Дикарь
Шрифт:
Впереди было оружие, сзади - смертоносный водопад. Они оказались в ловушке.
– Доктор Свифт… какое отношение ко всему этому имеют Дрисколл и спартанцы?
– спросила Харпер дрожащим голосом.
«Она пытается его разговорить. Дать мне время придумать, что можно сделать», - догадался Джек.
Доктор Свифт печально вздохнул.
– Дрисколл был одержим этой историей, этими спартанцами.
– Он пренебрежительно махнул рукой,
– Нам нравится давать нашим лагерным руководителям простор для творчества.
Он слегка повернулся к человеку, стоявшему позади него.
– Дэйр знает всё об этом, не так ли?
Дейр не ответил, но Джек заметил, как что-то странное и незнакомое мелькнуло в его глазах. Но это выражение мгновенно исчезло, словно его и не было вовсе.
Доктор Свифт повернулся к Харпер и Джеку.
– Видите ли, спартанцы поняли один очень важный факт: начинать нужно с детей. Именно так впервые возникла наша идея. Мы пытаемся изменить взрослых, людей, которых уже нельзя исправить. Мы их изучаем, проводим через бесполезные программы, которые показывают удручающие результаты. Ничего не меняется, понимаешь? Как раз наоборот. Всё повторяется вновь. Твоя собственная мать была тому доказательством, Джек. Она родилась в семье наркоманки и выросла в системе соцобеспечения. Что же она делает? Становится матерью-подростком, подсевшей на наркотики, готовой продать своего ребенка, чтобы подпитать свою привычку. Круг замыкается и начинается вновь.
– Мужчина издал каркающий звук отвращения.
– Как ты думаешь, Джек, чтобы с тобой стало, если бы она тебя оставила? То же самое, вот что. В конце концов тебя поместили бы в детский дом, и ты вырос бы опасным для общества, скорее всего попал бы в тюрьму. Ты бы только продолжал разрушать общество, и производить на свет никчемное, никому ненужное потомство. Вы думаете, это неправда? Почитайте исследования. Общество создало систему, которая стимулирует размножение дегенератов и преступников.
Доктор Свифт некоторое время смотрел вдаль, прежде чем заговорить снова.
– Дрисколл был прав: нам ещё многому предстоит научиться. Джек был отнят от матери и воспитан единственной воспитательницей в духе спартанцев. Это показало хороший результат. Спартанцы точно знали, что делают. Ты ведь это понимаешь, Джек?
Да, Джек всё понимал. По крайней мере, достаточно, чтобы ощутить жгучую горечь и тошноту.
– Просто чтобы ты знал, Джек: я пытался убедить Исаака, что ему стоит научить тебя разводить огонь, по крайней мере. Но он отказался. Ему нравилось узнавать, на что ты готов пойти ради спичек.
– Он покачал головой, сжав губы.
«Разводить огонь?»
Мир закружился. Его сердце упало. Он посмотрел на Харпер - похоже, от слов доктора Свифта ей хотелось расплакаться.
– Это, своего рода, ирония судьбы, не так ли, Харпер? Ты попала в систему, которую мы считаем бесполезной, это произошло по нашей вине.
– Он улыбнулся, но от его улыбки Джеку стало ещё хуже.
– Из-за этого ты должна лучше, чем кто-либо, понимать, что система не работает. Было бы хуже, Харпер, жить здесь одной? Быть совершенно свободной? Не прислушиваться к каждому шороху в ночи?
Он посмотрел на неё так, словно знал, что с ней случилось, и обвёл рукой пространство вокруг себя.
Харпер
Джек осторожно сделал шаг вперёд, затем второй.
«Свободным?
– подумал он.
– Нет никакой свободы в том, чтобы быть обманутым и находиться под постоянным наблюдением и контролем».
– Так каковы же применения для этих программ, спросите вы?
– продолжал доктор Свифт, шагая из стороны в сторону.
Джек воспользовался моментом, чтобы встретиться взглядом с Харпер.
Всё будет хорошо, хотелось ему прокричать, хотя бы для того, чтобы утешить, но на самом деле утешительного было мало: справа река, лес далеко справа. Им не убежать. Нас успеют застрелить… и что потом? Похоронят здесь, где наши тела никогда не найдут?
– Так много интересных применений, - говорил доктор.
– Эти люди, эти выжившие, позже обученные всем видам оружия, будут доказывать свою ценность, свою волю к жизни, снова, снова и снова, в самых трудных обстоятельствах. В обстоятельствах, которые способны уничтожить самых сильных и стойких мужчин. И женщин. Борцы - наши выжившие, уже используются богатыми людьми и разными правительствами по всему миру. Элитные телохранители. Охрана имущества. Даже убийцы, если это делается для общего блага, конечно.
– Он улыбнулся, как гордый отец.
– Эти солдаты - лучшие из лучших. За ними пристально следят с самого рождения. Их почитают. Их жизни, их навыки, их проверенная выдержка имеют огромную, невероятную ценность.
– А те, кто не переживает такой… тренировки?
– спросил Джек.
Его сердце болезненно сжалось, когда он вспомнил лица двух других мальчиков, стоящих на утёсе той ночью. Лицо мальчика, которого он убил…
Доктор Свифт пожал плечами.
– Даже если они умрут, они умрут героями. Лучшая судьба, чем та, что могла бы быть. Мы меняем одну программу на другую, но наша действительно имеет значение!
Впервые с тех пор, как Джек подошёл, он увидел гнев на лице доктора Свифта.
Тот глубоко вздохнул и постарался взять себя в руки.
– Даже если только часть этих нежеланных детей войдёт в нашу программу, только представьте, как снизится уровень преступности. Подумайте о пользе для общества. Просто подумайте об этом.
– Они же люди, - сказала Харпер, её голос всё ещё дрожал.
– А почему вы думаете, что они вас не разоблачат?
– К сожалению, дело именно в этом.
– Он помахал рукой и кивнул на пистолет, который держал Дэйр.
– Что касается остальных, тех, кто понимает и принимает своё предназначение, тех, кто заполняет наши лагеря, а затем работает на благо человечества, они живут захватывающей карьерой и являются настоящими героями, в то время как в противном случае они стали бы обычными неудачниками. Настоящими отбросами общества.
– Он на мгновение замолчал.
– Мы создадим ещё больше тренировочных лагерей, наполним их до отказа. Вместо того чтобы отдавать этих детей в социальные службы, они будут участвовать в наших программах. Они войдут как жертвы и выйдут победителями, бойцами, выжившими. Вся страна выиграет, общество выиграет, эти дети выиграют. В конечном счёте весь мир выиграет.