Дикий Имбирь
Шрифт:
– Мне понравилось. Очень.
– Это шпионская шифровка, – пошутила она.
– Что ж ты тогда ее пела?
– Хотела, чтобы ты услышала, чем мама забивала мне голову. Правда, с началом Культурной революции она перестала.
– О чем эта песня?
– Понятия не имею.
– Врешь. Мама наверняка тебе рассказывала.
– Ну ладно, рассказывала. Сказала, что она о любви. Стихи мерзкие и отвратительные.
– А мне кажется, что они очень красивые.
– Не будь глупой, Клен.
– Но это правда. Они показывают, как сильно ты
– Ты же не знаешь французского.
– Ты тоже.
– Что же заставляет тебя думать, будто я по нему скучаю?
– Твой голос.
Она удивленно молчала.
– Мне правда очень нравится твой голос, – заверила я подругу.
– Он бы понравился тебе еще больше, если бы я пела: «Я скучаю по Председателю Мао». У меня бы получилось не хуже, чем по радио.
Прежде чем я успела сказать, что мне ужасно надоела эта песня, которую постоянно повторяли по радио и во время церемоний, она повернулась лицом к полю и запела в полную силу своего голоса:
Я поднимаю голову и вижу Большую Медведицу. Я скучаю по тебе, Председатель Мао. Я голодаю, стремясь к тебе, Думая о тебе, я вижу свет во тьме, Мысли о тебе дают мне силы. Тебе я обязана своей жизнью, Тебе я обязана своим счастьем.Высоко в небе светила луна, озаряя все поле яркими лучами серебристого света.
На ужин мы ели сваренную в котле с коричневым рисом траву екай. Цвет этой пищи был настолько мерзок, что многих начало тошнить. Через час после ужина все собрались в тесной комнате, нашей спальне.
– Знаешь, Дикий Имбирь, та французская песня мне все-таки больше нравится, – призналась я подруге, когда в комнате погасили свет и мы улеглись спать. – Особенно теперь, когда я знаю, что это та самая песня, которую пел твой отец.
– Клен, прошу тебя, не надо опять заводить разговор о французском призраке.
– Да ладно, мне так легче бороться с тошнотой.
– Говори о чем угодно, только не об этом призраке.
– Но, Дикий Имбирь, этот призрак живет в твоем голосе, и мне кажется, что это очень добрый призрак.
Она перевернулась на другой бок и бросила мне в лицо принесенную с поля пригоршню пшеницы. Я замолчала. Немного погодя Дикий Имбирь произнесла:
– Вообще-то, чтоб ты знала, моя способность все быстро запоминать – это настоящий дар. У меня в памяти откладывается все, на что падает взгляд.
– Ну, тогда тебе нужно развивать свой талант.
– Я работаю над этим. Хочешь, открою тебе секрет? Я собираюсь побить рекорд Вечнозеленого Кустарника.
– Ты имеешь в виду в конкурсе по цитированию изречений Мао?
– Тебя это удивляет?
– Ты много на себя берешь.
– Это мы еще увидим.
– Тихо! – раздался голос Острого Перца. – Пора уже сказать «Доброй
«Страница четыреста одиннадцатая, параграф первый: "Американский империализм – это бумажный тигр…"» Я проснулась в полночь из-за того, что Дикий Имбирь во сне вслух цитировала высказывания Мао.
7
Полуденный зной был пронизан стрекотанием цикад. Я сидела в классе, и меня не покидало беспокойство: подруга почему-то не пришла в школу. Я решила зайти к ней после занятий, она наверняка чрезмерно увлеклась подготовкой к конкурсу по цитированию изречений Мао.
Проходя по переулку Чиа-Чиа, я заметила, что дверь дома, где жила Дикий Имбирь, широко раскрыта. Я очень удивилась, когда увидела, что растения мадам Пей разбросаны по двору, а все горшки разбиты. Какие-то незнакомые мне люди входили и выходили из дома. Группа мужчин выносила разные вещи: котлы, подушки, кухонную утварь и туалетную бумагу, они погрузили все на велосипеды и уехали. Я подошла поближе, но все равно не смогла узнать этих людей. У них на руках были повязки красных охранников, и они говорили на мандаринском наречии с акцентом, выдававшим жителей северных районов страны.
– Уйди с дороги! – заорал один из них, увидев меня.
Я отошла в сторону и тут заметила своего соседа, одноглазого старика, вышедшего на пенсию ветерана, который стоял на углу и наблюдал за происходящим. Ему был восемьдесят один год. Левый глаз ему выкололи штыком во время войны с Японией. Старик, как обычно, бродил по округе и наблюдал за всем происходящим.
– Дедушка, что здесь происходит? – спросила я, подойдя к старику.
– Тебе, дитя, лучше в это не вмешиваться.
– Но я подруга Дикого Имбиря.
– Ах, Дикий Имбирь. Бедная девочка. Всевышний Будда, да откроются глаза твои.
– Дедушка, мне нужно знать, что происходит. Умоляю, скажите мне. Дай вам Бог долгих лет жизни!
– А что мне с того? Я устал от жизни, во всяком случае, устал видеть все, что происходит вокруг, – пробормотал старик. – На почте было перехвачено письмо из Франции адресованное мадам Пей, его передали властям, и мадам Пей тут же арестовали и отправили в тюрьму.
– А что было в письме?
– Кто ж его знает! Уверен, что мадам Пей его даже и не читала. Наверно, это бабушка и дедушка девочки просто хотели узнать, как там поживает их внучка.
– А где Дикий Имбирь?
– Я ее не видел. Вероятно, прячется где-нибудь. Она пыталась помешать этим людям, пока ее просто не оттолкнули в сторону.
– Кто они?
– Хулиганы в маоистских куртках!
– Откуда они взялись?
– Понятия не имею. Могу только сказать, что это уже четвертая шайка. Первых подослали местные власти, они забрали книги, письма и альбомы с фотографиями. Потом приходили еще из оперного театра, забрали одежду и мебель. Третьи были вообще из какой-то дальней провинции, они забрали продукты, уголь и одеяла. Тут теперь каждый норовит поживиться.