Действуй, сестра!
Шрифт:
И все же, ничто, никакие размолвки и конфликты, никакая занятость и ограниченность в свободном времени не могло испортить хорошие и вполне нормальные отношения в семье. Как раз наоборот, их это только больше сближало, и помогало ценить каждый проведенный вместе час. И вообще жизнь была прекрасной и замечательной, все шло своим чередом, Костя был еще никому не известным беззаботным студентом второго курса Щукинского училища, Галя – любознательной и озорной второклассницей. Но в один прекрасный день эта жизнь неожиданно закончилась.
Костя впоследствии не раз с мучением вспоминал тот ужасный
Когда у него зазвонил телефон, Николин в обнимку с возлюбленной и вместе с друзьями шел в сторону метро. На улице уже стемнело, Москва привычно освещала все свое, казалось, безграничное пространство, своими огнями.
– Алло, да мам, – сквозь смех ответил он на звонок. – Да все хорошо, идем тут с ребятами к метро. Да, я уже домой сейчас поеду. Да-да, все помню, Галку забрать, накормить и уложить. Не волнуйся, я все сделаю. У вас там как, все хорошо? Шашлыки жарите? Ну здорово. Ладно, мам, уже в метро заходим, пока. Обязательно позвоню.
Уже ночью Николин проснулся он какого-то дребезжащего настойчивого звука. Спросонья он не сразу понял, что это телефон. Костя посмотрел вокруг себя. За окном была полная темень, рядом с ним, ровно дыша и посапывая, лежала Марина, а на будильнике, стоявшем на тумбочке возле кровати, крупные цифры показывали половину третьего ночи. Наконец, до Николина дошло, что это трезвонит лежащий на той же тумбочке телефон, он встал и, зевнув и поежившись от холода, взял мобильник и подошел к окну. На дисплее его “Сони Эриксона” высвечивалось: “Папа”. Недоумевая, что могло понадобиться отцу в столь позднее время, Костя, тем не менее, трубку снял, теряясь в догадках.
– Алло, пап, что слу... да, здравствуйте. Все верно, это я. А... что?!...
Костя почувствовал, как ноги, руки и все тело стали как будто ватными, в глазах резко потемнело, а его сознание словно провалилось в пустоту. Чужой и прохладный, хоть и с нотками сочувствия, мужской надтреснутый голос представился участковым лейтенантом Самариным и сообщил, что в дачном поселке Лесное в новом отстроенном доме произошло массовое отравление угарным газом из-за заслонки камина. Погибли все, кто был в доме, и его родители тоже...
Он вышел из транса только когда почувствовал на своем плече
– Костя, Костя что с тобой? Что случилось? Тебе плохо?
– Марин... родители... погибли...
Последующие несколько дней, включая похороны и поминки, стали для Константина настоящим адом. Тяжелая процедура опознания тел, организация похорон, принятие соболезнований и терпение сочувствующих жалеющих взглядов, причем далеко не всех искренних, и все утешения скорее раздражали и будоражили сердце и нервы, чем умиротворяли – настолько все костино существо сопротивлялось тому факту, что мамы с папой больше нет... Но все это оказалось мелочами по сравнению с другим тяжким испытанием – сообщить сестре о том, что родители умерли.
В первый день после этой ужасной новости он ничего ей не смог сказать – рано утром он уехал, а вернулся лишь поздно вечером, с удивлением встретив на их кухне соседку тетю Иру. Она упрекнула его в том, что Галя весь день была одна, а он где-то пропадал, а потом спросила, где родители.
– Галя спит? – спросил Николин, словно проигнорировав вопрос о родителях.
– Спит-спит, – уверила его соседка, обеспокоенная смятенным и едва ли не невменяемым взглядом Костиных глаз.
– Хорошо, – устало вздохнул он и сел за стол, закрыв глаза и обхватил руками свою голову, на которую столько тяжелого и страшного свалилось за всего один день.
– Костя, да что случилось-то? – еще раз спросила тетя Ира, всплеснув руками, уже совершенно взволнованным голосом. – Где родители?
– Нет их больше, – тихим и страшным хрипловатым голосом прошептал Костя, подняв голову и уставившись безумным взглядом на соседку, которая его знала еще с тех пор, когда он пешком под стол ходил.
– Как нет? – замершим голосом спросила соседка, еще не вникая до конца в суть его слов от ужаса.
– А вот так! Погибли! Умерли! Их больше нет! – выпалил Костя, разрезав тишину квартиры криком, как ножом.
Соседка прикрыла рот рукой, стараясь сдержать нахлынувшие эмоции, а Костя вдруг безумно расхохотался, а потом уронил голову на руки и тихо зарыдал...
– Бедненький мой, один ты остался, – гладя его по голове и глотая свои слезы, приговаривала тетя Ира. – Стало быть, на тебе Галочка наша... У вас хоть кто-то из родни остался?
– Тетка двоюродная в Саратове живет, – уже немного успокоившись, ответил Константин.
– Далеко... А как с Галей быть? У тебя же учеба. Ну, я могу ее со школы забирать по вечерам. Но не факт, что у меня будет получаться всегда вовремя уходить с работы. Да и ребенку нужно воспитание...
– Спасибо, теть Ир, но пока я буду стараться все делать сам, – сказал с твердой интонацией, которую у него редко замечали до этого, Константин, – а вы, если у вас будет получаться, а у меня завал, помогать. Тем более, у мамы с теткой были не самые лучшие отношения, поэтому далеко не факт, что она согласилась бы как-то нам помочь...
– Ну, тебе решать, милый, – вздохнула соседка. – Ты уже решил, как Гале скажешь, что...
– Нет еще, – коротко ответил парень.
– Ох, тяжело тебе будет. Как и ей. Ты бы покушал и спать ложился, Костенька. Утро вечера мудренее...