Дикая связь
Шрифт:
Атлас ждет, пока Гейб займется перестановкой подушек по своему вкусу, прежде чем провести рукой по моим волосам и прижаться губами к моему уху, чтобы прошептать: — Он знает?
Я пожимаю плечами, потому что не хочу говорить об этом ни с кем из них. Я все еще не думаю, что Атлас действительно что-то знает, а если и знает, то я не хочу исключать Гейба из разговора таким образом. На самом деле я не та стерва, которой они все когда-то меня считали.
Что Дрейвены все еще думают обо мне.
— Мы можем просто не говорить о дарах или узах до конца вечера? Я не очень хорошо себя чувствую, и мне все равно
Атлас хмурится, но кивает, его руки теплые, когда он проводит ими вверх и вниз по моему позвоночнику.
Я засыпаю меньше чем через минуту.
Когда я снова просыпаюсь, в комнате темно, лишь небольшой кусочек света проникает из коридора, и я различаю силуэт Норта и мысленно проклинаю себя за то, что заснула.
Мне приходится медленно и осторожно вырываться из рук Атласа и перелезать через него, чтобы встать с кровати, на ходу стаскивая телефон и ключи с прикроватной тумбочки.
Норт все еще выглядит взбешенным, и когда я натыкаюсь на дверную раму, протирая глаза от резкого света в коридоре, он на меня злится и берет мой локоть в руку, чтобы направить меня по коридору в свою спальню.
Он не говорит мне ни слова.
Я более чем рада этому, рада тому, что его твердая и неумолимая рука надменно направляет меня к его идеально собранной, минималистичной кровати. Он поднимает одеяло и укладывает меня, все время хмурясь, и как бы мне ни хотелось обидеться на то, что он пришел за мной и положил меня в кровать, как маленький предмет, которым я для него являюсь, я слишком устала, чтобы сопротивляться.
Стресс от всей этой чертовой недели сильно давит на меня.
Я регистрирую, что он идет в ванную и оставляет дверь открытой, пока принимает душ, но затем мои глаза закрываются, и я снова вырубаюсь, как свет, утыкаясь лицом в подушки, которые пахнут точно так же, как он, и заставляют мои узы радостно мурлыкать в груди.
Глава 20
Я проснулась от звука ключа в двери спальни Норта, когда его руки крепко обхватили меня. Его грудь прижимается к моей спине, а одна из его рук прижимается к моей верхней части бедра, так близко к моему ядру, что я чувствую трепет возбуждения там, внизу, прежде чем мой мозг осознает, что на самом деле здесь происходит.
Я замираю, возбужденная и готовая просто позволить своим узам взять то, что они хотят, к черту последствия, но тут его дверь распахивается, и в спальню входит его секретарша.
У его секретарши.
Есть ключ.
От его спальни.
Она не пытается выглядеть шокированной или раскаивающейся, обнаружив меня в его постели, завернутой в его конечности, она просто начинает открывать шторы и включать чертовски яркий свет, пока кричит. — Доброе утро, сэр. Ваша встреча прибыла сюда рано, я провела ее в ваш кабинет на первом этаже с закусками и оставила ее, чтобы она в последний раз обдумала свое предложение, прежде чем представить его вам.
Норт на секунду притягивает меня к себе, крепко сжимая, и на одно предательское мгновение мне кажется, что он собирается сказать женщине, чтобы она убиралась из этой комнаты, пока мы оба не убили ее.
Затем он бесцеремонно отцепляется от меня и без единого слова встает с кровати, идет в ванную, говоря очень любезным тоном: — Я буду через пять минут, Пен.
Он никогда не говорил со мной таким тоном.
Я лежу здесь, в его неприлично удобной постели, окруженная всеми его пьянящими запахами, и в последний раз с яростью думаю об этом человеке. В последний раз, потому что никогда больше не лягу в эту постель. Я скорее проведу остаток жизни среди кошмаров Нокса в его маленькой норе из книг, подушек и ненависти, чем снова ступлю сюда.
Секретарша, которая даже не подозревает, каким катализатором она стала для моих уз, подходит к его шкафу и начинает доставать одежду для него. Очевидно, она не успела причинить достаточно вреда, и ей нужно еще немного, чтобы по-настоящему насыпать соль на рану.
Она суетится, выбирая ему костюм и рубашку на пуговицах под него, и в качестве последнего гвоздя в этот чертов гроб она открывает один из ящиков и достает для него трусы-боксеры.
Если бы это не переходило все чертовы границы, о которых я даже не подозревала, то было бы смешно представить, что этого взрослого мужчину кто-то одевает, как ребенка.
Раздается стук в дверь, и секретарша идет открывать, ее тело заслоняет комнату от взгляда Грифона. Я чувствую, что там находится мой Связной, и я уже абсолютно взбешена ее присутствием, но то, как она выпячивает бедро и хихикает над ним, выводит меня из равновесия.
Мои глаза становятся черными.
Блядь.
Я падаю обратно на кровать и делаю глубокий вдох, потом еще три, пока не смогу взять себя в руки.
Я слышу, как Грифон ругается, потом открывается дверь в ванную, и на секунду я думаю, что Норт там закончил, но потом слышу, как Грифон разрывает ему задницу, так что становится ясно, что он пошел туда за ним.
Я не могу сейчас видеть голого Норта Дрейвена.
Я определенно не могу находиться в комнате, пока его гребаная секретарша видит его голым, поэтому я поднимаюсь на кровати и сбрасываю с себя одеяло, выходя из комнаты, не глядя никуда, кроме двери.
Я нахожу Кирана за дверью комнаты, и он ругается себе под нос при виде меня. — С тобой рядом никогда не бывает скучно, да?
Я злюсь на него и вскидываю руки вверх. — Я не сделала ничего плохого. Ничего, даже когда мне чертовски этого хотелось. Так что если этот мудак выйдет с плохим настроением, можешь сказать ему, чтобы он засунул его так далеко в свою задницу, чтобы подавился им!
В этот момент дверь моей спальни распахивается, и из нее высовывается Гейб, хмурясь, пока не увидит меня. — Черт, что случилось?
— Ничего! Абсолютно ничего, ты идешь на тренировку или нет? — шиплю я как психопатка, проскакиваю мимо него и топаю к шкафу, только чтобы найти там Атласа, который переодевается.
Я получаю полный обзор его голой задницы и почти падаю в обморок, как чертова дева, при виде его загорелых мышц, полностью подавленная всеми разъяренными, возбужденными, раздирающими нутро чувствами, бурлящими во мне.