Дикие земли. Шарп
Шрифт:
Я покивал, размышляя над его словами.
– Говоришь, ботаном тебя называют?
– Ну... иногда.
– Правильно называют, - вздохнул я и поставил, наконец, галочку, подтверждающую распределение характеристик.
Ничего особенного не почувствовал. Разве что...
Свет будто бы стал ярче. И запахи - сильнее и насыщеннее. Ощутимо потянуло сырым мясом. Самого мяса в повозке не было, но его явно здесь недавно перевозили. От Ская пахло собачьей шерстью. От Брэндона исходил горьковатый флер гари и пепла.
Звуки, доносящиеся снаружи, тоже стали громче - топот копыт по утрамбованной земле, скрип колес, шелест
Брэндон наблюдал за мной с улыбкой.
– Ну что, как?
– Занятные ощущения, конечно, - пробормотал я.
– Будто... прозрел, что ли.
Я пригляделся внимательнее к самому Брэндону, и над головой его вдруг всплыла надпись.
«Брэндон Стоун| Дотошный |88».
– А что значат цифры возле твоего ника? И подпись еще какая-то?
– Подпись - это что-то вроде прозвища. А цифры - это сумма базовых характеристик, с учетом всех бонусов. У вас, например, 75, как и у всех на старте. Здесь нет системы уровней, но эта вот сумма помогает более-менее прикинуть, насколько силен персонаж... Вот ч-черт!
– Что?
– А у вас уже прямо под ником - приписка. «Награда Конкисты - 600 долларов». Я же говорил - нельзя убивать на Святой земле!
– То есть это что-то вроде награды за мою голову? И что теперь?
– Теперь любой шериф Конкисты, завидев вас, будет пытаться вас арестовать. Да и игроки могут попробовать захватить вас живьем и сдать шерифам за вознаграждение.
– Ну, а как-то... решить этот вопрос можно?
– Никак. От простых наград за голову - их обычно другие игроки назначают - можно откупиться. Просто занести шерифу двойную сумму. Но если награду назначили сами шерифы Конкисты за нарушение правил игры - то рано или поздно вас поймают. И тогда нужно будет отбыть срок на каторге. То есть реально там отсидеть сколько-то дней в онлайне.
– Да уж. Не очень удачное начало...
– Это уж точно. Но не все так страшно. Шестьсот баксов - сумма, конечно, приличная, но не настолько, чтобы на вас всерьез начали охотиться игроки. Главное - пока шерифам не попадаться. А их не так много, особенно вдали от городов. Так что, думаю, прорвемся. Вы только старайтесь дальше не усугублять. Будьте... благоразумнее, что ли.
– О чем ты, Брэнд. Благоразумие - мое второе имя!
Повозка прогрохотала колесами по деревянному мосту - мы пересекли небольшую речушку.
– Эй, ребят!
– Сэм заглянул к нам.
– Можете расслабиться. Вроде бы никого на горизонте не видно. А до моего ранчо - вон уже, рукой подать.
– Отлично! Спасибо, Сэм, выручил.
– Да, получается, особо и не за что. Разве что подбросил вас.
– Уже неплохо!
Он усмехнулся.
– Ладно, отдыхайте.
Я поудобнее расположился на тюках, подложил под голову мешок с какой-то крупой.
– Так какой у нас план, Брэндон?
– Я же сказал - будем двигать дальше, на запад. Потом чуть южнее. До Туул-Джанхара, пожалуй, миль двести. Может, больше.
– Ну, а с Леммингами твоими что? Ты ведь говорил, что с ними что-то нечисто.
Он вздохнул.
– Я даже жалею, что вам это брякнул... Профессор - жуткий тип. И то, что вокруг него творится... Я бы предпочел этого не касаться даже девятиметровой палкой.
– Так что с ним не так-то?
– Понимаете... Игроки здесь, в Диких землях, часто собираются в банды. Это естественно. Вместе проще. Да и веселее. Но Лемминги... До того, как они связались с Профессором, они тоже были вполне обычной бандой. И в реале, и здесь, в игре. Но потом... Это больше стало похоже на какую-то секту. И те, кто туда попадает... Меняются. И не в лучшую сторону. Тот же Коул. Мы ведь с ним неплохо ладили в школе. Он хороший, в общем-то. Был. Теперь - как подменили. Колледж бросил. Чем сейчас занимается в реале - непонятно. И, кажется, на наркоту какую-то подсел. Но я не уверен.
– А что за Профессор-то? В реале его тоже знаешь?
– Нет. И, насколько я знаю, в реале его никто не видел. Но с некоторыми он общается. Звонит, какие-то задания дает. Они все его считают кем-то вроде гуру. Боятся до одури. Но при этом тянутся к нему. Гипнотизирует он их, что ли. Как удав - кроликов.
– Ты-то сам его видел?
Брэндон помотал головой.
– Я хотел его увидеть. Для того и рвался в банду. Но, пожалуй, и к лучшему, что не получилось. Я подумал над тем, что вы сказали. Вы правы. Я хочу набраться сил. Чтобы, когда вернусь, можно было говорить с Коулом, с Диксонами и с прочим сбродом уже совсем по-другому. Что я сейчас-то могу? Они меня раздавят попросту. Что здесь, что в реале.
– Ну, здесь-то мы, допустим, оторвемся. А в реале? Сколько этих Леммингов живет в твоем городе? Помимо Коула?
– Человек... двадцать. Но в реале они меня особо не трогают. Так, шпыняют иногда. Но ничего серьезного за ними не водилось.
– Ну, смотри. Будь осторожнее. Если что - звони.
– Вы собираетесь оставаться в Монтане?
– Пока да. По крайней мере, пару недель. Дальше - видно будет. Может, я вообще зря приехал.
Мы снова надолго замолчали. Впереди показались возделанные поля, огороженные деревянным забором, какие-то длинные приземистые строения. Похоже, мы уже въезжаем во владения Хольцера.
– Где вы были все это время?
– вдруг спросил Брэндон.
– Когда действительно были нужны.
Вопрос, признаться, застал меня врасплох. Я молча взглянул парню в глаза, и понял, что мой ответ для него реально важен. Гораздо важнее, чем я думал.
– Только скажите правду, ладно? Вы сидели в тюрьме?
– С чего ты взял?
– Мама рассказывала, что вы служили в полиции, когда она была маленькой. Но потом была какая-то темная история, после которой вы надолго исчезли.
– Из полиции меня, и правда, выперли тогда. Чудом не сел. А потом... Всякое бывало, Брэндон. Но я хочу, чтобы ты знал. Я... Я много чего наворотил. И очень виноват перед Лорой и Хелен. Но я не плохой человек.
Он молча кивнул и выглянул наружу.
– Кажется, приехали!
Сэм не обманул - сразу же по прибытию нас проводили в дом, к уже накрытому столу. Ранчо оказалось куда больше и богаче, чем я представлял. Акров этак на двести, не меньше, с загонами для коров, с конюшней, курятниками, амбарами, огромным двухэтажным домом, вокруг которого был разбит живописный яблоневый сад.
Сам дом был добротный, отделан в стиле девятнадцатого века - с лакированными деревянными панелями на стенах, с бронзовыми литыми подсвечниками, огромным камином в столовой. Обеденный стол был накрыт белоснежной плотной скатертью, ножи и вилки - начищены до зеркального блеска. Прислуживали за столом две мулатки в накрахмаленных передничках - тихие, молчаливые, лишь изредка, будто украдкой, бросающие на нас взгляды темных глаз.