Дикий огонь
Шрифт:
Я попыталась выгнуть спину, чтобы прижаться к нему, и не смогла. Он удерживал меня на месте.
— Ты боишься? — спросил дракон.
— Нет.
— А следовало бы.
Я улыбнулась и освободила свою магию.
Его глаза загорелись.
Он провёл большим пальцем по моим губам. Первая дурманящая капля его магии упала в ложбинку между моих грудей — горячая, расплавленная, бархатистая. Каждый нерв во мне загудел в ответ. Я была наркоманкой, вдохнувшей свой любимый наркотик. Я хотела почувствовать его внутри меня.
Запустив руку мне под задницу, с наслаждением сжав её,
Магия разделилась на два потока, закружившихся вокруг моих грудей, поглаживающих каждую вершину, разогревая мою кожу. Внезапно, мои соски стали возбуждёнными и холодными, а затем магический жар коснулся их вершин. Меня захлестнула волна удовольствия, когда он склонил голову и поцеловал меня. Я выдохнула в его рот. Он целовал меня, а магия кружила вокруг моих сосков, рассылая по телу крохотные искорки удовольствия, а затем поток двинулся ниже. Он целовал меня, а магия перетекла по моему животу, через колени, в складку между моих ног. Она лизнула мой клитор своим язычком, уже не едва горячим и бархатным, а слегка грубым. Все моё тело напряглось в ответ. Это было слишком. Ожидание было слишком мучительным. Я боролась с ним всеми силами и не могла сдвинуться ни на дюйм.
Он позволил мне перевести дыхание. Отчаянное желание в его глазах переросло во всепоглощающий голод.
— Почему я должна бояться? — спросила я.
Магия сжимала и лизала мой клитор, проскальзывая внутрь меня и обратно. Это было утончённой пыткой. Он опустил голову и пососал мой левый сосок. Я чуть не кончила.
— Если кто-то будет тебе угрожать, я их убью. Если тебя не окажется рядом, чтобы меня остановить, то сначала я буду их пытать.
— Я смогу с этим справиться, — выдавила я. Это в нем никогда не изменится и мне придётся с этим смириться.
Его магия распалилась. Он принялся за правый сосок. Если он не войдёт в меня сейчас, я или наору на него, или начну умолять.
— Когда ты смотришь на других мужчин, мне хочется их убить. Если ты изменишь мне, я так и сделаю. Больше никаких свиданий с другими мужчинами, Невада. Даже если на то есть причина.
— Идёт. Больше никаких поцелуев с другими женщинами.
Его язык упражнялся с моим соском. Его правая рука проскользнула между моих ног, и его пальцы погрузились в меня. У меня закружилась голова, тело стало разгорячённым и тяжёлым. Мне нужна была разрядка. Я хотела его всего.
Он издал хриплый мужской рык. Его пальцы коснулись чувствительного бутона моего клитора. Я вздрогнула.
— Ты будешь жить со мной. Ты будешь спать со мной в нашей постели, — прорычал он. — Каждую ночь.
— Отпусти меня.
Роган отпустил мои руки, и я обвила его левой рукой, опустив вниз правую, и позволив пальцам заскользить вверх-вниз по шёлковой твёрдости его члена.
— Мммм… — Он поцеловал меня снова, толкаясь в мою руку.
— Больше ни одна женщина не зовёт тебя Коннором, — выдохнула я. — Только я.
Коннор ухмыльнулся, опасно сверкнув зубами.
— Ты мой Коннор. Я ни с кем не собираюсь тебя делить.
— Договорились. Я люблю тебя. Ты все, что мне нужно в этой жизни. Выходи за меня замуж,
Я поцеловала его губы, затем подбородок и прошептала на ухо:
— Да.
Он толкнулся в меня, проникая и растягивая своей толщиной. Он наполнил меня глубоко и сильно. Это было больше, чем я могла бы выдержать. Вызванное его магией давление поднялось, будто волна и затопило меня. Оргазм охватил меня своим неземным блаженством, заставляя забыть обо всем. Я парила в нем, в этом первом мгновении чистого экстаза, растянувшегося в вечность, обнимая Рогана, глядя ему в глаза, когда его тело пронзало эхо моего оргазма… Удовольствие накатывало на меня волнами. Я не могла даже говорить.
Наконец, последние сокращения отступили. Он поцеловал меня и толкнулся снова, глубоко и жёстко, доводя это до быстрого, дикого ритма. Я двигалась в такт с ним. Это не было нежно или мягко. Это было неистово, потому что именно такими мы и были. Мы сжали друг друга в объятиях, когда меня накрыл очередной оргазм, а затем снова; обёрнутые магией, объединённые удовольствием, и когда он наконец-то кончил в меня, я почувствовала себя полноценной.
Мы лежали на кровати в объятиях друг друга. По всем правилам, нам следовало бы отключиться, но почему-то мы оба не спали. Я лежала на его груди и смотрела на звезды над нами. Его рука гладила моё предплечье. Он делал это бессознательно, когда о чем-то думал.
— Зачем ты впустил Шаффера?
— Потому что я эгоистичный ублюдок.
Я посмотрела на него, вскинув брови. Он улыбнулся.
— Ты хочешь списать это все на альтруистические намерения, но я хочу быть с тобой больше всего на свете. Я безжалостен, когда дело касается твоей безопасности, твоего счастья и нас с тобой. — Он снова ухмыльнулся. — Передумывать теперь слишком поздно. Ты сказала «да».
Я поцеловала его.
— Как ты понял, что демонстрация моей силы Шафферу заставит его сбежать?
— Кое-что, что он сказал во время ужина. Он очень осторожно пытался выяснить, можешь ли ты быть сильнее его. Несколько других моментов, о которых он упомянул, подтвердили, что под всей этой шикарной шевелюрой и дорогой одеждой скрывается неуверенность в его собственном месте в этом мире. К примеру, то, как он говорил об Августине. Он отчаянно хочет, чтобы все видели в нем могущественного главу семьи, управляющего своей маленькой империей и собственным семейством. Он показал свою уязвимость, и я этим воспользовался. Я сделал ставку на то, что если он обнаружит, насколько ты сильна на самом деле, то не сможет с этим справиться. Я был прав.
— Меня никогда не интересовал Шаффер.
— Теперь уже и не заинтересует. — Он одарил меня самодовольной улыбкой.
— Ты отвратителен.
— Ты уже сказала «да», — напомнил он снова.
— Я помню.
— Пока ты спала, звонил Архивариус, — сообщил Роган. — Ваши испытания состоятся завтра вечером.
— Тебя пугает, что я внучка Виктории?
— Нет.
— Ты же знаешь, что никогда не сможешь мне соврать.
— Знаю. — Он прижал меня к себе.
— Что будет, когда я стану старой и сморщенной, и спрошу у тебя, считаешь ли ты меня по-прежнему горячей?