Дикий, дикий запад
Шрифт:
Это они выглядят взрослыми, а так, подозреваю, дури в них не меньше, чем во мне.
Он запудрил ей мозги, чарами ли, просто обаянием, и заставил показать Мертвый город. Не нынешний, но…
…огонь пригнулся, расползся по костям красной дрожащей пеленой.
…он сын Великого змея, который в свою очередь был герцогом. И что это значит? Не знаю пока. Но кроме титула, на который в местах здешних плевать хотели, старик был магом и сильным.
Значило ли это…
…я знаю, кто мой отец. Но я не знаю, кто
Если магия в людей пошла от кхемет?
Нет, мне ведь говорили, что маги были и до них. Значит, не все маги – кхемет, но некоторые – да. И тогда, если бы оказалось, что он тоже из проклятых, то город его принял бы. Я вон забрала кучу золотишка и непонятную штуковину, которую когда-нибудь да открою. Я же ж упрямая. А… Уильям? Мог ли он вынести что-то совсем иного свойства?
То, что пробудило бы любовь даже в сиу, которые любить не способны?
И как там говорила Великая мать…
О силе кхемет.
А если… если они не сами по себе были богоподобны? Если они владели чем-то… желание открыть заветный футляр окончательно оформилось.
Не сейчас.
Сейчас еще не время. Сейчас думать надо. И я думаю. Пытаюсь.
…дальше что? Он пробует находку на сиу. И та выкладывает все, что знает. А знает она на беду свою и племени немало. Выкрасть заветный артефакт? Да ради великой любви и не такое делали.
Он же…
Что сделал с сердцем? Продал? И если так, то кому? А надо ли мне вообще в это дело вмешиваться? В конце концов, сиу – это же сиу. Они столько крови пролили…
Я посмотрела на сиу.
А она на меня.
– Я… хочу убить этого человека, - произнесла Звенящий поток. – Но еще я боюсь его. Что, если он сотворит со мной то же, что и с моей сестрой?
Да уж. Перспектива.
– А если… - я облизала губы. – Если ты отдашь своего врага кому-нибудь?
Мне протянули узкую длинную ладонь.
– Только пусть смерть его будет мучительной.
Вообще-то я просто интересовалась! Но, кажется, Эдди прав. Порой следует помолчать.
Глава 26 Где поднимается проблема хорошего воспитания
Глава 26 Где поднимается проблема хорошего воспитания
Утро пришло с головной болью. Чарльз открыл глаза и тотчас зажмурился. Солнце успело подняться и, не испытывая душевных терзаний – какие душевные терзания у светила? – щедро плеснуло светом в глаза. Глаза заслезились.
А голова… от малейшего движения становилось худо. Поэтому он и замер, прищурившись, закрывшись от света ладонью.
От ладони пахло.
И от самого
– Живой? – поинтересовались сверху и не сказать так, чтобы совсем уж с интересом.
Чарльз промычал что-то.
Он попробовал сосредоточиться. Помнится, наставник говорил, что любой маг властелин своего тела и дара, а потому при должной тренировке способен самоизлечится. Но то ли тренированности Чарльзу не хватало, то ли чего иного, с самоизлечением не вышло.
– Ты его не слишком крепко? – столь же заботливо поинтересовалась Милисента.
Не у Чарльза.
– А то же ж он с Востока. Там, может, у мужиков черепушки слабые.
Чарльз хотел сказать, что совсем он не слабый, но из горла вырвался лишь клекот. А боль сосредоточилась на лбу. Главное, он даже потрогал этот лоб. Точно. Шишка. И огромная такая.
– У нас, помнится, как дерутся, так кто-то кого-то всенепременно бутылкою приложит. Пустой, само собою, - продолжала рассказывать Милисента с просто-таки отвратительной бодростью. Чарльз её почти даже возненавидел за эту вот бодрость. – Оно понятно. Лет пару тому Билли, он еще Косым не был, взял да полную разбил. С джином. Так на него все обиделись. Вставай, графчик.
– Я не графчик, - простонал Чарльз, пальцами пытаясь осознать размер бедствия.
– А кто?
– Граф.
– А… ну все равно вставай. Ехать пора.
Чарльз застонал.
Ехать? Да он сесть не способен, что уж говорить о какой-то езде? И главное, куда… хотя нет, понятно, куда… он Августу найдет, а потом… потом выскажет ей все. Или лучше её поганому муженьку. После того, как свернет ему шею. Жизненный опыт Чарльза, быть может, был невелик, но однозначно подсказывал правильный порядок действий.
Сначала шею свернуть.
Потом высказаться.
Он все-таки сел.
– Что со мной приключилось? – поинтересовался он.
В горле саднило.
Еще мутило. И перед глазами плыло так, что Чарльз снова попытался проморгаться.
– Сбежать хотел, - сказала Милисента, которая стояла над ним. Ноги расставила, руки на груди скрестила и глядела… в общем, наверное, нехорошо он выглядел. – Пришлось остановить.
Как именно его останавливали, Чарльз уточнять не стал.
Чувствовалось – не все следует знать.
– На от, - смилостивилась Милисента и протянула флягу. – Выпей. Полегчает.
Во фляге оказалась вода, причем холодная. Но сделав пару глотков, Чарльз признал: и вправду полегчало. И подняться сумел. И…
– Поганое место, - Эдди тоже выглядел не слишком бодрым.
В отличие от сиу.
Те сидели в седлах, на людей поглядывая с некоторым беспокойством.
– Поганое, - согласился Чарльз, пытаясь закинуть седло на конскую спину. Не получалось. Голова гудела, в глазах двоилось…