двигаясь через бледно-желтые и черные пятна света, а лунные лучи отражались от его круглой головы и крыльев, казавшихся более темными, чем тело. Летун спланировал вниз-вверх-вниз над вершинами кустов и поднялся повыше, выбирая окончательное место для ночлега.
У него не было когтей уцепиться за ветку, но он вытянулся и, чтобы не рухнуть головой вниз, схватился за маленький сучок. Сложив крылья, человечек отвернул свое лицо от Улисса.
Поющий Медведь внимательно разглядывал непрошеного гостя. На летуне был пояс с каменным ножом, в руке он нес короткую тонкую пику. Со шнурка на шее свисало какое-то витое приспособление. Улисс признал в нем своеобразный рожок. Видимо, приятель этот уселся в засаду — подкарауливать врагов. Если он их увидит, то известит музыкальным сигналом кого следует.
Улисс покинул свое убежище и двинулся вокруг ствола. Снизу не доносилось ни звука, могущего заглушить мягкий шум водопада. Его люди, наверное, заметили летучего человечка и ждали дальнейшего развития событий. Джунгли, казалось, вымерли. Лук и стрелы Улисса лежали у подножия дерева. К счастью, они были на противоположной стороне, к тому же в тени. Был еще складной нож, который Улисс зажал зубами. Цепляясь, он продвигался очень медленно. И хотя водопад монотонно рокотал, рокот этот был не настолько громким, чтобы заглушить для летучего человечка шорох листьев или скрип ветки.
Дулулик все еще продолжал сидеть, отвернувшись от Улисса, когда тот ступил на его ветку. Ветка была толстой, и Поющий Медведь стоял на ней достаточно устойчиво. Ступил раз, другой, стремясь занять наилучшую позицию. Летучий чуть раскрыл крылья, слегка захлопал ими и сложил вновь. В тот же миг Улисс увидел дыру в мембране правого крыла. Узнал профиль головы человечка. Это был Глик.
Поющий Медведь утратил боевой пыл. Желание убивать улетучилось. Зачем, когда живой тот принесет ему больше пользы?
Убивать всегда проще, чем брать в плен, ему придется ударить Глика и в то же время уберечь его от падения. Хотя Глик весил всего каких-нибудь сорок пять фунтов, он мог разбиться насмерть, упав с тридцатифутовой высоты. Нужна была и уверенность, что тот не сорвется и не увлечет его за собой.
Улисс подкрадывался очень медленно, боясь, что маленький человечек почувствует дрожание ветки под его ста сорока пятью фунтами. Но Глик, к счастью, сидел почти на самом кончике ветки. Наконец, Поющий Медведь смог ударить Глика, не слишком больно, чтобы не сломать его тонкую, наверняка хрящевидную шею. Глик беззвучно осел, повалился вперед, и Улиссу пришлось схватить его одной рукой и подтянуть за крыло. Взмахом ладони он опустил бесчувственное тело человечка в поджидавшие руки. Через некоторое время, когда он слез с дерева, Глик уже был связан, и в рот ему засунули кляп. Несколько минут спустя его глаза открылись. Улисс встал в лунном свете так, чтобы Глик видел, кто его пленил. Глаза Глика расширились, и он зашевелился, пытаясь освободиться. Когда его закинули за спину Улисса, как какой-то мешок с тряпьем, он все еще не успокоился. Улисс велел Вулке, вождю вагарондитов, который нес Кукса, чтобы тот ударил Глика еще разок, и Вулка с радостью повиновался.
Полмили они прошли с максимальной скоростью. Улиссу выпала честь спускаться первым. Испарения окутали его, скрыв не только от глаз каких-то летучих, которые могли скоро появиться, но и от взглядов остальных. Из-за тумана и тьмы, поднимавшейся из пропасти, он едва видел на два фута перед собой. На его теле осели капли воды, стало холодно. К тому же они сделали кору и пальцы скользкими.
Ничего не оставалось делать, как только идти вниз. Будь он один или же с людьми, которые не считали его богом, он остался бы перед туманом и испытал счастье в бою с летучими. Но он не мог снять свои полномочия или нарушить слово.
— Туман — это наша защита, — сказал он. — Но, как всякая защита, он имеет свои недостатки. Как расплата за услуги. Он скроет нас от врагов, но в нем таится опасность: скользишь и слепнешь.
“Слишком’ медленно”, — подумал он, нащупывая под ногами опору. Его руки вцепились в нарост коры, одна нога оказалась в расщелине, а другая описывала круг в поисках выступа или щели. Наконец он, нащупав выступ, осторожно спустился, удостоверился, что не сорвется, и двинулся дальше. Это повторялось много раз, а потом сумрак растаял, и он оказался на карнизе.
Улисс пошел по нему, осторожно ощупывая каждый невидимый дюйм коры пальцами. Слева рокотал водопад, а рядом журчала вода. Когда что-то коснулось его, он отпрыгнул и выхватил нож. Он различил стройную фигуру Авины. Она подошла ближе. Он убрал нож, и она на секунду приникла к его груди. Ее мех был мокрым, но через минуту их тела согрели друг друга. Он обхватил рукой круглую головку и почувствовал влажные, шелковистые ушки. Сейчас Авина казалась скорее водяной крысой, нежели нежным пушистым существом, которое он знал когда-то.
Из тумана вынырнули фигуры остальных. Он отодвинулся от Авины, считая их. Все!
Глик дернулся. Во время спуска он был недвижим, как мешок картошки, но теперь решил, что было бы надежней подвигаться и на всякий случай разогнать кровь. Улисс снял его со спины и развязал на ногах ремни. Маленький человечек запрыгал на тонких ножках с громадными ступнями. Вагарондиты стояли наготове, чтобы схватить его, как только ему вздумается взлететь или убежать. Улисс осторожно вышел из тумана. Вершина водопада маячила в пятидесяти футах над головой. Летучих не было видно. Только кусты и склонившиеся деревья загораживали верхние ветки. Он повернулся и увидел, что ветви тянулись насколько хватало глаз. Ничто не мешало им построить новые плоты и продолжить путешествие. Но придется скрываться в джунглях, пока не наступит ночь. Они проспят часть дня, хотя следует немного поохотиться. Их запасы пищи значительно уменьшились.
Поздно вечером, выспавшись, они, страдая от голода, сформировали четыре охотничьи партии. Через час забили крокодила, выдру, двух больших рыжих коз и трех обезьян.
Они хорошо поели этим вечером, и каждый почувствовал себя лучше. Потом они спилили деревья, нарезали лиан, связали их вместе и вышли в плавание. Перед закатом подошли к спуску громадной ветви и еще одному водопаду. Спустились вниз, но не входили в испарения, а остались снаружи и к закату достигли русла следующего потока. После сна и отдыха построили новые плоты. Русло третьего потока лежало у основания Дерева, или, как сказала Авина, у подножия Вурутаны.