Дикая связь
Шрифт:
Проклятье.
Коварные, манипулятивные чертовы Связные.
Я возвращаюсь к еде, и за столом воцаряется тишина. Сейдж ест так, будто умирает от голода, просто запихивая в рот белок и углеводы с ужасающей скоростью.
Поджог зданий требует серьезных затрат энергии.
Гейб и Атлас стараются держать свои руки подальше от меня все время, пока едят, по руке на каждом из моих бедер, их тела прислоняются к моим, когда они превращают меня в сэндвич. Я не уверена, что послужило толчком к таким переменам, но мне это нравится.
Глаза Сойера обходят комнату, перебегают с меня и моих Связных на Феликса и Сейдж, подозрение омрачает его взгляд.
Я
Я просто не знаю, как это сделать, не бросив Сейдж под автобус и не сплетничая о ее делах, чего я никогда не сделаю.
Как всегда, Сойер навязывает нам свою руку, дожидаясь, пока его тарелка освободится, прежде чем откинуться на спинку стула и затянуть: — Вы, ребята, расскажете нам, что, блядь, произошло прошлой ночью, или я притащу Сейдж домой, чтобы разобрать всех и вся, пока она не сломается и не расскажет мне? Потому что мы все знаем, что в конце концов она это сделает.
Феликс поворачивается, чтобы посмотреть на Атласа, и я вспоминаю, что на самом деле он тоже футболист, которому нравится валить людей в грязь. Он строен, как и все остальные, немного меньше Гейба, но шире Сойера, и все же его дар Целителя всегда заставлял меня думать, что он… выше этих драчунов.
Очевидно, я ошибаюсь на этот счет.
Сейдж понимает, что он вот-вот разозлится из-за нахальства ее брата, поэтому просто говорит: — У нас с Феликсом был секс, и теперь мы Привязанные. Я подожгла Медхолл. Норт прикрывает это для меня, потому что Оли бросилась туда, как будто это ее задница на кону, и спасла меня. Феликсу пришлось солгать и скрыть около миллиона вещей для меня, о том, что у меня была паническая атака в ванной без того, чтобы пожарный взломал дверь. Оли вошла в горящее здание с двумя кошмарными существами, чтобы заставить меня успокоиться и выбраться оттуда. Она также отдала мне свои штаны и вышла оттуда практически голая по пояс, а потом спорила с Нортом о том, как лучше все это убрать, чтобы мама, папа и родительские Связные не узнали, так что если бы вы могли дать нам всем передышку, это было бы чертовски здорово. Мы все сейчас страдаем от бессонницы и всепоглощающей тревоги… или, по крайней мере, я.
Гейб и Атлас оба превратились в камень рядом со мной, и я должна предположить, что они поняли, о чем именно сейчас молчит Сейдж.
Лицо Сойера делает около миллиона различных действий, чтобы показать все эмоции и мысли, проносящиеся в его голове. Наконец, он останавливается на своем стандартном, наглом дерьме. — Ты хочешь сказать, что член Дэвенпорта был настолько хорош, что ты чуть не убила всю его общагу? Я вроде как хочу дать ему пять, но это кажется… неправильным.
Сейдж застонала, ее щеки покраснели, и я закатила глаза, жестом указывая на него, как на идиота, которым он сейчас выглядит. — Мне кажется, ты не понимаешь, Сойер. Зачем Норту и Грифону говорить нам молчать об обычной потере контроля? Не будь тупым, тебе это не идет.
Он хмурится на меня, а затем, нерешительно, оглядывается на Сейдж. — Скачок силы может произойти только со Связными… это невозможно.
Она краснеет еще больше и наклоняет голову. — Я не понимаю, как это могло произойти, если я не Центральная Связная, но это произошло. Я не глупая. Я знаю, что Райли – мой Центральный, он тот, кто является моим Связным и Связным Джованны. Анализ крови показал это, но… я не могу придумать другого объяснения.
Только вот, пока она говорит, я думаю, потому что… анализ крови.
В лаборатории.
В которую Джованна отчаянно пытается попасть на стажировку.
Блядь, я так и знала, что она коварная, манипулирующая сука! Я смотрю на Сейдж и вижу, как все это складывается в ее голове. Всех кусочков, которые у нас есть, еще недостаточно для полной картины, но, черт, это начало.
Я прочищаю горло. — Дар Джованны – телекинез, верно? Что, если это она вмешивается в работу твоей Связи? Что, если ты – Центральная, а она возится с Райли, чтобы скрыть тот факт, что это не так?
Феликс ругается под нос и сжимает Сейдж чуть крепче.
— Оли… Мама Райли позвонила мне на прошлой неделе. Она сказала, что у него мигрень и кровь из носа, и она беспокоится, что это из-за того, что мы не Привязанные. Что, если… длительное использование контроля разума может ухудшить массу мозга, — проворчала Сейдж, и я простонала в ответ.
— Я не хочу думать о спасении этого мудака, — огрызается Сойер.
Феликс прерывает его. — Но если она морочит ему голову, то он не мудак. Он жертва. Мне чертовски неприятно это говорить, но… Гейб, ты помнишь, поддержи меня. Он был одержим Сейдж, как и я всегда. Он защищал ее и проводил с ней все время. Мы все знали, что в конце концов они будут вместе… как и я буду. Его перемена была мгновенной, она произошла в ту же секунду, как появилась Джованна.
Сейдж разрыдалась.
Феликс прижимает ее к своей груди, уткнувшись лицом в шею, и на секунду я завидую, что сейчас она вся окутана ароматом своего Привязанного, пока Грифон разбирается с лагерями Сопротивления.
Гейб издал стон и в разочаровании провел рукой по лицу. — Как, черт возьми, они так пристально наблюдают за всеми нами? Как проникают в наши семьи и добираются до наших Связных? Пока мы это не выясним, мы будем вести проигрышную игру.
Челюсть Атласа сжимается и разжимается, когда он скрежещет зубами, а затем осторожно говорит: — Нам нужно выяснить, насколько глубоко это зашло. У Джованны есть сестра в совете, верно? Что еще не имеет смысла? Кто там подозрительный? Что не сходится? Вот с чего мы начнем.
Наступает мгновение тишины, а затем Сойер говорит: — Ты имеешь в виду что-то вроде сигнала от GPS-чипа Оли, идущего на Восточное побережье?
Тишина.
Мертвая, мать ее, тишина на полсекунды, прежде чем весь ад вырвется наружу.
Атлас поворачивается к Гейбу с пристальным взглядом. — О чем он, блядь, говорит?
Гейб кривит губы и огрызается: — И ты не подумал сказать об этом раньше? Что, блядь, с тобой не так?!
Я вклиниваюсь, прежде чем они успевают продолжить кричать на него через стол: — О чем, черт возьми, ты говоришь? Как ты мог узнать что-то подобное?
Сойер поднимает руку, и между его пальцами проскакивает искра электричества. — Я Технокенетик. Когда мы впервые встретились, я почувствовал чип в твоем позвоночнике, мне показалось, что это неправильно. Я ненавидел, что Сейдж рядом с тобой, потому что такая техника не должна быть внутри человека… Потом, узнав тебя получше, я понял, что это не твоя вина, и смирился. Я думал… думал, вы все знали.
— Это жизненно важная информация, Бенсон. Не так уж сложно упомянуть ее одному из нас! — рычит Атлас, и я бросаюсь в его сторону, чтобы остановить кровопролитие, которое, как мне кажется, вот-вот произойдет.