Die Kante und das Kind
Шрифт:
Дальше Бруно не рассказывал, мол «неинтересно».
Точно также свой рассказ заканчивали остальные четверо. Для Дитфрида это не было чем-то странным, ведь сам Бруно объяснил, почему они говорят «не всё».
…и тем не менее, Дитфрид видел здесь другую причину: «Никто, ни разу не сказал о себе правду.».
Например, Аджид, самым молчаливый из всех, говорил, что попал в Розеделц из южных земель.
«Южных земель относительно какой? Земли Северный-Рейн Вестфалия или из южных земель Германии? То есть, он из Баварии? Или из Баден-Вюртемберга?
Дитфрид не знал и не пытался узнать. Было понятно, что за излишнее любопытство ему прилетит как минимум оплеуха и как максимум, с ним сделают тоже самое, что он сделал с Адалриком, до того, как впервые в жизни, дожал пистолетный курок…
Тилло, Тджарк и Уэнделл по информативности ничем не отличались от Аджида. Тилло говорил, что первые десять лет своей жизни жил в Швейцарии, откуда с родителями переехал в Розеделц. Тджарк говорил, что его из детского дома забрала пара лесбиянок, когда ему исполнилось 18. Уэнделл вообще игнорировал вопросы Дитфрида, касаемо своего прошлого…
Пусть Дитфрид и чувствовал себя нужным здесь, его сильно удручали противоречия или полное молчание со стороны соратников.
«Какой смысл собирать группу людей и совершать, с точки зрения местного законодательства, особо тяжкие преступления, зная при этом, что тебе придётся ещё не один раз совершить это самое преступление с этими же самыми людьми? Одно дело – ограбление. Вы собираетесь, планируете, совершаете, расстаётесь. Либо добровольно и навсегда, либо ты убиваешь сообщников… но вы всё равно расстаётесь. Навсегда…».
Думать об этом, Дитфриду было тошно. Он изначально понимал, что не будет находиться здесь до конца своей жизни, – если под смертью подразумеваются «естественные причины», – но… не так же быстро!
…Он закусил нижнюю губу. Бетонный балкон, – разумеется незастеклённый, – был неплохой снайперской площадкой… Был бы. Но стрелять здесь можно было только из рогатки и только по крысам…
Размышлять, Дитфриду расхотелось…
«С другой стороны, я ведь точно такой же. Я рассказывал о себе ровно столько, сколько могу, а это немного… Возможно остальные, видя это, дают мне информацию, пропорционально той, что от меня же и получили?..»
…но остановиться не получалось.
Дитфрид выдохнул…
«Надо сменить тему, а то я ёбнусь…».
…и ещё раз.
«…и, надо как-то закончить с «родным» домом.».
6
…в доме было тихо. Почти неуютно… Дитфрид, мысленно уже видел, как оформит прощание с этим местом.
«Раз… и навсегда.».
Дитфрид приоделся на сегодняшнее прощание почти как солдат, явившийся проводить боевого(-ых) товарища(-ей) в последний путь.
Солдат, с вольным нравом, всё же. На нём были чёрные берцы и такой же чёрный комбинезон, который ему выдали три месяца назад за «образцовую службу», скажем так. Из оружия у него был охотничий нож и два пистолета модели Glock 24. Ну и конечно же, белые резиновые перчатки и кабельные стяжки.
Он тенью прошёл гостиную и начал медленно подниматься по лестнице на второй этаж. После всего, что было, ступать по лестнице было тошно. Масла в огонь подливала тишина… «Затишье перед похоронами…».
Дойдя до комнаты Джорга, Тень набрала в грудь воздуха. «Ну, начнём…».
Дитфрид слегка наклонил голову набок. Сначала он подумал, что ему показалось, но подойдя ближе, он убедился в обратном. Последний младший брат лежал, свернувшись калачиком, и тихо всхлипывал.
Не тратя время на выключатель, Дитфрид схватил Джорга под руку и сбросил с кровати.
Мальчик с глухим стуком приземлился на пол. Не успев возмутиться, он получил пинок под зад новеньким берцом.
– Дитфрид ты чт… – почти возмутился Джорг, но Дитфрид заткнул его ударом ноги по бедру.
Он присел, держа брата за загривок, стреляя словами, как из пулемёта:
– Веди себя тихо и будешь жить. У меня нет в планах убивать тебя, но ты можешь их изменить если не заткнёшь своё ебало. Всё понял?
Дитфрид злобно улыбнулся. Джорг, уже не в силах сжимать челюсти от боли, молча кивнул.
– Отлично. – понизил голос Дитфрид. – Давай, попёрли.
7
Джорг сидел, примотанный скотчем к дивану. Для пущей уверенности, Дитфрид привязал его к правой стороне, что была рядом с кухней.
Он уже вынес под телевизор стул и устройство для пыток электрическим током. На кухне, тем временем, ожидали своего часа алюминиевые вёдра, до краёв наполненные кипятком и ледяной водой.
Устройство для пускания тока, Дитфрид купил у одного человека, по наводке Уэнделла, а вёдра, он нашёл в импровизированной кладовой, на земельном участке соседнего дома.
– Если ты солгал мне о времени, – Дитфрид посмотрел на брата, – четверть страданий достанется тебе.
Снова улыбка хищника.
Джорг, понурив голову, тихо сопел, ни то шокированный, ни то обиженный… Даже когда входная дверь хлопнула, знаменуя о прибытии отца, Джорг и бровью не повёл…
…в отличии от старшего брата.
8
Дитфрид едва сдержал смешок. Улыбку он был сдержать не в силах, даже несмотря на то, что сегодняшнее прощание было худшим исходом того, что началось ровно год назад.
– Эй! – прикрикнул он.
Матис подпрыгнул на месте, выронив ключ.
«Дверь он уже закрыл. Великолепно!..».
…Дитфрид включил свет.
Матис посмотрел на сына так, словно перед ним стоял Иисус.
– Дитфрид… – смердящим от ужаса, полушёпотом, произнёс он.
«Вряд-ли он пил… видимо, шатается из-за страха.».
– Опять пил? – надзирательским тоном спросил Дитфрид.
– Что?! – недоумевая и возмущаясь, вскрикнул Матис, – Н-нет!.. Я просто гулял!