Диагнозы

Кесслер Оксана

под ногтями песок золотой, текучий, над затылками солнце роняет плети.

Я иду за тобой и кричу, но воздух оседает на легких кипучей лавой,

у пустыни нет веры в слова и слезы у пустыни барханы. Одни барханы,

а за ними лишь твой силуэт нечеткий – послевкусие счастья в прожженной бездне,

я держу твое имя в руках, как четки, я пока еще верю, что где-то есть мы,

там, за этой границей бездонной смерти, где последняя нежность сгорает в камни,

там мы снова умеем любить и верить, там мы точно успеем себя исправить,

там наш самый обычный и сонный город, у проспекта кофейня и столик с краю,

где-то там мы друг другу до снов знакомы, и до самого сердца друг друга знаем...

Время вязнет, как в дегте, как тонут в море, пальцы держат твои,

кофе жжет – не стынет…

Расскажи мне, что нас бесконечно двое, не бросай меня в мертвую злость пустыни.

Эпидемия

Все по-осеннему. Нет ничего от лета. Нет никого для сердца и от души.

День сто десятой кажется сигаретой – вот прикурил, но хочется потушить.

Всё как обычно, как водится, как придётся – сделаешь шаг, а дальше еще один.

Надо бы в сторону солнца, но только солнце месяц назад закрылось на карантин.

Я запираюсь в пледе, как в теплом царстве, где одиночество греет и льнёт к спине –

от эпидемии осени нет лекарства, если очаг заражения не извне, не из пространства,

где город играет в прятки с вечером – в – темной комнате – без тебя.

Осень во мне. Наступает кирзой на пятки, как на листок – запутанный букворяд,

как накрывает холодом незнакомец, если случайно толкнешься в него плечом.

Он надоедлив, как бледная от бессонниц злая старуха, ворчащая ни о чем...

Стоит принять лекарства и сон. Но всё что нужно остричь, как волосы, как болезнь,

вот уже месяц липнет к душе, как к коже, напоминая, что ты еще где-то есть.

Вот так

Вот так: молитвами у иконы отмолишь – выпросишь,

её, родную, ему под сердцем младенцем выносишь,

качаешь, лечишь, сама не спишь – всё её баюкаешь,

прижмешь к груди, согреваешь, нежишь, стихом агукаешь,

таишь от сглаза, толпы, от шума большого города,

растишь ему её, ластишь, пульсом хранишь под воротом,

она растет не по дням – по вздоху и по звонкам его,

И вот глядишь – за спиною крылья к нему расправила...

А он посмотрит и не узнает. Уйдёт – как выстрелит...

Твоя любовь для него – чужая. И в этом истина.

Слова

Начало утра. Ровно без пяти,

Как мне уже давно пора идти,

а я стою с пальто наперевес.

Ты здесь. И я как будто тоже здесь.

Но без пяти минут, как мы – слова,

Раскиданные по чужим углам,

Отмеренные, чёткие – не звук,

А рикошет, каблучный перестук,

Слова – доклад, слова – казённый акт,

Которые давно не говорят,

А зазубрив, чеканят их, как медь –

Не сметь замолкнуть. Лишнего не сметь.

Но здесь, с тобой, пока в замке ключи,

Нам ни к чему кричать, о чём молчим

И примерять, как лица к зеркалам,

Не нас живых – слова, слова, слова.

Бывшие мысли

Давай быстрее

Давай быстрее. Время – фаворит.

Бессменный лидер в бесконечной гонке,

Глобальное шоссе, где мы по кромке

Слетаем на костер и под гранит.

Давай быстрее – нам нельзя стоять:

Замедли ход – и ты под сапогами.

А нам еще так нужно между нами

Построить мост и двигаться опять.

Отбрось слова – они сведут к нулю

Наш общий труд не быть безликой массой.

Нам дали шанс, но знаешь, как опасно

Наперекор – большому кораблю...

Да черт возьми! Сравни хоть с чем-нибудь

Попытки быть единым в этой сваре,

Где каждого, как водится, по паре,

Но отчего-то каждому свой путь.

ДАВАЙ быстрее! Нас свела судьба

/Пророки, карма, воля ли аллаха/...

Один исход: С ристалища – на плаху.

Один исход и истина – одна:

Бежать, бежать, друг к другу, только так:

Ломая ногти, зубы, сбив колени,

Найти друг друга, вырваться из тени

И БЫТЬ СЧАСТЛИВЫМ, падая в овраг.

Так хочется, чтобы все это не зря

Легенда ли, байка, взращенная в быль,

Мой временный остров – планета земля…

Так хочется, чтобы все это не в пыль,

Так хочется, чтобы все это не зря,

И даже когда за пристанищем век

Забудутся суеты прочих людей,

Так хочется видеть твой истовый бег:

От ветхих заветов до новых идей.,

От лжи во спасенье до «правды» Иуд.