Дежурные по стране
Шрифт:
— Литература, искусство, живопись, наука, — думал Вася, — всего лишь производные от человека, идущего за плугом. Если у мужика всё идёт хорошо, то начинается культурный ренессанс. Если плохо, то сразу упадок или непропорциональное развитие, отсутствие гармонии, расцвет науки в ущерб искусству, например.
Он понял, что не имеет морального права быть для ребят командиром, учителем или хозяином, и решил взять на себя скромную роль катализатора, ускоряющего химические процессы. Вася вспомнил утро и донельзя обрадовался, что свой первый рабочий день он, слава Богу, начал не вождём,
— Что-то в тебе есть, Василий, — сказал Александр Семёнович, когда рефрижераторы были заполнены мясом. — Прощай что ли.
— Если что-то есть, тогда не прощайте, а до свидания. В 2004-ом выпускаюсь, а в стране такая безработица, такая безработица.
— Намёк понял. Хочешь, чтобы я тебя без стажа на работу взял?
— Нет, я уж как-нибудь сам. Лучше кого-нибудь другого возьмите. Сразу и без лишних вопросов. Так и скажите парню или девчонке: «О твоём трудоустройстве позаботился один студент четыре года назад. Ты его не знаешь, он тебя тоже». Пообещайте, пожалуйста, что выполните мою просьбу.
— Добро… Только мне кажется, что страна должна знать своих героев. Я назову твоё имя.
— А вот этого не надо. Пусть Ваш будущий молодой специалист думает, что ему помог кто-то из города; в каждом встречном тогда хорошего человека видеть будет.
— Да, недооценил я тебя. Держи пять, студент… Интересно, много вас таких?
— Какова вероятность, что Вы встретите слона в Сибири? — вопросом на вопрос ответил Вася.
— Не знаю. Мизерная, наверное.
— Не угадали. Пятьдесят на пятьдесят, так как или встретите, или не встретите. В общем, как Вы поняли, нас таких ровно половина.
— Хэ, — хмыкнул Александр Семёнович, — это радует. Спасибо. Если всё-таки будешь нуждаться в работе — обращайся. За такие слова и тебе, и неизвестному студенту помогу.
— Не благодарите меня. Я сейчас с Вами говорил в стиле своего друга Яши. Шесть человек во мне сидит. Время такое. Один — во всех, и все — в одном.
Вася ликовал. Сегодня был его день; всё задуманное удалось осуществить. Он поблагодарил парней и отправил их по домам, сказав, чтобы завтра они подошли к Ивану к восьми часам утра.
— Будем без опозданий, — ответил за всех Илья Дронов. — Мы же не слепые. Видим, что для всей деревни стараешься, а нам ещё и деньги платишь. Ты запретил спрашивать тебя о чём-либо, но нам всё-таки интересно, какую цель преследуешь.
— Ты уволен, — бросил Вася.
— Я пошутил. Чё так сразу-то?
— Снова принят. Все свободны.
Парни стали расходиться. Они изредка оборачивались назад; при этом их лица с наморщенными лбами хранили вопросительно-озабоченное выражение.
— Загадал я вам загадку, — подумал студент. — Теперь до смерти разгадывать будете. Катализатор ничего не станет вам разжёвывать и объяснять. Думайте, терзайтесь и делайте выводы сами, пацаны. Я несу убытки в материальном плане, зато распаковываю ваши души. Вы и не догадываетесь, какую ценность представляют для меня ваши души. Для недалёких людей деревенские обыватели — чёрные ящики с гнилыми досками, но я-то чую, что внутри ящиков — сапфиры, алмазы и бриллианты.
В девять часов вечера Вася спросил у брата, где проживает директор совхоза, и отправился по указанному адресу. У ворот усадьбы, обнесённой двухметровым кирпичным забором с бойницами, студента переполнило чувство негодования; он долго топтался на одном месте, пока не потушил ярость и не привёл мысли в порядок. Успокоившись, он засунул два пальца в рот и свистнул. Залаяли собаки. Через минуту из ворот вышел человек, похожий на откормленного хряка.
— Чё рассвистелся, молокосос?.. Кто такой?
— А представляться уже не надо, — ответил Вася. — Я действительно — молокосос. Молокосос Молокососович Молокососов. Короче, теперь с этой деревни молоко буду сосать я, и других молокососов-конкурентов рядом с собой не потерплю. До настоящего момента меня звали Мясоедом, но, признаться, это имя мне не по нраву. Вам не кажется, что оно отдаёт чем-то хищным?
— А-а-а, узнаю, узнаю, — сказал директор, сцепив пухлые руки в замок. — С госзаказом связан. Вася Молотобойцев. Наслышан. Неплохо ты дельце провернул.
— Знаете что, — мечтательно перебил Вася. — Такие же хоромы, как у Вас, хочу. Такой же дворец, такие же кремлёвские стены, чтобы от всякой дряни отгородиться и жить себе припеваючи… Кстати, собаки какой породы?
— Волкодавы.
— Понимаю. Волков, значит, позорных давят. Это хорошо. Таких же хочу. Главное, чтобы на хозяина не бросались, а то не ровён час — загрызут.
— Чего тебе надо, парень? — зло спросил директор.
— С завтрашнего дня будете закупать молоко по семь рублей.
— С какой стати?
— С такой. Не стану рассказывать, что в наше время значат связи наверху. Я в деревне всего четыре дня, а уже кое-что успел сделать. Если останусь здесь навсегда — Вам крышка. Пара звонков — и всё.
Пауза…
— По семь не пойдёт. Затраты на горючее, зарплата шофёрам, запчасти для машин. Плюс молоко разводят водой… Шесть рублей.
— Отлично, — сразу согласился Вася. — Я же не мироед какой-нибудь, всё понимаю. К слову — будущий экономист. Только смотрите, — как Вас там?
— Михаил Дмитрич.
— В общем, смотрите, Михаил Дмитриевич. Дело под личный контроль беру.
— Зачем тебе всё это надо, студент? — пробуравив Васю взглядом, спросил директор. — Мутный ты какой-то.
— Сговорились вы все что ли? Зачем, зачем? Мне самому интересно: «зачем». А если серьёзно, то на свете рождается два типа людей. Достигнув зрелости, один тип определяется на работу, другой — на службу. Если найдёте между этими понятиями десять отличий, получите ответ на свой вопрос.