Дикая охота
Шрифт:
Киммериец, двигаясь бесшумно, словно хищник в джунглях, почти догнал их и спрятался в тех самых кустах, где раньше сидели бандиты. Теперь он мог рассмотреть всех. Головорезы, несомненно, были заморийцами. Об этом говорили и их смуглая кожа, и тонкие черты лица, и темные, густые волосы. Путник был не менее чем на голову выше любого из них, прекрасно сложен, молод и хорош собой. В его странных светло-карих, почти рыжих глазах светились ум и доброжелательность. Ни один мускул не дрогнул на его лице, когда грабители достали ножи.
— Вы,
— Мы ничего не думаем, болван! — гаркнул один из бандитов, — Гони кошелек, а что в нем, сами разберемся.
— У меня всего несколько монет, — сказал высокий, — но с какой стати я должен отдавать их вам?
— Тебе что, жить надоело? — поинтересовался главарь.
— Да нет, нисколько. К жизни надо относиться серьезно, поэтому я и предлагаю вам разойтись по-хорошему. Мне бы совсем не хотелось причинять вам зла.
Грабители захохотали так, что у главаря даже выступили слезы на глазах.
— Вот повеселил так повеселил, — полусказал, полувсхлипнул он, проводя по грязному лицу не менее грязной рукой. — Так и быть, за это мы тебя отпустим.
— Об этом я вам и говорил, — кивнул путник и повернулся, собираясь уйти.
— Эй, погоди! Ты-то пойдешь, а кошель останется.
Путник посмотрел на бандитов печальными глазами и тяжело вздохнул. Так, наверное, смотрит мать на непонятливых малышей. Ей не хочется наказывать детишек, а слов для их увещевания она уже не находит.
— Вы так ничего и не поняли. Как жаль…
— Он еще будет нас жалеть… — начал было главарь, но слова застряли у него в глотке.
В том месте, где только что находился путник, стоял здоровенный тигр, остервенело бьющий хвостом по бокам. Хищник зычно рыкнул, показав при этом острые клыки, и поднял лапу, намереваясь нанести удар. Но бить было некого. Грабители бросились врассыпную, оглашая воздух душераздирающими воплями. Вскоре все они скрылись за горизонтом.
Тигр посмотрел им вслед и зевнул. Конан выхватил меч и прыгнул вперед, мгновенно оказавшись напротив зверя. Но не успел он даже поднять меч над головой, как на месте хищника снова стоял тот же путник.
— Не горячись, — остановил он киммерийца, приветливо улыбаясь. — Ты ведь не такой же остолоп, как они,
— Ты колдун? — нахмурившись, задал варвар совершенно глупый вопрос.
— Нет, — покачал головой путник. — Я маг. Подмастерье Обители Знаний.
— Что отродье Нергала, что Нергалово отродье — одно и то же.
— Вовсе нет. Я служу Добру. А ты кто?
— Ветлан… Кром! Я киммериец. Конан.
— А меня зовут Джерим. Я из Вендии. Но почему ты зал сначала «ветлан»?
— Понятия не имею. Я даже не знаю, кто такие ветланы.
— Это маленький народ. Они живут очень далеко отсюда, на самом севере, — пояснил Джерим. — На берегу Северного моря. За тундрой.
Конан задумался. В большинстве его странных снов он видел как раз северную страну. Значит, этот таинственный Млеткен,
Джерим терпеливо ждал, когда рослый киммериец заговорит с ним. Чародей, конечно же, мог заглянуть в мысли варвара и, может быть, даже помочь ему, но данный Подмастерьем обет не позволял ему читать чужие мысли без ведома человека, за исключением самых крайних случаев. Сейчас опасность никому не угрожала, ничья жизнь не висела на волоске, а потону Джерим был вынужден бездействовать.
Он молча рассматривал могучую фигуру Конана, бугристые, налитые силой мышцы, резкие, словно высеченные в камне, черты лица, и этот человек все больше и больше нравился магу. Он чувствовал, что киммериец по-своему честен и благороден, что, несмотря на его явно бурное прошлое, он не кровожаден и не зол, что он может стать верным и надежным спутником. К тому же Конан явно нуждался в помощи, хотя и сам не знал об этом. Наконец Джерим не выдержал:
— Куда ты направляешься?
— Сам не знаю. Куда-то на север,
— Ты не похож на праздного гуляку.
— У меня есть цель.
— Не буду спрашивать какая, — пристально посмотрел на варвара Джерим. — Но если ты не возражаешь, я мог бы составить тебе компанию.
— Терпеть не могу колдунов, — нахмурился Конан. — От вас одни неприятности.
— Резко, зато откровенно, — рассмеялся вендиец. — Я уже объяснял тебе, что я не колдун.
— А тигр у тебя просто в дорожном мешке живет, — усмехнулся киммериец.
— А… То, что ты видел, было просто иллюзией. Фокусом. Никакого тигра. Картинка.
— Ага, — кивнул Конан. — От этой картинки бандиты столько наложили в штаны, что отсюда пахнет. Показывай и фокусы кому-нибудь другому, а я обойдусь без них. дорогой.
— Зря ты так, — огорчился Джерим. — Тебе вполне может пригодиться моя помощь.
Лучше бы он этого не говорил. Варвар нахмурился, как грозовая туча.
— До сих пор я не нуждался в няньках и, как видишь, жив и здоров. Мне не нужны никакие попутчики.
— Что ж, — печально улыбнулся чародей. — Насильно мил не будешь. Прощай.
С этими словами он резко развернулся, чтобы уйти. На том месте, где он только что стоял, столбом взвилась пыль, и Джерим исчез, словно привиделся Конану во сне. Киммериец ошарашено огляделся по сторонам, но его собеседника нигде не было видно. Неожиданно в дорожной пыли что-то блеснуло, и варвар нагнулся, чтобы получше рассмотреть, что это такое. У его ног лежала небольшая, размером меньше ладони, изящная фигурка, сделанная из чистого золота. Мастер, изготовивший ее, был большим умельцем. Тонкие черты лица статуэтки выражали доброжелательность, глаза, сделанные из крошечных камней золотисто-рыжеватого цвета, казалось, внимательно смотрели прямо в глаза Конану, и даже сам металл на ощупь не был холодным и безжизненным.